ГЛАВА СЕДЬМАЯ
1
С резким щёлканьем бичей конная охота на семи колесницах мчалась по широкой равнине. Каждую колесницу легко влекла пара митаннийских коней. Из-под колёс, обитых медью, летели мелкие кремни. Кони храпели и в стремительном беге неутомимо поглощали пространство.
На каждой колеснице находился возничий, оруженосец, приготовивший острое копьё с надёжным древком, и хозяин колесницы, стрелявший из боевого египетского лука. Чтобы растянуть такой лук, требовалась большая сила. На колесницах были Саул с Бецером, Янахан с Абиро, другие царевичи, Абенир, Адриэль и Ард.
Уже догнали и насквозь пробили стрелой легконогую газель с изогнутыми рожками. Ранили и поймали ремённой петлёй дикого осла-онагра, который бил острыми копытами и кусался, как хищник, пока ему не перерезали горло.
В небольшой, заросшей тамариском и тростником низине раздалось грозное рыкание льва. Слышно было, что львов там пряталось несколько.
Когда колесницы приблизились, из густых зарослей выступил могучий силуэт черногривого зверя. Огромный лев, издавая звуки, похожие на раскаты грома, злобно смотрел на охотников жёлто-зелёными мерцающими глазами. На расстоянии от него появились, изгибаясь желтоватыми телами, две львицы, оскалившие клыки и возбуждённо постукивающие о землю упругими хвостами.
Не сбавляя скорости, колесница Янахана приблизилась к львиной семье. Распалённый жестоким воодушевлением, царевич натянул тетиву лука, и стрела со свистом впилась в бок зверя. С жутким рёвом лев совершил огромный прыжок и упал на круп одной из лошадей Янахана, терзая её когтями. Вторая лошадь встала на дыбы. Упряжь спуталась, колесница повалилась на бок. Люди едва успели с неё соскочить.
Вытащив меч, Янахан поспешил спасать свою лошадь. Но тут гибкая львица скользнула к нему и нанесла удар когтистой лапой. Царевич кубарем полетел на землю. Смуглый смельчак Абиро с копьём наперевес приступил к львице. Она попятилась, шипя и рыча.
Тут же стрелы от других колесниц вонзились в её тело. Корчась от страданий, львица взметнулась с земли и напоролась на острие копья в руках Абиро. Тем временем лев дотянулся до возничего и одним ударом сломал ему позвоночник. Несчастный умирал с пронзительным воплем.
Саул вырвал из рук Бецера копьё. Соскочив на ходу, он побежал к черногривому льву. Зверь высоко подпрыгнул и кинулся на Саула.
Широко расставив ноги и выставив копьё, царь принял страшный напор зверя. Железное острие глубоко вошло в брюхо. Лев отчаянно бил лапами по воздуху, пытаясь добраться до Саула. Могучие мускулы царя вздулись буграми. Пот струился по лицу, стиснутые зубы скрипели от напряжения.
На помощь бросились Абенир и Бецер.
— Нет! — бешеным криком остановил их Саул. — Я сам!
Ещё несколько исступлённых усилий, и острие копья достигло сердца. Лев повалился, в судорогах царапая землю когтями. Из его широко разинутой пасти хлынула кровавая пена, изверглись предсмертный хрип и зловоние.
Погибла и львица от копья Абиро. Вторая львица, сделав попытку броситься на лошадей Адриэля, остановилась и попыталась бежать.
Адриэль пустил ей вслед стрелу, впившуюся в заднюю лапу. Волоча её, львица повернула морду с оскаленной пастью к людям. Сопротивление её было бесполезным. Адриэль и Ард с оруженосцами быстро добили зверя копьями и окованной медью булавой.
Охотники торжествовали победу над хищниками. Все искренне восхваляли силу и отвагу царя, убившего без посторонней помощи огромного льва.
— Царская добыча! — воскликнул Адриэль, рассматривая убитое животное. — Слава твоей могучей и верной руке, господин наш! Только неотразимое владение копьём могло свалить такое чудовище...
— А если бы копьё сломалось? — Нисколько не боясь рассердить Саула, Абенир с неудовольствием глядел на него. — Подвергать риску жизнь ради забавы... Не для этого дана власть. А вы? Почему не подоспели вовремя? — обрушился он на оруженосцев. — Струсили, паршивые овцы?
— Царь не пожелал нашей помощи, — обиделся Бецер.
— Не ругай их, — усмехаясь и с трудом переводя дух, сказал Саул. — Должен я был проверить, сильно ли постарел и насколько ослабли мои мышцы...
— Твоей силы, отец, хватит на троих. Да и мы у тебя удальцы, — не без простодушной хвастливости заявил царевич Аминадаб.
Младший сын Саула Малхиша радостно улыбался, глядя на отца с любовью. Подошёл прихрамывая Янахан. От удара львицы у него вздулся и посинел бок — к счастью, рёбра оказались целы. Янахан вытирал исцарапанное лицо и с благодарностью кивал своему верному Абиро.
— Если бы не ты, мне бы конец, — сказал он прямо.
— Слава Ягбе, я успел тебе помочь... — Абиро хоть и смутился, однако был очень польщён похвалой царевича.
— Эх, бедняга Хефер, — огорчённо говорил Янахан, жалея погибшего возничего. — Вот не повезло...
— Ну, Янахан, — вмешался Адриэль, — что грустить о Хефере... Каждому в жизни приготовлено своё... Зато доблесть царя нашего достойна величайшей хвалы!
Из-за холма показались четыре верблюда. Они бежали, переваливаясь, неторопливой иноходью. На каждом сидел погонщик, а с боков на ремнях висели сумы и корзины. Верблюды везли за колесницами охотников еду, воду и вино в мехах. Опустив верблюдов на колени, слуги стали разбивать палатки, запалили костры из привезённых дров. Начали готовить ужин.
— Сдерите львиные шкуры, пока они не завоняли, — приказал Абенир оруженосцам.
Посреди заросшей кустами низины было небольшое озерцо с зеленоватой водой. Здесь и расположились. Плескались, смывая пот и усталость. Перевязали раны и царапины Янахану. Напоили лошадей, подвесили каждой по торбе с ячменём. Отнесли в сторону и накрыли плащом погибшего возничего.
Одну лошадь пришлось убить, настолько она была истерзана когтями льва. Слуги сняли шкуры с предыдущей добычи. Мясо газели и онагра разрубили и нанизали на острые прутья. Это готовилось для царя с царевичами, царского брата и зятя. Что-то досталось и оруженосцам. Возничие и слуги удовольствовались мясом лошади.
Из корзин вынули хлеб, финики и чеснок. Серебряные и деревянные чаши наполнили вином из мехов. Начался безудержно-жадный, грубый пир удачливых и сильных мужчин. Привольный пир у красных костров, под золотым от вечерней зари, быстро меркнущим небом.
Когда насыщение и беседа были в разгаре, послышалось понукание и шум. С холма к низине скатилась запряжённая крепким мулом повозка. В ней сидели два человека.
— Что-то случилось дома. Эй, что за новости вы принесли? — спросил Абенир, узнав своих соглядатаев.
— Господин, нас послал твой отец, почтенный Нир, — торопливо заговорили они. — Это важно.
— Вот наш царь, — сказал Абенир. — Говорите.
