Карл уже связался с князем Гильомом Ахейским, с которым обменялся послами в феврале 1267 г. Князь был рад приветствовать в качестве своего нового сюзерена и покровителя сильного и деятельного короля вместо бедствующего изгнанника, на чье содержание он должен был делать щедрые пожертвования. Хотя его жена и была сестрой несчастной королевы Елены, все сестринские чувства, какие она могла испытывать, не принимались во внимание. Карл, как только подписал договор с Балдуином, послал сенешаля представлять свои интересы сюзерена при ахейском дворе. Гильом, обеспокоенный возрождением Византии, охотно пообещал свою помощь любой кампании против Византийского императора.164
Паутина дипломатического заговора на этом не обрывалась. В том же году Карл отправил посольство ко двору Абага, монгольского ильхана, правителя Персии. Монголы были побеждены египетскими мамлюками за семь лет до того в решающей битве при Айн-Джалуде, но они все еще контролировали северную Сирию и восточную Анатолию, а также Персию и Ирак. Карл боялся, что византийцы могут объединиться с турками, и надеялся, что монголы смогут держать их под контролем. Его послы были благосклонно приняты, но не достигли своей цели. Ильхан Абага, который недавно пришел на смену своему отцу Хулагу, не испытывал особой симпатии к франкам. Кроме того, он был женат на византийской принцессе, Марии Палеолог, известной монголам как Деспина-хатун и глубоко ими всеми почитаемой.165 Карл больше преуспел в поисках союзника в Европе. Венгерское королевство теперь простиралось от предместий Вены до Балканского полуострова. Оно включало в себя Словению и Трансильванию, большую часть Хорватии и Далматию. Престарелый король Венгрии Бела IV время от времени вторгался в Сербию и Болгарию. Король Боснии был его вассалом и зятем. Бела сам предложил несколько лет назад возглавить крестовый поход против греков-схизматиков. Он также был бы полезным союзником в Центральной Европе, где его сосед, король Чехии, похоже, предъявил претензии на императорскую корону. Едва получив известие о смерти своей супруги, Беатрисы Прованской, Карл написал Беле, чтобы попросить руки его младшей дочери, Маргариты. Но принцесса дала монашеский обет, и ее родители с пониманием отнеслись к ее желанию. Ходили слухи, что она изуродовала себя, чтобы избежать нежеланного брака. Тогда Карл сделал другое предложение. У наследного принца Венгрии, будущего Стефана V, был сын Владислав и дочь Мария. Владислав должен был жениться на дочери Карла Изабелле, а старший сын Карла, будущий Карл II, носивший в то время титул князя Салерно, должен был жениться на Марии. Король Бела дал свое согласие, и состоялась двойная свадьба. Благодаря этому браку впоследствии Анжуйская династия взошла на венгерский престол.166
Эти первые приготовления к походу на Константинополь были прерваны вторжением Конрадина в Италию. Пока захватчик не был уничтожен, восточная кампания была невозможна. Князь Ахейский лично пришел с 400 рыцарями помочь Карлу против Конрадина и сражался при Тальякоццо.
