Вангол помолчал, глядя на озабоченные лица своих друзей.
– Степан, назначаю тебя комендантом нашей базы в Антарктиде.
Макушев посмотрел на товарищей и расправил плечи.
Подошедший матрос пригласил всех на обед.
– Идем, продолжим после обеда.
– Вангол, еще один неприятный сюрприз: компас не работает, стрелка постоянно в движении. Как будем ориентироваться? – Сизов протянул Ванголу свой компас. – Нигде меня не подводил, а здесь смотри, что творит.
– Да, действительно. Плохо дело, небесных светил мы здесь не увидим, компас дергается, проверьте, это у всех?
– Да, мой тоже крутит.
– И мой.
– Здесь, возможно, какая-то магнитная аномалия, посмотрим, что будет дальше. Можно будет использовать лоцию лодки, чтобы определиться с местом нахождения, – предложил Арефьев.
– Я спрашивал у Шедлерова, лоции нет, штурман погиб.
– Что ж, значит, как первопроходцы, будем карты рисовать. Примем условное направление, вот только как его зафиксировать? – В голосе Вангола звучала озабоченность.
– Горы. Там, вдали, видны горы, вернее, вершины гор. Я поднимался на эту скалу, – с энтузиазмом ответил Сизов.
– Хорошо. Этого пока будет достаточно для прокладки маршрутов разведгруппам. Нужно сформировать три группы по несколько человек. Каждый из нас возглавит по группе, другого выхода не вижу. Времени делать из подводников разведчиков просто нет. Надо подобрать наиболее выносливых, сильных ребят, хорошо владеющих оружием. Сизов, займись этим.
– Есть! Думаю, справимся.
– Володя, проверь работу радиостанции. Сможем ли мы поддерживать связь с лодкой? Если да, то это огромный плюс.
– Немедленно проверю, через двадцать минут доложу, Вангол.
Действительно, ровно через двадцать минут Арефьев вернулся. Его лицо выражало крайнюю растерянность.
– Вангол! Тут такое дело, эфир просто забит различными шумами. На всех частотах помехи непонятного происхождения.
– Значит, связи не будет. Ох, плохо. Однако это говорит о том, что связи нет и у фашистов.
– Не совсем так, Вангол, у нас коротковолновая рация, определенный диапазон волн, который, как мне кажется, просто глушится немцами. Очень сильно глушится, я о такой мощи даже не подозревал. Сами же они спокойно могут иметь связь на других диапазонах волн.
– Ты хочешь сказать, что они о нас знают?
– Вероятнее всего – да, возможно, после атаки на их причал они просто блокируют все диапазоны волн, на которых работают советские радиостанции. Это невероятно сложно, но наши диапазоны точно заглушены полностью, я испробовал все.
– Значит, они связь имеют, а мы нет. Так?
– Да, скорее всего, так и есть.
– Иди, Арефьев, голубей лови, – пробурчал Макушев, внимательно слушавший этот разговор.
– Каких голубей? – не понял Владимир.
– Почтовых, будешь голубиной почтой заведовать, коль рация у тебя не пашет, – рассмеялся Степан.
Вангол тоже улыбнулся, глядя на раздосадованного за прокол в вечном словесном поединке Арефьева.
– Шутки шутками, а что-то надо придумать, ну, например, сигнальные огни или дымы. Я читал, индейцы в Америке дымами костров передавали соседям сигналы об опасности. Здесь видимость хорошая, километров на пятьдесят дымы видно будет.
– Принимается, Арефьев, отставить голубятню, тем более здесь голубей я и не видел. Одни чайки над водой.
– Что может дать черный дым – резина, – развил свою мысль Арефьев. – Значит, так: опасность – костер с черным дымом. Каждой группе нужно будет нарезать кусков прорезиненной ткани с чехлов. Черный дым – опасность, и если его давать с перерывами – призыв на помощь. Белый, обычный дым – все в порядке.
Арефьев подумал с минуту, потом завершил сообщение о своей разработке:
– Но эти дымы может видеть и противник. Поэтому будем использовать их только в крайнем случае, как предупреждение об опасности для остальных.
Для Вангола, хорошо понимавшего трагичность положения, в котором оказались его люди, ситуация начала проясняться. Стали видны пути к достижению цели – выполнению приказа. Он завершил разговор:
– Степан, найди Шедлерова, спроси, сколько человек он дает в разведку. Собери их через час здесь.
Побережье Антарктиды. Аксенов
Когда перископ лодки командира, старшего лейтенанта Аксенова, вынырнул из волн, тот уже, прильнув к прибору, ждал появления картинки в окулярах. Он знал от Вангола, что тут должна быть немецкая база. Несмотря на предупреждения, от неожиданности его бросило в пот, когда он увидел прямо по курсу пирсы и причалы небольшого порта. Работающие краны, снующие люди на пирсах, судовые огни и прожектора. Все выглядело неправдоподобно, поскольку это была Антарктида. Аксенов осмотрелся по периметру. Отвесные скалы и льды окружали небольшую гавань. Со стороны океана высилась сплошная стена льда. Узкие полосы чистой воды уходили вдаль, скрываясь за поворотами огромных ледников, сползавших с материка.
«Хорошо спрятались, гады», – подумал Аксенов и отдал команду:
– Штурман, посекундно фиксировать скорость и курс, нам придется в эту дырку назад нырять! Без гидромаяка уже!
– Так точно, командир!
– До цели примерно восемь кабельтовых, транспортный корабль, две подводные лодки левее и одна по центру.
– Внимание! Боевая тревога! Приготовиться к торпедной атаке. Всеми торпедными аппаратами. Сначала носовая группа, затем разворот и кормовая. Штурман, рассчитать маневр с учетом возврата в точку ухода.
– Есть!
– Старпом, на перископ, наблюдать, начало готовности к атаке – уход от пирса немецкой лодки, что по центру. За ней пойдет Лузгин. Дадим им полчаса и крошим немца в капусту всеми средствами.
– Есть!
Медленно текущие минуты все же неумолимо приближали то, ради чего экипаж шел сюда тысячи миль. Напряжение нарастало. Немцы спокойно работали, абсолютно уверенные в своей неуязвимости.
– Командир, средняя лодка отдает швартовые концы.
– Что, буксир?
– Нет, буксира нет. Немцы погружаются прямо у пирса!
– Да, ловко задумано, надеюсь, Лузгин это видит.
– Конечно видит, светло как днем. Как бы нас фрицы не засекли!
– Теперь уже поздно, если что, атакуем немедля, а пока ждем тридцать минут, время пошло!
Полчаса тянулись бесконечно долго. Наконец старпом доложил:
– Командир, двадцать девять минут…
– Внимание, малый вперед, атакуем с перископной глубины! Торпедная атака, носовые аппараты первый, второй товсь! Залп! Третий, четвертый товсь! Чуть правее на рулях, еще чуть, залп! Штурман, идем на разворот! Курс – на выход из этого «рая»! Ну, не подкачайте, братцы! Корма, торпедные аппараты товсь!
