Анхус благосклонно кивнул в ответ и, сделав приветливый вид, по-хананейски сказал:
— Кто ты? У тебя ко мне предложение или просьба?
— Моё имя Добид, я родом из Бет-Лехема. Мне говорили однажды, что ты принимаешь воинов для вспомогательного войска. Я и мои товарищи готовы честно тебе служить.
— Хорошо, Добид. Оставайся со своими людьми у стен Гета. Отбери мужчин соответствующего возраста. Через несколько дней я приду, и ты покажешь мне в поле, как твои воины метают копьё. Вам нужна пища?
— Мы пригнали с собой стадо овец, нам хватит этого мяса.
— Тогда вам принесут зерно, масло и овощи. Вашим женщинам покажут колодец. Обещаю, что никого из твоих людей не обидят. Надеюсь, они тоже будут поступать, как полагается благонравным гостям. У жителей Гета вы можете приобрести корм для скота. Ступай и жди окончательного решения.
Выходя из приёмного помещения, Добид восхищался в душе спокойным бесстрашием пеласгов. Никто ни в одном городе не позволит приблизиться к царю чужакам, вооружённым мечами. Он долго пребывал в состоянии этого невольного восхищения, пока воин из шимонитов, давно служивший во вспомогательном войске князя и многое здесь разнюхавший, его ни разочаровал.
— Когда ты разговаривал с князем, у скрытых бойниц под потолком стояли невидимые стрелки с натянутыми луками. Они следили за каждым вашим движением. Стоило кому-нибудь сделать угрожающий жест или взяться за оружие, как его бы тут же пронзила стрела. Не принимай пелиштимцев за дураков или за каких-нибудь ошалелых героев. Они зря рисковать не станут, хотя и приучены не бояться смерти, — сказал Добиду эшраэлит из колена Шимонова.
Через пять дней после разговора с гетским князем прибежал слуга и сообщил, что Анхус идёт проверять умение его людей в военном деле.
Неподалёку от лагеря установили мишени на шестах. Князь и два его помощника приехали, стоя в колесницах, запряжённых прекрасными, как радостный сон, белоснежными лошадьми. И сам Анхус и его воины (их было две сотни) сверкали на солнце панцирями и шлемами с красными перьями на высоком гребне.
— Приступайте, — обратился к Добиду один из помощников князя.
Люди Добида, запущенные, исхудавшие, многие в изодранных сандалиях и козлиных шкурах на плечах, тем не менее показали неплохую воинскую сноровку. Они точно поражали мишени метательными дротиками с двадцати пяти шагов и более тяжёлыми копьями с пятнадцати шагов. Охотники-зифеи ловко попадали в цель из своих самодельных луков. Юдеи, пастухи и городские ополченцы, а также бениаминцы, привычно раскручивая ремённые пращи, чётко сбивали черепки с указанных возвышений.
Бой длинными копьями и драка на мечах, показанные опытными Абешей и Хеттом, вызвали у наблюдавших пеласгов одобрительные возгласы.
— Пусть их предводитель тоже покажет своё умение, — крикнул молодой пеласг в бронзовом панцире, который докладывал Анхусу о появлении ибримского каравана.
— Что ж, пусть покажет, — усмехнулся князь.
Под устремлёнными на него взглядами Добид припомнил все искусство метания из пращи, которому научил его раб Шигон. Молниеносно крутанув ремень, он попал со ста шагов точно в цель. Толпа загалдела, захлопала в ладоши, хотя и привыкла к виду упражняющихся пелиштимских бойцов.
Тогда Добид вынул из ножен тяжёлый железный меч Галата и пригласил молодого пеласга в дорогом панцире с ним сразиться. Тот, удивлённо взглянув на белокурого вождя, согласился. Вынув из ножен тщательно наточенный меч, помощник князя снисходительно заметил:
— Ты похож на пеласга.
— Я правоверный сын Эшраэля, — сказал Добид.
— Вы сражаетесь до первого лёгкого ранения, — вмешался князь Анхус. — Наносить опасные удары запрещаю.
Молодые люди осторожно сблизились. Прикрывшись щитами, с похвальной смелостью звенели мечами (оба сражались без шлемов), пока Добид не получил глубокую царапину на предплечье. Увидев кровь и заметив, что испытуемый устал, Анхус взмахнул платком.
— Достаточно, — заявил он. — Оба хорошо бьются мечом. Хотя все понимают: главное в сражении щит и копьё. Да ещё булава и боевой топор. Меч-оружие добивания поверженного врага
[66]. Возвращайтесь в свой лагерь, вам принесли свежий хлеб и вино. (Это князь сказал людям Добида.) Подойди ко мне, бетлехемец.
Добид вложил меч в ножны и оказался у колесницы гетского правителя.
— Если что-нибудь не так, прости нас, господин. Мы почти год скитались в горах, — улыбаясь и кланяясь, признался он.
— Вас проследовал царь Саул?
— Это правда. За нами постоянно гналась смерть, хотя я не знаю за собой вины перед царём. Силы мои иссякли от его неправедного гонения. И тогда я решил подойти к Гету и попроситься к тебе в услужение, господин.
— Я раньше не видел тебя? — внимательно вглядываясь в разгорячённое лицо юноши, спросил Анхус.
— Такое вряд ли могло быть. Я никогда не приближался к твоему городу. Берёшь ли ты меня и моих людей в услужение?
— Мне нужны крепкие, опытные люди. Я возьму тебя и твоих людей во вспомогательное войско. Вы получите оружие лучшее, чем то, которым обладаете. Живите в своих шатрах. Но тебе с семьёй и твоими близкими найдётся городское жилище. Ты доволен?
— Если я приобрёл благоволение в глазах твоих, то пусть мне будет дано место в одном из малых городов. Я со своими людьми поселюсь там. Для чего рабу твоему жить в княжеском городе вместе с тобой? Гет — город многонаселённый и богатый. Мои бойцы немного одичали, позабыли о городских правилах и порядках. В Гете живут красивые женщины и люди, одетые в дорогие одежды. Да не попустит бог, но не произошло бы дурного случая, который может навредить мне перед твоей милостью.
Князь Анхус подумал и предложил Добиду городок Шекелаг. На другой день Добид с двумя своими жёнами, слугами и всем лагерем переехал в маленький город, тихий и позабытый сильными мира. Здесь можно было отдохнуть от скитаний.
Однако, едва миновало два семидневья, к Добиду примчался на колеснице гонец. Он сообщил, что несколько пелиштимских селений разграбили разбойничьи ватаги гессурцев, обычно кочующих от горы Гермона до пустыни. Они убили всех сопротивлявшихся мужчин. Увезли столько хлеба и имущества, сколько могли поднять их верблюды. Угнали всех овец и коров. Детей, женщин и нескольких взятых в плен юношей грабители связали и забили в деревянные колодки. Гессурцы, так же как соперничающие с ними племена Амалика, гонят пленников к границе Мицраима, чтобы продать в рабство фараоновым чиновникам.
— Сюда уже идут двести воинов-арамеев из вспомогательных отрядов. Тебе надлежит догнать отягощённый награбленным караван. Уничтожить врагов, вернуть пленных пелиштимцев, их скот и домашний скарб. Гессурских женщин, детей и юношей можно не убивать. Их продадут на остров Алашию, и ты получишь свою долю от продажи. Главаря гессурцев зовут Гешшурах. Его лучше взять живьём и доставить князю Анхусу. Да поможет тебе твой бог, действуй, — закончил речь гонец и передал Добиду сине-красный треугольный флажок на длинной трости. Это означало признание бывших скитальцев воинским подразделением гетского князя.
