– Предъявите ваши документы.
– Их нет, они сгорели в самолете, – показав обожженные руки, ответил Лютый.
– Кто ваш командир?
– Адольф Фрик.
Бюгель еще раз прошелся вокруг Лютого. Долго молча смотрел на него, потом с неохотой сказал:
– Хорошо, мы возьмем тебя с собой. – Бюгель кивнул Штольцу.
Тот открыл дверь грузового отсека, пропуская туда Лютого.
– Правильно, Пауль, пусть этот русский предатель едет отдельно, как говорится, каждому свое…
Вангол, прекрасно понимавший все, что говорил Лютый, не подал виду и никак не реагировал на его слова. Он просто стоял рядом с Бюгелем, всем своим видом показывая, что готов защитить его в любую секунду. Бюгель это заметил, что ему явно понравилось.
«Этот человек знает что-то важное, он как-то связан со мной, от него явно исходит опасность», – каким-то неведомым образом чувствовал Вангол. Как когда-то давно, когда он брал Остапа, на него дохнуло сырым холодом.
Лютый, сжав зубы, сидел на брезентовых скатках в пыльном багажном отделении бронемашины. Дорога была ужасной, трясло на ухабах. Эта тряска бередила его раны. Он был обозлен. Сильно обозлен. Так сильно, что готов был всех поубивать, но не мог этого сделать. У него в глазах стоял тот мальчишка, который говорил: «Русские николи рабами не были…»
А он, получается, стал рабом… Он не стал говорить немцам о том, что советская подлодка уже здесь, в их благословенных землях. Что он ее нашел. Он еще подумает, говорить ли об этом вообще…
– Вот суки, не верят, даже пожрать не предложили, не перевязали, как скотину отдельно посадили. Ну, гады… – бормотал он.
Бронемашина остановилась.
– Выходите, остановка на обед, вас надо перевязать, сейчас я принесу бинты. – Вангол подал Лютому руку, помогая ему выйти из грузового отсека.
– Не обращайте внимания на холодный прием, вы действительно очень неопрятно выглядите, а там офицеры высокого ранга. Вот сейчас обработаем раны, покушаете и ложитесь спать, все ж не на земле, правда? – говорил Вангол, бинтуя кисти рук. Он обратил внимание на характерные следы на запястьях. Ожоги на пояснице. Наверняка Лютый был связан, он пережигал путы, понял Вангол. Это уже серьезно… Неужели его взяли наши с лодки, а он смог бежать? Больше-то некому. Тогда почему он молчит? Почему не рассказал об этом? Странно.
– Сейчас принесу вам поесть.
Вангол ушел к костру, который уже пылал на обочине, и вскоре вернулся с разогретой на огне банкой тушенки и куском хлеба.
– Мы сами в бегах, кроме этого, ничего нет.
– Вы в бегах? – произнес Лютый удивленно, впервые после долгого молчания.
– Да, на руднике бунт, мы чудом смогли вырваться оттуда.
– Откуда ты знаешь русский язык? – спросил Лютый.
Вангол говорил с Лютым на «плохом» русском.
– Надо изучать язык врага, если хочешь его победить, – ответил Вангол, жестко глянув в глаза Лютого. Этого было достаточно. Он увидел ответную реакцию загнанного зверя.
Лютый ненавидел немцев, но он также ненавидел и русских, он ненавидел всех и его, Вангола, в том числе, несмотря на то что тот сейчас о нем позаботился. Это был нелюдь из той категории, что готовы откусить руку, которая дает ему хлеб. Но он был очень силен, Вангол не мог проникнуть в его сознание, как делал не раз с другими людьми. Там были глухие запоры, не пускающие никого в его глубины. Через некоторое время они продолжили путь, и Вангол на привалах общался с Лютым, кормил его.
Все это он делал как бы по указанию Бюгеля. Еще когда они тронулись, подобрав на дороге незнакомца, Бюгель просил Вангола:
– Этот русский не нравится мне, присмотри за ним на остановках, Йоган.
– Будет исполнено, мой командир, – ответил Вангол.
Бюгель удовлетворенно откинулся на сиденье и закрыл глаза. «Надо будет этого обер-лейтенанта перевести в СС и сделать своим адъютантом, – подумал он. – Надежен и исполнителен, предан фюреру и, как я вижу, мне лично. Сразу почувствовал, что я представитель элиты рейха».
– Штольц, как вы считаете, мы сами справимся с бунтарями?
– Уверен, под вашим руководством справимся. Этот обер-лейтенант, что нас освободил, все там знает, если ему поручить руководство операцией на месте, думаю, она будет дерзкой и успешной.
– Я тоже так считаю. По приезде сразу отправлюсь к Холдрингу, вас прошу быть со мной.
– Безусловно, господин Бюгель, я с вами.
– Пауль, мы же с тобой на «ты»! Через такое прошли, будет о чем вспомнить.
– Да, Эрих, нужно только быстрее повесить этих предателей на руднике и освободить Ольгу.
– Да, да, Пауль. Понимаю тебя.
Через день они прибыли в Гитлерсбург. Лютого сдали в комендатуру, до выяснения личности. Бюгель и Штольц были приняты бригаденфюрером Холдрингом сразу по прибытии в его резиденцию. Еще в дороге Бюгель поручил Штольцу подготовить доклад о ситуации на руднике:
– У тебя это лучше получится, Пауль. Я слишком эмоционален. А здесь требуется краткий, точный анализ ситуации и решение. Это для твоего ума.
– Благодарю за доверие, Эрих.
Выслушав подробный доклад Штольца, Холдринг долго молчал.
– Не может этого быть. Вчера была связь с рудником, помощник коменданта доложил, что все нормально, никаких происшествий. Ваше сообщение столь неожиданно, господа.
– Комендант поселения убит, полиция разоружена и арестована. Власть захвачена горсткой предателей. Положение серьезное, бригаденфюрер. Вам известно, кого я представляю, – добавил Бюгель.
– Да, на связи был офицер, он представился заместителем коменданта.
– Это блеф.
– Сейчас проверим. – Холдринг вызвал секретаря. – Немедленно обеспечить связь с рудником.
– Есть.
Через минуту телефон коротко звякнул, и он взял трубку.
– С кем я говорю? Что?.. Я вас расстреляю!
Холдринг с раздражением бросил трубку.
– Изменники! Какой-то Вернер ответил, что отныне он является комендантом независимого поселения при руднике, и это самостоятельный район Новой Швабии.
Холдринг встал и нервно прошелся по кабинету.
– Они воспользовались тем, что отдалены от столицы! Они решили, что мы их не достанем? Интересно, почему молчали наши агенты… Неужели этот переворот был внезапным?
– Уже не важно, нужно немедленно отправить роту СС и навести там порядок.
– Роты хватит?
– Конечно, там же нет военных. У нас есть человек, способный возглавить операцию на месте. Обер-лейтенант Йоган Шварц, он нас освободил и доставил сюда, мы будем ходатайствовать о награде героя. Он хорошо знает поселение и очень смел. Необходимо из батальона СС отобрать лучших солдат и отправить немедля, пока там не приготовились к обороне, – быстро заговорил Бюгель.
