Но во власти Казимира осталась Анна Кобринская. Жена одной ночи и, возможно, любовь всей жизни.
Как можно предположить, Анне жилось не слишком комфортно. Разумеется, она была под надзором, вечной заложницей, пленницей в своем замке. Потом, когда власти потеряли надежду, что муж вернется за ней и даст себя схватить, Анне стали предлагать заключить другой брак… Ведь княгиня стала очень богатой наследницей. Кобринскими землями владела жена покойного брата Анны. После того как она умерла бездетной, изза наследства началась свара. И король Александр, сменивший Казимира на троне, передал спорные земли в пользование Анны Кобринской — возможно, благодаря заступничеству своей жены, Елены Ивановны, дочери русского царя Ивана III. У нее у самой судьба была не из легких: на Елену смотрели как на чужачку, дочь врага, и ей довелось чувствовать себя пленницей…
А Федор Бельский все пытался вернуть себе жену. Иван III не один раз просил за него польского короля, но ответ был один: «Пускай приезжает и забирает».
Кстати, отчаявшийся Бельский в 1492 году собирался так и сделать. Но был схвачен уже московитами. Его попытку вернуться на родину расценили как предательство. Князь был сослан в Галич. Впрочем, через какоето время царь простил его и снова приблизил к себе.
Не удалось Бельскому вытребовать свою жену и у преемника Казимира, Александра. Личная неприязнь тут не главное. Анна была не просто женщиной — она была законной владелицей обширных земель. Кто унаследует их после нее? Что, если эти наследники будут подданными другого государства? Изза таких ситуаций иногда разгорались войны…
Федор 17 лет ждал встречи с княгиней Кобринской… О том, чтобы род Бельского не прервался, позаботился Иван III — он просватал за перебежчика свою племянницу, княжну Рязанскую, тоже Анну. Видимо, утратив всякую надежду возобновить первый брак, Бельский женился. Согласно родословной Бельских у Федора и Анны Рязанской родились четыре сына: Дмитрий, Иван, Семен и Григорий.
Анна Кобринская ждала своего мужа 21 год. В конце концов и она вышла замуж — за маршалка Вацлава Костевича, который был младше ее и после смерти жены получил в пожизненное владение ее земли. Детей у Анны не было, род прервался.
Так закончилась кровавая свадьба во дворце князей Кобринских…
ФИЛОН, ОРШАНСКИЙ СТАРОСТА
ФИЛОН КМИТА ЧЕРНОБЫЛЬСКИЙ
(1530–1587)
Человек, о котором мы сейчас поговорим, был и полководцем, и дипломатом, и первым средневековым белорусским писателем, эпистолярное наследие которого использовал Владимир Короткевич. Его потомок стал прообразом любимого героя Генрика Сенкевича, рыцаря Кмитица. А сама его персона хотя сегодня не особенно на слуху, связана с настоящими легендами.
Звали его Филон Кмита Чернобыльский.
Родился он в Орше в 1530 году. Еще молодым прославился ратными подвигами, был назначен комендантом крепости Остер возле Киева, король Жигимонт II Август подарил ему Чернобыльское владение и Оршанское староство. Не нужно идеализировать политиков и военных: Филон воевал по законам своего времени, был и жестоким, и мужественным, и в делах дипломатических иногда хитрил, иногда был честным и смелым…
Наверное, самая любопытная часть биографии нашего героя начинается после того, как его покровитель, король Жигимонт Август, умер, оставив свой трон «бесхозным». Почему так получилось — известно из легенды о Черной Даме Несвижа. Король был влюблен в прекрасную Барбару Радзивилл, а после ее смерти, по общему мнению, от руки ее свекрови Боны Сфорца — так и не смог создать прочную семью, оставить наследников…
И вот Речь Посполитая и Великое Княжество Литовское охвачены смутой. Претенденты на престол интригуют, вербуют сторонников… Так получилось, что главными претендентами оказались… французский принц Генрих Валуа и русский царь Иван Грозный.
