Коридор уперся в закрытый шлюз. Глаз наблюдателя, висевший над воротами, был разбит. Путники подошли вплотную и попытались раздвинуть створки руками. Безрезультатно.
– Либо заблокировано с той стороны, – подытожил Риган, – либо проржавело все насквозь. Попробуем обойти.
С этими словами он включил карту.
– Нечто большее – это что? – спросил Том, возвращаясь к предыдущему разговору.
– Знать бы, – ответил отступник, всматриваясь в изображение, появившееся в воздухе. – Как донести до людей правду, если сам ее не знаешь? Почти философский вопрос. Нам сюда. Здесь должен быть люк.
Они свернули в темный проход.
– Осторожно, лестница, – предупредил Джон, спускаясь еще на ярус ниже. – Тут высоко.
Томас последовал за ним.
– Можно просто сидеть, ходить на работу, поедать свой рацион, – послышалось снизу. – Как делает большинство. А можно попытаться докопаться до сути и, хотя бы умереть не за просто так. Вот и все, что мной движет.
Паскаль спрыгнул на покрытый ржавчиной пол. Коридор оказался широким и хорошо освещенным. Большинство светильников пребывало в рабочем состоянии, благодаря относительной сухости этого места. Томас приметил несколько вагонеток подвешенных на монорельсе под потолком.
– Идем, – произнес отступник. – Плавильни прямо по курсу. Нужно преодолеть их как можно быстрее.
– Это почему? – насторожился Том.
– Здесь могут быть машины. В смысле, роботы. Когда завод закрыли, люди просто ушли, а вот машинам идти некуда. Тех, что были востребованы, цербо увел на другие работы, а остальные просто перешли в режим гибернации, и «спят» где-то в нишах, как правило, плохо освещенных. Ты должен знать.
– Я знаю, – вздохнул Томас.
Цербо обучался. В его протоколах было прописано: анализировать каждую ситуацию без исключения и реагировать в соответствии с положением о законе и морали. Вряд ли искусственный разум осознавал, что такое мораль, но закон он знал хорошо, более того, он знал его дословно. Риган был вне закона и если какой-нибудь автомат способный видеть распознает его, то непременно попытается «доложить наверх», а вот охотник в этой ситуации обязан будет вмешаться.
Хранитель будет ждать, что Паскаль окажет содействие, но натолкнувшись на сопротивление, объявит и его вне закона, если этого еще не сделала Ламанг. Вот тогда придется совсем туго.
Пугала мысль, что Департамент способен натравить машин на отступников напрямую. Такого еще не было в практике Томаса, но, собственно, почему бы нет. Он теперь беглец и беглец особый. Если цербо предложил очередность устранения «неугодных», то что помешает ему пустить в дело свои, так называемые, руки. Машина была бы хорошим охотником: она не боится, не сомневается, и слушать последние речи, о том, что корабль давно не движется, не станет. Опасения Ригана были вполне разумными. Паскаль чувствовал, как заражается ими.
Его не учили противостоять машинам, хотя некоторыми приемами он все же владел, например, знал расположение сенсоров и уязвимых точек, спасибо Густо Бенеру, а также понимал, что роботов нужно разить с расстояния, а лучше просто избегать схваток с ними.
«Я был бы последним кретином, – говорил Бенер, – если бы повернулся спиной к какой-нибудь „железяке“. Никогда не знаешь, что у них на уме, и куда в данный момент смотрит цербо. Не успеешь опомниться, как будешь размазан по стенке».
– Здесь осторожно, – подал голос Риган. – Старайся не шуметь. Избегай тени. Машины отлично видят в темноте, так что прятаться там бесполезно, а вот «наступить» на кого-нибудь впотьмах можно запросто.
Паскаль старался идти как можно тише.
Освещенный коридор вывел в просторный зал, заставленный печами и опутанный трубопроводом. Толстый слой шлака на полу заглушал шаги, но скрывал разбросанную арматуру, элементы конструкций и части оборудования. Приходилось двигаться осторожно, дабы не споткнуться и не наделать шума.
Плавильни когда-то пытались демонтировать, об этом говорили монтажные леса настроенные вокруг печей, почти полностью разобранные транспортеры и частично снятые с монорельсов вагонетки. Местами встречались бухты кабелей, связанные штабелями трубы и балки. Количество всевозможных ящиков, составленных друг на друга, контейнеров и бочек, превосходило воображение.
– Сюда, – прошипел Риган, указывая на очередной освещенный участок. – Основные ворота, скорее всего, закрыты. Проверять не будем. Просто поднимемся выше и уйдем ремонтным тоннелем.
Они добрались до противоположной стены цеха. Лестница оказалась на месте, и отступник, проверив ее на прочность, принялся карабкаться наверх. Паскаль немного задержался, заметив движение в коридоре, ведущем к основным воротам.
Электронный глаз, закрепленный на потолке, повернулся в его сторону и слегка пискнул, сфокусировав на охотнике свой «взгляд».
Интересно заметила эта штуковина Ригана или нет? Скорее всего, нет.
Внезапно послышался грохот. Стена дрогнула. С потолка полетели хлопья ржавчины и сажи. Раздался скрежет, и створки основных ворот поползли в стороны. Коммуникационная связь в этом районе оказалась рабочей и оператор, признав охотника открыл ему путь.
– Что там, Томас? – спросил Риган вполголоса.
– Система узнала меня, – ответил Паскаль. – Открывает ворота.
– Ты уверен, что она не пытается убить тебя?
В следующий момент шум раздался с другой стороны. Из темноты показался потрепанного вида робот: тощий механизм, лишенный головы, но снабженный непропорционально длинными верхними конечностями.
– Уже нет… – пробормотал охотник, замерев на месте.
– Уходи оттуда! – крикнул Риган. – Давай за мной. Он не сможет здесь забраться.
Робот, подняв облако ржавой пыли, скрылся за печами.
– Пошел в обход, – сообщил Томас, бросаясь к лестнице.
– Поменьше разговоров, черт дери. Я и без тебя это вижу…
Послышался шум разваливающихся монтажных лесов.
Опасения охотника подтвердились: цербо пустил в дело технику. Вопрос состоял в том: против кого именно?
– «Железяка» сейчас всю округу на уши подымет, – простонал отступник, хватая Паскаля за одежду и втаскивая наверх. – Нам сюда. Если успеем добраться до шлюза, то считай спасены.
Они помчались по узкому едва освещенному коридору, перегороженному перемычками. Перегородки встречались через каждый десяток метров и содержали в себе небольшой лючок, пройти сквозь который можно было только согнувшись вдвое. Набрать скорость никак не получалось. Успокаивало то обстоятельство, что преследующему беглецов роботу, так же придется несладко, а то и хуже. Секции комплектовались массивными агрегатами, опутанными трубами и рядами электрических щитов, причем количество последних напрямую зависело от числа первых. Томас слышал, как внутри шкафов что-то периодически пикало и щелкало, хотя агрегаты на вид казались нерабочими, по крайней мере, ни один индикатор не горел.
