Купец вошёл в шатёр. Там было темно.
— Эй, — высунул он голову, — посвети.
Татарин взял факел у одного из стражи и подал его купцу. Недоставало, чтобы он служил этой русской собаке.
Брошенные в яму друзья гадали: за что им такая участь? Но не могли понять. И всех мучил вопрос: «Чё делать? Как отсель выбраться?» Пока они раздумывали, яма вдруг осветилась. И сверху послышался странный голос, похожий на причитания бабок-плакальщиц:
— Что же вы, родимые, наделали? Да кого вы спрашивали? Его новый хан бросил в яму. Так ему и надо. А то, ишь, трона захотел! А вы покушайте, покушайте. Охрана у выхода толпится. Мня пропустила. А тот преступник сидит рядом. Там тоже много охраны у входа. Так ему и надо.
Не успел голос стихнуть, как послышался другой:
— Хватит. Уходи!
— Ладно, ладно! Иду. Держите, — и он бросил казакам караваи.
Есть друзьям хотелось. Поймав хлеб, они тут же его разломили. Но что это там? Жаль, свету нет.
— Друзеки! — обрадовался Андрей, — «кошка» с верёвкой!
— Тише ты! — зашептал Митяй.
— И вправду, радость надо умерить, — согласился Андрей.
— А у меня нож! — прошептал Захар.
Друзья оживились.
— А он нас ещё и предупредил, — сказал Андрей, распутывая верёвку.
— О чём? — спросил Роберт.
— Да о том, что стража только у входа!
— А щас день или ночь? — спросил Захар.
— Узнаем, — сказал Андрей и заорал: — Воды! Воды!
В яме на мгновение чуть просветлело, а потом факел осветил её. Сверху раздался грозный голос:
— Будете орать, глотки перережем!
И вновь наступила темень.
— Вот татарва недорезанная! — ругнулся Митяй и добавил. — Ещё светло.
— Да, — подтвердил Андрей, — ещё светло. Потерпим!
— Наш-то царевич тожить в яме! — удивился Захар.
— Да, где-то рядом, — ответил Андрей.
— Найдём! — уверенно сказал Митяй.
Время тянулось томительно долго.
— Пора? — спрашивал кто-то из друзей.
— Нет, потерпим, — решил Андрей.
Хотя самому не терпелось скорее подняться наверх. Он понял, что надо будет ещё освободить царевича. Так подсказывал им тот добровольный спаситель.
— Пора! — наконец произнёс Андрей и попросил: — Помоги, Пресвятая Богородица, — и перекрестился.
Перекрестились и друзеки.
«Кошка» зацепилась только после третьего броска. С ножом в зубах Андрей поднялся наверх. Осторожно, на ощупь стал обследовать стену шатра. Вот и выход. Слышно похрапывание. Чуть приоткрыв, он увидел, что на дворе ночь. Ползком он добрался до противоположной стороны и убрал деревянные распоры. Нож сделал своё дело. Выход был готов. Опять осторожно вернулся к яме и шепнул:
— Поднимайтесь.
Вскоре друзья оказались наверху. Ползком выбрались наружу. Богородица была на их стороне, покрыв небо спасительными тучами. Не успели они отползти и десяток шагов, как услышали чей-то шёпот:
— Сюды, ко мне.
Они поползли на голос. В темноте узнать человека было невозможно. Но что им оставалось делать: только слушаться его.
— Надоть вытащить царевича, — прошептал тот же голос, — без него вы пропадёте.
— А где он? — тихо спросил Андрей.
— Пошли! — человек приподнялся и, согнувшись, пошёл вперёд.
Вскоре увидели перед собой тёмный силуэт шатра.
— Здеся! — пояснил тот и спросил: — А верёвку-то взяли?
— Нет, — растерянно ответил Захар, последним поднимавшийся из ямы.
— Чё делать? — заволновался незнакомец.
— Я схожу за ней, — ответил Захар, чувствуя свою вину, и решительно направился назад.
Вернулся Захар быстро.
— Держи! — и подал её Андрею.
— Они там спят, я им дал арзы с порошком, — сказал незнакомец и тихонько засмеялся.
Андрей быстро сделал проход в шатре и с верёвкой пролез туда.
— Эй, — тихо позвал он сверху, — Чанибек. Я Андрей. Помнишь?
Как не помнить! Царевич в яме прощался с жизнью. И невольно она пробежала перед ним. Вспомнил, как оказался в плену у казаков, как те с почётом проводили его. Чужие люди, а не лишили жизни, а тут свой, брат... Дальше ему не хотелось думать. Но зло поднималось в его груди. Как с ним обошлись! Хуже, чем с собакой. Схватили, поволокли, бросили... И он скрипел зубами.
— Ты? Андрей?
— Я! Я! Лови верёвку.
Чанибек услышал, как что-то мягко стукнулось невдалеке. Он нащупал верёвку. Царевич ловко поднялся наверх. Андрей взял его за руку:
— Пошли!
Они выбрались из шатра и вскоре оказались среди друзей Андрея.
— Царевич, — зашептал незнакомец, — я был у Федорчука. Он готов, если ты ему скажешь, выполнить твою волю.
— Пошли! — решительно произнёс Чанибек.
Разбуженный полководец, не разобравшись, в чём дело, завопил:
— Хан! Высокочтимый! Я ни в чём не виноват. Я не помогал Чанибеку!
— Я Чанибек! — в какой-то ярости воскликнул царевич.
Федорчук протёр глаза.
— Прости! — он упал перед ним на колени, — я выполню твою волю!
— Схвати Инсанбека!
— Слушаюсь, мой повелитель! — голос уже властный, уверенный.
До тумена было недалеко. Воины, увидев решительно настроенного начальника, не раздумывая подчинились его воле. А когда рядом с ним появился царевич, они встретили его словами:
— Всемогущий повелитель. Джихангир!
Давно они не произносили этого сладкого для их ушей слова. Ту мен, как ураган, налетел на ханскую ставку. Они выволокли отчаянно бившегося хана.
— Собака! — закричал на него Чанибек. — Смерть тебе!
Светало, и Андрей узнал своего спасителя.
— А я-то гадал, чей это голос. А это ты. Бурок! Ну, свела нас судьба!
В это же утро Чанибек собрал курултай, который утвердил царевича на ханство без лишних разговоров. Отпустив курултай одним властным движением руки, новый хан приказал позвать к нему своего спасителя. Когда Андрей появился на пороге ханского шатра, он пошёл к нему навстречу. Они обнялись, как старые друзья.
— Ты зачем здесь? — спросил хан.
Андрей разжал кулак. В нём был подарок царевича.
— Ага, тебе нужна моя помощь?
Казак кивнул.
— Хорошо! А это, — он указал на перстень, — оставь себе! Эта твоя просьба будет не в счёт. Так говори, что тебе надо.
