– Да, Вангол. Вот, смотрите, здесь сам рудник и обогатительная фабрика. Здесь склады и инженерное управление. Здесь расположен полицейский участок и казарма взвода охраны. Это поселение – бараки рабочих и дома инженеров.
– Как все это охраняется?
– Практически никак. Взвод охраны – молодые парни, добровольцы из гитлерюгенд, несут чисто полицейские функции, патрулируют улицы по вечерам, охраняют вход на территорию рудника, осуществляют чисто дисциплинарный контроль своевременной явки на работу. Вооружены пистолетами, но я ни разу не слышал, чтобы кто-то вообще здесь стрелял. Сам периметр поселка со стороны гор еще раз обнесен зоной автоматического обстрела, и все. Руководит взводом охраны фельдфебель Юнгер, ему около шестидесяти, не вылезает из пивного бара, но предан фюреру, эсэсовец. До того, как здесь появился, воевал в России, под Ленинградом. Рассказывает об этом всем, когда хорошо вылезает. Да, самое главное! Не знаю, чем это вызвано, но ждут прибытия какой-то важной персоны из высшего эшелона СС, скоро должна прибыть колонна с грузами и какой-то комиссией. Вероятно, с ней и прибудет эта персона.
Антарктида, Новая Швабия. Ольга
Они готовились к экспедиции и через три дня в колонне из пяти вездеходных грузовиков и двух бронемашин выехали к рудникам. Предстояло преодолеть почти пятьсот километров. Какое-то подобие дороги имелось, но назвать ее трассой можно было лишь условно. Как в глубинке России – было направление. Завозили рабочих и механизмы два-три раза в год. Концентрат руды забирали небольшим самолетом еженедельно, он же доставлял на рудник продукты и необходимые материалы. Штольц и Ольга ехали в бронеавтомобиле на гусенично-колесном ходу вместе с учеными-геологами и офицерами СС и невольно стали слушателями их разговоров. В этот раз грузовиками завозили мощные шаровые мельницы, их установка позволит в три-четыре раза увеличить объемы добычи концентрата обогащенной руды. Как выяснил Штольц, сам Гитлер держит на контроле добычу молибдена и никеля. Кроме того, они узнали, что найдены огромные запасы рудного золота, открыты месторождения вермикулита и ниобия. Эта земля таила в себе сокровища.
– Что такое вермикулит?
– О, это строительный материал будущего. Тонкая пластинка слюды, которая при нагревании увеличивается в объеме в тысячу раз, каменная пена, не горит, инертна. В перспективе – это легкие бетоны и негорючие утеплители и еще многое, многое… – терпеливо объясняли Штольцу геологи.
– Это тот материал, из которого можно будет быстро строить легкие и очень прочные железобетонные оборонительные сооружения, – добавил еще довольно молодого возраста представительный мужчина в штатском с эмблемой СС в галстуке. Он явно симпатизировал Штольцу и его красавице-жене. – Меня зовут Эрих Бюгель, две недели как из Берлина, и не в командировку, а навсегда, получил назначение в руководство Новой Швабии, – представился он Паулю. – Я о вас много наслышан за это короткое время, разрешите познакомиться.
– Конечно, Эрих. А это моя жена Ольга, решила делить со мной все трудности нашей службы.
– О, это похвально, я мечтаю найти себе такую половину, которая тоже пойдет со мной на край света… – улыбнулся немец. Похоже, он говорил искренне.
– У вас все впереди, Эрих, вы еще достаточно молоды, – улыбнувшись ему, заверила его Ольга.
– Боюсь, возможности мои очень ограниченны. Мы ведь практически отрезаны от мира.
– Эрих, сейчас уже более пятидесяти тысяч человек живут в Новой Швабии, расширьте круг общения, очень много молодых энергичных женщин ждут своих избранников… – Ольга не успела закончить мысль.
– Простите, но женщин пока только полтора процента из всего населения, и они, увы, почти все уже замужем…
– Все равно не печальтесь, женщин будет все больше и больше… – не зная, как реагировать, произнес Пауль.
– Не скоро, нас вычислили русские, теперь они не оставят нас в покое, перережут сообщение и нагрянут сюда…
– С чего вы взяли, Эрих?
