Пока монитор менял стволы главного калибра, наконец исполнилась последняя моя мечта по трофейной технике. Рейд диверсионных групп флотилии закончился появлением в моих руках устройства, в первом приближении напоминавшего электрическую печатную машинку.
«Ще якись друкарські машинки теж взяли до купи…», как сказал Нечипайло.
Вначале диверсионно-разведывательная операция развивалась, как планировалось, смогли даже привлечь две группы с острова Березань для поддержания операции. Зато потом, когда ворвались в развернутый штабной поселок дивизии «Лейбштандарт» немцев, то начался беспредел и настоящая импровизация.
Диверсионно-разведывательная группа, предназначенная для поиска и уничтожения вражеской диверсионно-разведывательной группы и ее командира, пошла за офицером в штаб дивизии, оставляя за собой тела и растяжки. Пока искали офицера-извращенца, нашли автофургон специалистов по криптографии, в котором нашли аж две электрические печатные машинки и настоящий аккордеон.
Группа корабельных морпехов и бойцов Нечипайло обнаружили аж три автофургона и один бронетранспортер, заполненные радиоаппаратурой. На этих машинах были не только привычные штыревые антенны, но какие-то круглые, а еще и похожие на те, с которыми на корабле матросы-радисты (которых охраняли) не только бегали по кораблю, но и еще на острове как зайцы сигали. Завели эти машины корабельные морпехи и поехали на юг в сторону низовьев Днепра, к месту принятия диверсионно-разведывательной группы.
На этом Нечипайло не остановился. Вот что значит настоящий инструктаж и хватка. Пока главная диверсионно-разведывательная группа носилась по немецкому штабу в поисках командира вражеской ДРГ, недалеко углядели зенитную батарею 37-миллиметровых орудий, прикрывающих штаб. Проснулась уже выработанная привычка. «Там, где хохол прошел, другому делать нечего!» В результате, как и под Вознесенском, захвачены орудия. Их ведь так любит товарищ Прохоров. Места на корабле уже нет. Ничего, командир найдет им применение. И теперь на юг, вслед за автофургонами с радиоаппаратурой, поехала пара грузовиков с зенитками в кузовах и на прицепах. Вопрос старшего по первой диверсионно-разведывательной группе «Зачем нам еще и пушки тащить?» получил осмысленный ответ: «А якщо переслідувати будуть так ми їм тут і покажемо де раки зимують! У нас на кораблі не тільки всі машини водять. ще й з гармат всі стріляють. Знадобиться в господарстві».
Далее уже отработанная организация связи и управления. За лишними трофеями срочно в точку приемки диверсионно-разведывательной группы пошли еще четыре единицы катеров и глиссеров. Благо радиосвязь между кораблем и каждым выделенным плавсредством – уже отработанный эпизод. Когда с утра над Херсоном и окрестностью начали летать немецкие разведчики, ищущие целую колонну автотехники, эти трофейные единички уже расположились на острове в низовье Днепра, замаскированные и ждущие вечерних сумерек для продолжения переправы в Цюрупинск.
Только опять же частое оставление корабля командиром несовместимо с выполнением им своих обязанностей. Оставить корабль и идти на катере в Цюрупинск смотреть взятые трофеи в присутствии кучи наблюдателей – для меня неприемлемо.
Поэтому пока еще трофеи ожидали вечерних сумерек для транспортировки в Цюрупинск. Уже в это же время своим бойцам по селекторной связи мной была поставлена задача.
– Внимание, для корабля особую ценность представляют приборы, которые имеют большие круглые шкалы, на которых есть разноцветные градуировки и мало переключателей. Есть такие? – задаю вопрос Нечипайло.