Ничего необычного в приглашении на престол иностранцев королевской крови нет — это нам еще из летописей известно. К тому же европейские правящие династии были сплошь повязаны родственными связями. Сторонниками «русского варианта» стали в основном те, кто был недоволен, что Великое Княжество Литовское попало в вассальную зависимость от Польского королевства. Православная шляхта опасалась еще и за свою веру. Так получилось, что в партии, которая хотела видеть королем Речи Посполитой Ивана Грозного или его сына Федора, оказался Филон Кмита Чернобыльский, создавший себе воинскую репутацию, отважно разбивая московские войска под Смоленском и Полоцком. Его позицию может проиллюстрировать письмо к троцкому кастеляну Астафию Воловичу, в котором Филон изобличает обычаи, установившиеся в государстве: «Ото, государю пане, от таковых бед люди топятса! Ото с таковых нендз давятса! Ото с того в неволю даютса! Яко и говорят многие во вси стороны: „Не только абы московский князь государем быть мел, але, хотя бы вже дъябел с пекла, только абы крывды людей божых мстил, а в порадок привел“».
Филон взял на себя сбор информации о Московии, а также дипломатические переговоры. Но затея не удалась, в апреле 1573 года на польский трон был избран французский принц. Очень повезло КмитеЧернобыльскому, что не был он вассалом русского царя, который расправлялся с боярами, не справившимися с его заданиями, способами простыми и максимально мучительными. А так царь всего лишь послал Филону голову козла — как оценку его дипломатических способностей. В письме к Теодоре из Воловичей, кастелянше Троцкой, Филон писал с досадой: «А московитин што лает, бо лепей николи не умел писать, ани мовить. Только б бог дал на сей соромоте от него перестать». Сенаторы ВКЛ, которые поддерживали кандидатуру Ивана Грозного и обманулись в ожиданиях, потребовали отдать оршанского старосту под суд — за провал миссии. Но опять ирония судьбы — Филона спасло коронование кандидата, против которого он действовал: за празднествами о суде забыли.
Может быть, и относился Филон к Генриху Валуа, как фанат хевиметалла — к мальчиковой попгруппе, но профессиональные политики руководствуются отнюдь не эмоциями. Оршанский староста организовал торжественную встречу нового монарха и отправил ему вежливое письмо: «Найяснейший милостивый господарю, королю наш милостивый! Иж пан бог сотворитель с презренья ласки своее божской рачил вашу королевскую милость, господаря нашого милостивого, з отчизн хвалебных вашей милости до тых, тут славных панств в добром здоровью принесть и на столицы незвытежоного королевства посадить».
В том же письме Кмита Чернобыльский сообщает новому королю о действиях «неприятеля вашей милости господарского — великого князя московского», которого еще недавно «протаскивал» на польский трон.
Царствование сына Екатерины Медичи, известного нам по романам Александра Дюма, в «дикой северной стране» продолжалось недолго. Генрих Валуа со свитой вызвали в Польше культурный шок: их роскошные наряды, обычай мужчин накладывать косметику, носить серьги, обильно употреблять духи вызывали насмешки, обычаи гостей суровые шляхтичи «сарматской традиции» называли бабьими. Разумеется, это не помешало модникам и модницам Речи Посполитой в спешном порядке обновлять гардеробы в соответствии с завезенной гостями модой. Генрих польского языка совершенно не знал да и вообще принимать участие в управлении доставшейся ему страной не желал. Король вел ночной образ жизни, проигрывал в карты огромные суммы из королевской казны и в конце концов тайно от всех, ночью, сбежал домой. Причем накануне устроил для сенаторов пир, на котором, естественно, постарался всех напоить вусмерть. Причинами для побега послужили не только перезревшая невеста Анна Ягеллонка и сложности жизни в незнакомой стране. Умер старший брат Генриха, французский король Карл IX, а трон Франции был для Генриха куда желаннее, нежели польский.