– Поверьте, я говорю только то, что уже знаю абсолютно точно. Глупо сейчас об этом молчать, соблюдать секретность в своем кругу. Мы должны быть готовы к атаке противника в любую минуту, здесь и сейчас. Затем и еду с вами. Там, на рудниках, нет никакой охраны, кроме автоматических зон отстрела хищных зверей. Необходимо исправить это, и самое главное, что особенно беспокоит фюрера, здесь царит непонятное благодушие, здесь все успокоились. В Новой Швабии нет войны и, как я заметил, утрачен тот боевой дух, который царит на материке, обеспечивая победы германского оружия.
– Да, вы меня сильно удивили, Эрих. Русские обнаружили нас? Это же невозможно.
– Мы тоже так считали. Но факт остается фактом.
– Что же делать? Как защититься? В конце концов, здесь больше гражданского населения и пленных, чем войск.
– Задача очень сложная, но выполнимая. Мы разработали первичный план обороны.
– Я понимаю, что это секретная информация, но вы своим сообщением взволновали меня, теперь извольте успокоить. Как мы будем защищены от нападения? Вы намерены создать повсеместно укрепрайоны, оборонительные отряды или что-то еще? – с неподдельным испугом, с тревогой в голосе обратилась к нему Ольга.
Эрих несколько виновато и вместе с тем снисходительно улыбнулся:
– Простите меня, все не так уж плохо. К нам попасть не просто, все известные тоннели уже взяты под контроль, и при попытке проникновения противника его подлодки будут уничтожены либо будут взорваны или блокированы сами тоннели. Естественно, здесь тоже будут предприняты необходимые меры предосторожности, но это действительно государственная тайна. Одно скажу: помощь из фатерлянда уже идет.
– Спасибо, Эрих, вы меня несколько успокоили, но действительно знать об опасности просто необходимо, спасибо вам за откровенность.
– Не стоит благодарности, мы же на одном, так сказать, корабле.
– Да. И этот корабль так сильно трясет… – рассмеялась Ольга, еле удерживаясь на своем сиденье в вихляющей машине.
– Первое, что нам предстоит, – сделать дороги. Будут дороги – будет все.
– Да, вы правы, Эрих, – поддержал его Пауль.
Они еще долго говорили о перспективах развития этих богатых минералами земель.
«Значит, немцы спохватились и уже ждут наших. Плохо, что ничего нельзя сообщить. Если только с помощью транспортных судов, которые уходят отсюда. Пока это абсолютно невозможно», – размышляла Ольга. Она думала так, а где-то в глубине души ей казалось, что Вангол уже здесь. Где-то рядом, он уже преодолел преграды, он прошел, они опоздали… Эти мысли были фантастичны и почти по-детски наивны, она и сама это понимала, но они согревали душу и давали ей надежду. Она внимательно слушала и запоминала все, о чем говорили попутчики. Еще больше интересного пролетало мимо, они ехали не очень быстро, окна были открыты, и можно было любоваться пейзажами, а они часто были очень необычны.
Безлюдные места начинались сразу, как кончались сельхозугодья, уже через несколько минут езды ничего не напоминало о том, что на этой земле есть люди. Ольга недавно прочитала в справочнике, что площадь Европы более десяти миллионов ста восьмидесяти тысяч квадратных километров, а Антарктиды более четырнадцати миллионов, значительно больше, даже если не вся тайная земля подо льдами обитаема, даже если треть ее, то это огромная территория! И на этой территории можно жить людям, правда, не видя звездного неба и солнца. Но зато с этого неба не падают бомбы… Почему именно Гитлер и его люди захватили эту землю? Потому что они искали… Мысли одна за другой приходили ей на ум, пока, утомленная, она не склонила голову на плечо Пауля и не уснула. Двое суток пути – и впереди замаячили остроконечные вершины хребта. Где-то там и располагались рудники. Пауль был рад тому, что Ольга с ним. У него было хорошее настроение, он покорял собеседников эрудицией и остроумием. Ехали весело, на привалах и отдыхе жгли костры, и однажды вечером Ольга запела. Она пела русскую песню. Сидевшие у костра удивленно смотрели на нее и внимательно слушали тихое, проникновенное, берущее за душу до мурашек по коже пение. Когда она замолчала, несколько секунд была тишина, потом раздались дружные аплодисменты, но в лицах появилась какая-то напряженность.