В первую очередь меня интересуют приемники, которые способны искать в широком диапазоне ультракоротковолновые полосы частот радиосвязи армейских и авиационных сил немцев. УКВ-частоты вермахта и люфтваффе были разнесены, и для работы на этих частотах использовались разные стандартные радиостанции и приемники. Для любой радиоразведки выгодны и ультракоротковолновые и коротковолновые диапазоны и приемники для прослушивания, но для корабля типа монитор, воюющего на реке и в прибрежных морских районах, на деятельность которого влияют события, происходящие на расстояниях от километра до десятков километров, радиоразведка в принципе нужна только в УКВ-диапазонах, на которых работают фронтовые тактические единицы и подразделения (танки, самолеты, роты, батальоны и полки). В КВ-диапазоне работают связисты штабов и кораблей в море вне зоны прямой видимости.
– Перший, я Другий. (Мой позывной в радиоэфире Первый, а у Нечипайло – Второй.) Та є декілька якихось радіо. Два приймача у яких різнокольорові шкали як велике коло. Ще два приймача де величезна шкала як півколо, але у них не шкали, а тільки якийсь цифри чотирьох кольорів. Ще є три рації з позначкою сім, та латиницею з великими буквами «ФУГ», та шість з позначкою п’ять. Що нам потрібно?
Дай волю Нечипайло, все бы забрал себе.
– Второй, я Первый. Откладывай на корабль по одной радиостанции с большими шкалами обоих видов. Забирай две рации с цифрой семь и две с цифрой пять. Забирай аккуратно. Нечего лишним видеть, что мы себе отобрали. Укладывай в корабельный полуглиссер и отправляй сразу же при первой возможности к кораблю. Сам остаешься с пушками, пару сразу грузите на наш баркас и катер от плавмастерской. Если командир катера будет сопротивляться, приведи мне его на связь. Вплоть до того, что силой его к микрофону доставь. Пусть знает безбашенность нашего экипажа. Если что, потом сам с его капитаном вопрос закрою. Вопросы есть? – закончил я инструктаж своего главного диверсанта.
Как и планировалось, к Цюрупинску прибыло трофеев явно меньше, и даже оставшиеся две трофейные зенитки я постарался прибрать в свое заведование. Тем более что 37-миллиметровые зенитные автоматы, что немецкого, что советского производства, потребляли один и тот же боезапас, который, находясь в Николаеве, мы успели перебросить с помощью «Богатыря» не менее двух вагонов объемом.
Одной удачно спланированной операцией действий разведывательно-диверсионных групп удалось практически парализовать работу штаба целой дивизии и уничтожить разведывательный отряд противника, оснащенный и подготовленный по передовым стандартам и технологиям современности.
К сожалению, к противовоздушной обороне во флотилии все еще относились поверхностно. Собственные три дивизиона 76-миллиметровых орудий, размещаемых по берегам реки и проток, в условиях речного театра действий сил позволяли быстро прятать корабли, катера и суда под берег и под деревья у берега.
Пока командование флотилии и флота еще не столкнулись с настоящей войной на воде и действиями авиации по морским целям, а разведывательные сводки с Северного и Средиземного морей, где англичане уже не первый год теряют корабли и суда от пикировщиков и торпедоносцев, остаются без внимания.
Люфтваффе также еще не добилось господства в воздухе, продолжая переваривать тысячи самолетов-истребителей из мобилизационных запасов Советского Союза – ровесников войны в Испании, типа бипланов И-15 и вертких, но устаревших И-16.
Мои действия уже давно вышли за рамки повседневной деятельности одного корабля, однако все еще направлены на увеличение шансов выживания со своим экипажем в тот период, когда придется использовать малейшие возможности для усиления вероятности выживания отдельно взятого корабля в случайных условиях боев на море. Корабли уходят на дно не в одиночку, а со своим экипажем. Выигрыш каждого дня, каждой недели изменения сроков продвижения противника к Крыму и Севастополю увеличивает количество грузопотока снабжения Южной группировки войск Союза вообще и кораблей в частности. Увеличение числа выживших кораблей флотилии, в частности мониторов, не утопленных на реке Днепре и его притоках, а вышедших к морю, увеличивает количество целей авиации противника и соответственно уменьшает вероятность атаки именно на мой корабль в противовоздушном бою флотилии.
