Никто не произнес ни слова. Все опустили глаза и задумались или, по крайней мере, притворились.
— Если кто-то хочет уйти вместе со мной, я буду рад. У меня есть козырь, на всякий случай. Если вдруг кто-нибудь, а это, скорее всего, будет Ерла, начнет преследовать нас, или попытается нас прикончить, у меня есть много материала на каждого из верхушки. Это телефонные разговоры, фотографии, другие записи, много чего. Вас там нет, не переживайте, а если бы даже вы там были, я бы уничтожил эти файлы. Я не собираюсь никого сдавать, но это будет нашей страховкой.
Вновь наступила тишина. Руслан с надеждой заглядывал в глаза своих друзей, но они лишь отводили взгляд и молчали. Руслан снова посмотрел в холл и облегченно вздохнул, никого там не увидев, так как ему показалось, что кто-то спускался по лестнице. Первым тишину нарушил Баур. Затушив сигарету в пепельнице, он заговорил спокойно и медленно.
— Ну, то что ты сказал, мы, в принципе, поняли, — он поднял глаза и встретил взгляд Руслана. — Но только одно нам не ясно. Вот ты говоришь грязные деньги, грязный бизнес, криминал. А ты что, только сейчас понял все это? Столько лет ты веселился, ловил кайф, транжирил деньги — причем немалые деньги, подкладывал шлюх под мажористых парней, и вдруг тебя осенило — оказывается, это неправильно. Оказывается, мы все такие ублюдки, мрази, ничтожества, которые никогда не поднимутся выше сутера, так что ли? Или ты прикупил себе ультрафиолет и увидел кровь на деньгах, которые им осветил? Думал, мы все это время здесь благотворительностью занимались?
— Нет, просто я никогда не задумывался. Раньше не было такого — Максат, Алибек, Думан, — Руслан загибал пальцы, произнося имена убитых. — Их всех… У нас на глазах. Это уже не шутки. Мы соучастники.
— Какой Думан? — спросил Баур и его глаза блеснули.
Все, кроме Муры, сразу оживились, заерзав в своих креслах.
— Мы слишком далеко зашли, — ушел от ответа Руслан. — Слишком далеко. Пора нам остановиться.
— Вот именно потому, что мы зашли слишком далеко, ты не можешь вот так просто соскочить. Мы повязаны, парень. Куда один, туда и все.
— Поэтому я и зову вас, а не свалил в тихую. Я уеду из города, залягу на дно, пока обо мне не забудут.
— Ты никому не скажешь? — заговорил Самат. — Просто, молча уйдешь?
Руслан кивнул. Вообще-то, он думал над тем, чтобы сказать о своем уходе Кайрату, но сейчас эта идея показалась ему глупой.
— Нет, подожди, — Баур коснулся плеча Самата, пытаясь удержать его от лишних вопросов. — Ты нас сюда привел, Руся. Благодаря тебе мы здесь. Не ты ли говорил нам о том, как будет круто жить под крышей Кайрата. Ты был в фаворитах у него, мы оставались в тени. Мы были не против. И тебя все устраивало. А теперь, когда тебя чуть подвинули, а у нас, наоборот, стало все налаживаться, когда, наконец, мы стали вливаться в эту волну с Ерлой, ты вдруг решил, что все это неправильно, что нам надо уйти.
— Никто меня не подвинул. И я не говорю «нам»…
— И все только потому, что у тебя с Ерлой какие-то личные терки.
— Я не говорю, что нам надо уйти. Я говорю, что уйду я и буду рад, если кто-нибудь пойдет со мной. Я хочу вытащить себя и своих друзей из этой ямы. Оставшиеся, рано или поздно уйдут на дно.
— Почему уйдут на дно? — печально спросил Мура.
— А мне интересно, — вмешался до сих пор молчавший Аза, — тебе эта идея неожиданно пришла в голову или после того, как ты встретился с мусорами и они предложили тебе сделку взамен на тот компромат, о котором ты сам только что говорил?
Руслан оказался не готов к такому вопросу и поэтому застыл на месте, молча глядя на Азу.
— Да, скажи, — поддержал Азу Баур. — Мы же твои друзья. Если ты уже заложил Кайрата, и остаться — значит сесть в тюрьму, то так и скажи нам.
