Положив букет на стол, я обнаружила среди бутонов конверт из плотной, тяжелой бумаги цвета слоновой кости без каких-либо надписей на нем. Внутри нащупывал ось Что-то небольшое, с острыми краями. Я вскрыла конверт, и в мою руку выпал кулон: красный камень в форме слезы в изящной золотой оправе, усыпанной крохотными бриллиантиками. Я не эксперт, но посетила вполне достаточное число винтажных выставок одежды и драгоценностей, чтобы понять — это вещица викторианской эпохи.
Я при коснулась к камню. Он в самом деле был прекрасен. Длиной примерно в дюйм, и такой чистоты и прозрачности, что сквозь него виднелся стол. Но красная слеза? Что это означает? Я пошарила в конверте и нашла в нем записку.
«Моя дорогая Анджела,
ты очень умна и проницательна. Я просто вижу, как ты гадаешь, почему я выбрал в подарок символ печали. Он воплощает мою грусть из-за того, что я вынужден уйти из твоей жизни. Однако мне известно, что произошло вчера ночью в твоей квартире, и мне не хватает слов, чтобы выразить тебе свои сожаления.
Как бы мне хотелась, чтобы ты смогла выполнить свою задачу, когда пришла в «Дом Ашеров» с тем древним кинжалом! Но раз я остался жив, если это существование можно назвать жизнью, мне придется покинуть этот город. Молю тебя, не пытайся меня найти; просто поверь — я знаю, что делаю, а все сложности, которые ты из-за меня испытывала, исчезнут сразу же, как только я окажусь на достаточном от тебя расстоянии.
Но даже издалека я остаюсь
твоим покорным слугой,
Киприен».
Эрик знал о нападении на меня и Кимберли и винил в этом себя. Он знает, кто такой Барри Уорнер. Собственно мне казалось, что он знал все о «Тангенто» задолго до того, как о них узнала я. Глядя на кранный камень, я внезапно отчетливо поняла все то, чего не понимала до сих пор. Отдельные нити информации, казавшиеся мне ничем не связанными между собой, сплелись в единый узор. Эрик прислал мне сведения о преступлениях «Тангенто», он хотел, чтобы я что-нибудь сделал. Вероятно, сначала он сообщил все это Люси, но тот, кто хотел сохранить все в секрете, навеки заставил ее умолкнуть, так же как заставил умолкнуть Кимберли и попытался заставить меня.
Эрик подверг меня смертельной опасности, и исходила эта опасность, не от его вампирской природы, а от кого-то притворяющегося вампиром. Эрик видел единственное решение этой проблемы уйти и, вероятно, увезти с собой убийцу. Я понимал, почему он это делает, но мысль о том, что я больше никогда не увижу Эрика, оказалась невыносимой. Если я позволю ему уйти сейчас, он покинет город, сменит имя и исчезнет, словно никогда и не существовал.
Полчаса спустя я ворвалась в обшитый ореховыми панелями холл «Харбингер интернэшнл».
— Чем я могу вам помочь? — доброжелательно улыбнулась служащая за стойкой.
— Мне необходимо попасть в кабинет эрика Тейлора.
— Мне очень жаль, но его в данный момент нет на месте.
На этот раз вранье легко срывалось с моего языка.
— Я знаю, но вчера ночью мы здесь встречались, и я оставила кое-какие документы. Я просто зайду и заберу их.
— Простите, но это не возможно, — ответила служащая.
Я не раз видела, как мои клиенты нахрапом добиваются всего, чего они хотят, и решила, что сейчас самое подходящие время сделать то же самое.
— Эти бумаги нужны мне прямо сейчас! — почти закричала я. — И когда я расскажу мистеру Тейлору, как грубо вы себя повели с его личной клиенткой, вы больше в этом городе работу не найдете.
Я решительно зашагала по одному из коридоров, надеясь, что выбрала правильный. Служащая побежала следом.
— О нет, извините, но вам нельзя сюда входить, это не разрешается, пожалуйста…
Справа находились три кубикла, в них люди разговаривали по телефону. Слева располагались два кабинета, один из них — угловой. Я поставила на него и, не останавливаясь, вошла внутрь.
Окна на двух стенах углового кабинета выходили на Файнэншл-Дистрикт и на Бей-Бридж. Огромный письменный стол красного дерева был развернут к окну. Вообще в кабинете все выглядело так, будто его хозяин отсюда выселялся. По всему кабинету стояли коробки, наполовину заполненные книгами и бумагам и. Я буквально услышала голос Стива: «Отличная работа, Нэнси Дрю, что будешь делать дальше?»
— Что, мистер Тейлор переезжает? — спросила я.
Секретарша прикоснулась к моему рукаву:
— Я не вправе сообщать что-либо об этом. Право же, мисс… эээ… боюсь, я вынуждена просить вас покинуть офис.
Я кинула последний безнадежный взгляд на кабинет, но не увидела ничего, что могло бы мне помочь.
В полночь я выбралась из постели Стива, оставив его храпеть в уголок подушки, вышла в гостиную и села на диван, глядя на маленькую статую Давида и сжимая в руке красный кулон. Не понимая толком, что делаю, я положилась на инстинкт, закрыла глаза и сосредоточилась на Эрике. Он где-то в городе, и мы с ним связаны — духовно, физически и эмоционально. Я его обязательно найду.
Я представила его в «Доме Ашеров» — в синем бархате, в глазах сверкают искорки веселья при моих попытках спорить с ним; его рука у меня на спине, ведет меня в безупречном вальсе. Я ощущала, как он закутывает меня в одеяло в холодную ночь в Халф-Мун-Бей и говорит, что я красавица. Я видела грусть в его взгляде, когда он рассказывал мне о предательстве монаха, и чистейший восторг на его лице, когда он обнаружил «Балклуту», судно, которое, как он думал, существовало только в его воспоминаниях…
Я схватила ключи от машины и выскочила из квартиры, бормоча:
— Только никуда не уходи.
Глава 24
Я припарковалась там, где не было никакой стоянки, перед Морским музеем — очень красивым зданием в форме корабля, в стиле арт-деко. Между ним и водой простирался небольшой пляж. Я пересекла его по пути к пирсу. Вход перегораживали ворота, одинокий охранник в будке смотрел маленький телевизор. Прячась в тени, я обошла ворота и как можно быстрее зашагала по причалу, стараясь тише ступать по старому дереву.
«Балклута» неясно вырисовывалась в темноте, ее высокие мачты словно расчерчивали прозрачное пурпурное небо. Я остановилась около пустой скамьи, чувствуя разочарование. Мне почему-то казалось, что он будет сидеть здесь, на этой скамье, и я найду его так же легко, как сам корабль, мягко покачивающийся на волнах. Вспомнив о путешествии на давно забытый людьми мыс Горн, я прищурилась, пытаясь воспользоваться своим новым зрением и разглядеть на палубе темную фигуру.
Я смотрела на поскрипывающую громадину и думала о том, что до сих пор даже не подозревала о существовании стольких оттенков черного, как вдруг ощутила Эрика рядом, а следом накатил его сладкий, завораживающий аромат. Он затмил запахи соленой воды и смолы, принесенные ветерком. Я не обернулась, не хотела видеть на его лице гнев или неприятие. Если просто стоять, как стояла, можно вообразить, что сейчас он заключит меня в объятия и скажет, что чувствует то же самое, что и я; скажет, что не сумеет без меня жить.