После этой победы проект был возобновлен, а союз между Карлом и Гильомом Ахейским упрочен, причем путем, который последнему пришелся не совсем по вкусу. У Гильома не было сыновей, но зато было две дочери, старшую из которых, Изабеллу, он объявил своей наследницей. Византийский император Михаил Палеолог просил руки Изабеллы для своего старшего сына Андроника; и если бы франки допустили это мирное воссоединение Ахеи с империей, вся история Греции могла бы сложиться по-другому. Но Карл рассудил по-другому. Карл теперь потребовал Изабеллу в жены своему второму сыну Филиппу и настоял на таком же соглашении, какое заключил с бывшим императором Балдуином: если новобрачный умрет бездетным, его наследником станет сам Карл. В случае с сыном Балдуина это условие было, возможно, оправданным, поскольку у бывшего императора Константинополя не было другого прямого наследника.167 Но в данном случае это означало лишить наследства законную наследницу в обход всей феодальной иерархии. Гильому пришлось согласиться скрепя сердце; на смертном одре, уже после смерти своего зятя Филиппа, он составил тайное завещание в пользу своей младшей дочери Маргариты.168
Карл планировал начать поход на Константинополь летом 1270 г. Всю весну его корабли стягивались в порты Адриатики. Брачный договор между Филиппом и Изабеллой был подписан 17 июня, когда были урегулированы последние договоренности с ахейскими франками. Император Михаил Палеолог в Константинополе не на шутку встревожился. Он починил городские стены и реформировал флот, который был хоть и маленьким, но хорошо оснащенным. Но Михаил знал, что, услыхав о походе, соседи сообща нападут на него. Его единственным союзником на западе была Генуя, но теперь в этом городе всем заправляли гвельфы, которые симпатизировали Карлу. Агенты Михаила прилагали все усилия, чтобы возродить партию гибеллинов в Генуе и генуэзских колониях на востоке, но пока безуспешно. Когда Михаилу угрожал Манфред, он искал дружбы с Папой, используя единственную наживку, какую мог себе позволить, — обещание сделать все возможное, чтобы достичь воссоединения Константинопольской Церкви с Римской Церковью. Папа Урбан IV, трепетавший перед Манфредом, выказал Михаилу некоторое одобрение. Но Папа Климент оказался менее сговорчивым; когда Манфред был убит, он не видел никаких причин иметь дело с императором-схизматиком.
Но поскольку недоверие Папы к победоносному Карлу росло, он не стал окончательно отвергать предложения Михаила. Папа был чрезвычайно доволен, когда патриарх Константинопольский написал ему в дружеском и уважительном тоне и когда Михаил, чтобы продемонстрировать свою искренность, предложил принять участие в следующем крестовом походе против язычников. Папа почувствовал, что теперь может диктовать свои условия. В своем ответе на предложения императора, отправленном 17 мая 1267 г., он настаивал на том, что прежде, чем начать какие бы то ни было политические или церковные переговоры, Греческая Церковь должна безоговорочно признать его власть. Возможно, Папа знал, что Михаил не сможет принять его условия. Это стоило бы Михаилу короны, поскольку византийцев, с их гордостью и горькими воспоминаниями о гонениях, учиненных католиками, было необходимо как следует задобрить, прежде чем они задумаются о воссоединении. Через десять дней после отправки письма, еще прежде, чем оно могло достичь адресата, Климент примирял Карла и императора Балдуина в Витербо.169
Вторжение Конрадина спасло императора Михаила в 1268 г., но вскоре после провала затеи Гогенштауфена Папа Климент умер, а вакантность папского престола лишила Михаила возможности обратиться к лицу, наделенному высшей властью. Но Михаил был хорошо осведомлен о положении на западе, он знал о набожности и авторитете короля Людовика Святого. Два византийских посольства одно за другим отправились в 1269 г. в Париж с расплывчатыми предложениями о церковной унии; им нужно было показать, насколько добровольный союз выгоднее союза, навязанного насильно. Это был разумный ход. Людовик, не испытывая симпатии к схизматикам, просто направил предложение императора в коллегию кардиналов, а те ответили императору, просто повторив условия покойного Папы.170 Но Людовик обратил внимание на срочность этого вопроса. Его целью было организовать еще один крестовый поход против язычников, и сделать это быстро, поскольку его здоровье начало ослабевать. Людовика мучили воспоминания о неудаче, которая постигла его в предыдущем походе. Теперь наконец внутриполитическая обстановка позволяла ему покинуть страну — но он хотел помощи от брата. Если Карл в этих условиях начал бы поход на Константинополь, пусть даже в интересах Церкви, это стало бы препятствием для его собственного, более праведного крестового похода. Король Франции отправил послание Карлу, где изложил свои соображения.171