Руслан перевел взгляд на Баура, но не мог подобрать нужных слов. Он вдруг почувствовал себя некомфортно под пристальными взглядами своих друзей. Впервые его посетило такое чувство, будто он находится среди совершенно чужих людей, до которых не доходит смысл сказанных им слов.
— Парни, подождите минутку, — Самат повернулся спиной к Руслану, обращаясь к сидящим. — Что-то неправильный тон какой-то у нас в беседе, как будто мы наезжаем на Русю. Давайте так, — он вновь посмотрел на Руслана: — Мы знаем, что ты встречался с красными. Нас это волнует. Мы знаем, что ты нас не кинешь, но мы хотим, чтобы ты был честен с нами и не скрывал ничего.
— И много еще мы не знаем? — Аза свел брови.
— Это вы убили Думана? — спросил Руслан.
— Речь не об этом, Руся. Речь о нашей дружбе. Мы по-прежнему друзья? — ответил Аза вопросом на вопрос.
— Вы убили человека?
— Руся, мы друзья? — казалось, слова были наэлектризованными и вступая в контакт с атмосферой — и без того накаленной — делали обстановку в комнате невыносимой.
Разрядка пришла в виде телефонного звонка, от которого Самат подскочил в кресле. Вынув телефон, он приподнял палец, прося всех замолчать.
Разговор длился недолго. Самат произнес всего несколько слов, прежде чем вложил телефон в чехол на поясе и сообщил присутствующим, что им всем, не теряя ни секунды, нужно ехать. Баур запротестовал, ссылаясь на незаконченный разговор с Русланом, но, когда Самат сказал, что звонил Ерлан для того, чтобы сообщить, что Кайрат в коме, Баур оказался первым, кто бросился к выходу. Следом за ним, чувствуя вкус грядущих перемен и мало волнуясь о состоянии Кайрата, из комнаты стали выскакивать все остальные. Они проносились мимо стоявшего неподвижно Руслана, не обращая больше на него никакого внимания. В мгновении ока он оказался совершенно один в комнате, секунды назад казавшейся тесной.
Из холла еще доносились вопросы Муры. Он спрашивал, стреляли ли в Кайрата, замешаны ли Байболатовские, но все его вопросы оставались без ответа и, вскоре, суета перенеслась уже на улицу, откуда звуки больше не долетали до каморки. Бордель остался без присмотра. Мура, который в любой момент должен был оставаться на посту, с легкостью покинул его. Очевидно, он забыл о своих обязанностях, задыхаясь от охватившего всех возбуждения.
Руслан подошел к креслу и плюхнулся в него, пытаясь упорядочить свои мысли. Самат оставил на столике початую пачку сигарет, и Руслан закурил. Сигаретный дым пришелся как никогда кстати. Одно дело сделано, пусть неуспешно. Оставалось еще несколько. Руслан еще хотел поговорить с Асель, но опасался попасться на глаза Арсену. Руслан никак не мог понять, почему полиция еще не приехала за ним, если капитан так уверен в его причастности к убийству Думана. Но в чем бы ни была причина, сидеть и ждать гостей в форме, Руслан не собирался. Нужно уносить ноги и уносить как можно скорее. Нужно взять билеты и исчезнуть. Руслан, правда, еще не решил, стоит ли ему покупать билеты на свое имя и не знал даже, куда ему уезжать. Настроение портило то, как сложился разговор с друзьями и их решительный настрой остаться там, где они есть. Кроме того, они проявили крайнюю степень подозрительности и даже враждебности, услышав новость о планах Руслана. Так или иначе, угроза нависла именно над головой Руслана, в то время как остальные еще оставались в относительной безопасности. С одной стороны Ерла, который теперь, пользуясь состоянием Кайрата, попытается сделать жизнь Руслана невыносимой. С другой стороны полицейские псы, которые только и ждут приказа капитана или кого бы то ни было еще, чтобы сорваться с цепи и растерзать Руслана на мелкие кусочки. С третьей Наташа, которая знала о нем столько, что становилось страшно при одной только мысли. Зачем он систематично выкладывал ей все на блюдечко? Как вообще она могла так долго оставаться неразоблаченной? Как ей удалось внедриться и так умело притворяться? Она была проституткой, завербованной полицейскими или была полицейской, ставшей проституткой под прикрытием? Ложиться под клиентов ради служебного долга? Одно не вязалось с другим.
