Вангол знаком подозвал Вернера, чтобы сообщить новость.
– Вернер, на улице собралась толпа народа. Вам нужно им разъяснить, что происходит.
– Хорошо. Ганс, закончи здесь. Кто не с нами, тот против нас, другого выхода нет. Вангол, прошу вас со мной на улицу, к людям.
Толпа людей из поселка все увеличивалась, конструкторы, техники, лаборанты и прочие сотрудники, разбуженные стрельбой, стекались на небольшую площадку у административного корпуса комплекса. Высший инженерный состав, во главе с главным инженером проекта, застыл особняком на крыльце конструкторского отдела. Когда Вернер, окруженный вооруженными людьми, появился на площади, люди молча расступились, дав им возможность пройти на крыльцо.
Вернеру потребовалось несколько минут, чтобы подобрать нужные слова.
– Мы здесь, на этой земле, оказались по воле нашего фюрера. Он отправил нас осваивать эти земли для нашей великой расы, для новой Германии. Многие из вас здесь уже более двух лет. Родные и близкие, оставшиеся на Большой земле, до сих пор ничего не знают о нашей судьбе. Нам обещали один раз в году отпуск с посещением родных мест. Но это обязательство, под предлогом ведущейся войны, было отменено. Нам обещали, что война будет быстрой и победоносной, но война не кончается, а фюрер терпит поражения на всех фронтах. Нам врут, что все хорошо. Зачем? Мы отрезаны от мира и живем здесь тайно. Ради чего? Наши ученые совершили ряд прорывных открытий в различных отраслях науки, мы создаем оружие невиданной мощи. Для кого? На благо какой Германии мы сейчас работаем? Той, что сделала немцев убийцами и захватчиками в глазах всех народов земли? Ведь это так! Имея в потенциале такие земли и богатства, для чего захватывать территории других стран? Большинство из вас образованные люди, разве наши отцы и деды учили нас нацизму, разве Бог не создал всех равными на земле? Разве не учились мы уважать соседей, независимо от веры или цвета кожи? Мы долго заблуждались, но это можно исправить. И мы решили это исправить! Мы отделяемся от Германии Адольфа Гитлера! Коль уж так случилось, что мы отрезаны от мира, создадим свое независимое демократическое государство. Здесь, на этой земле, мы не будем ковать оружие для войны. Все наши достижения мы повернем для созидания мира на всей планете. Если придется, мы отстоим свой выбор с оружием в руках. Верю, что Германия возродится и очистится от нацистской скверны!
Речь Вернера была наполнена искренностью и верой. Люди слушали в полной тишине. Когда Вернер замолчал, надолго воцарилась пауза. Руку, для того чтобы что-то сказать, поднял главный инженер проекта:
– Я ученый, не политик. Здесь нам созданы идеальные условия для творчества. То, что мы создаем, может быть использовано в мирных целях. Вы гарантируете нам свободу технического творчества и развития по всем нашим направлениям?
– Безусловно.
– Тогда я напоминаю персоналу комплекса о том, что через сорок минут необходимо всем занять свои рабочие места. Мы продолжаем трудиться во благо прогресса человечества.
После этого он повернулся и вошел в двери здания, следом ушли все, кто стоял с ним на крыльце. Через несколько минут площадка была пуста.
Вангол был просто удивлен всем, что увидел за эти длинные, очень длинные для него сутки…
– Вернер, кто этот человек?
– Имя его никто не знает, его зовут «профессор», он гениальный изобретатель. Вот все, что мне известно.
– Над чем он работает сейчас?
– Это совершенно закрытая информация, однако самое совершенное оружие, не имеющее аналогов в мире, – это тоже его детище.
– Необходимо с ним поговорить немедленно.
– Идем. Думаю, теперь нас пропустят в главный корпус.
Вангол, Сизов и Вернер направились к входу и свободно прошли внутрь.
– Где можно увидеть профессора? – спросил Вернер у сидевшего в небольшой кабинке у входа вахтера.
– Второй этаж, кабинет номер семь, господа.
Они поднялись и прошли в просторную приемную, а затем и в не менее просторный кабинет. Профессор с несколькими сотрудниками что-то обсуждал, склонившись над столом с чертежами.
– Извините, но нам нужно с вами поговорить, – твердо сказал Вернер повернувшемуся к нему профессору.
– Вы могли бы десять минут подождать? Сейчас мы закончим совещание, и я к вашим услугам. Прошу, присядьте там, вам принесут кофе.
Вангол кивнул, они отошли к большому, закрытому шторой окну, где удобно расположились в креслах. Им принесли кофе. Ровно через десять минут сотрудники, попрощавшись, вышли из кабинета, и профессор присоединился к гостям, сев в одно из свободных кресел.
– Уважаемый профессор, надеюсь, вы понимаете, что сейчас, когда нами принято решение о демилитаризации Новой Швабии, мы должны точно знать, чем занимается ваш коллектив, что скрыто за этими стенами. Вы сказали, что ваши проекты могут служить и мирным целям, докажите нам это. Мы гарантируем вам сохранить все условия, но только в том случае, если отсюда не возникнет угроза миру, если оружие, которое вы создаете, не попадет в руки агрессору, какой бы национальности он ни был.
– Я уже сказал, что мы не политики, мы ученые и готовы ковать не только мечи, но и орала, – мягко улыбнулся профессор. – Чтобы далеко не ходить, я покажу вам прямо сейчас главную тему проекта «Хронос».
Он нажал кнопку пульта, и штора, закрывавшая окно, плавно отъехала в сторону, открыв вид на внутреннее пространство огромного цеха. Прямо перед ними в воздухе висел летательный аппарат, похожий на перевернутое блюдце диаметром около семи метров.
Вернер встал, Сизов непроизвольно потянулся рукой к кобуре у себя на поясе. Вангол, сохраняя спокойствие, проговорил, сдерживая волнение:
– Да, у вас получилось, профессор, нас удивить. Что же это такое?
– Это летательный аппарат, не требующий взлетно-посадочных полос, способный длительное время висеть вот так в воздухе, да и в безвоздушном пространстве, поскольку его летные характеристики основаны на принципиально новых свойствах… впрочем, не это важно. Важно то, что этот аппарат может летать на огромных скоростях, превышающих во много раз скорость звука. Если он будет вооружен, ему нет и не будет равного по возможности доставки в нужную точку Земли любого по мощи и разрушительной силе оружия.
– Сейчас он уже готов к эксплуатации? – спросил Вернер.
– Нет, это опытный образец, к сожалению не обладающий еще в полной мере летными характеристиками проекта.
– Почему «к сожалению»? – глядя в глаза профессору, спросил Вангол.
– «К сожалению» – это не потому, о чем вы подумали, я бы отсюда не улетел на нем. Отсюда улететь пока невозможно ни на чем. «К сожалению» – это потому, что остается много технических проблем, которые решаются очень медленно. Мы занимаемся абсолютно новым и исключительно важным для человечества делом. Экспериментируя, мы создаем новое, не имеющее аналогов на земле средство передвижения, но это требует много времени.
