Асель замолчала. Наверное, подумал, Руслан, она сказала все, что хотела. Все отрепетированные за день слова уже произнесены и нужно либо ответить, либо встать и уйти, тем самым прекратив этот позор.
— Это было днем раньше, — сказал Руслан и откашлялся, заметив, как хрипло прозвучал его голос.
— Не поняла?
— Ты впервые увидела меня не в той комнате, а днем раньше. Возле бара.
Асель задумалась, пытаясь вспомнить их первую встречу.
— Мы столкнулись у входа, когда я проходил мимо твоей работы. Ночью.
Лицо Асель заметно оживилось, выдавая удовлетворенность внезапно восполнившимся пробелом в памяти.
— А, так это был ты… Я как-то не обратила внимания.
— Не обратила внимания, — сказал Руслан, тяжело вздохнув. — Вот так вот просто: «Не обратила внимания».
— Да уж, — ответила Наташа и ее остановившиеся на какое-то время пальцы, вновь стали накручивать на себя волосы Руслана.
— Я просто не знал, как мне быть дальше. Я так хотел встать и уйти, не сказав ни слова, но я с ужасом вдруг осознал, что если я сейчас уйду, то этим навсегда закрою за собой эту дверь.
— С чего она вообще взяла, что понравилась тебе? Такая самонадеянная. Ладно, и что дальше?
Руслан лежал в кровати, опустив голову на колени сидевшей Наташи, и смотрел в потолок, украшенный какими-то непонятными узорами. Он поймал себя на мысли, что впервые смотрит в потолок этой комнаты. Затем Руслан подумал, сколько раз в день Наташа видит эту, такую непривычную для Руслана картину, отрабатывая свои деньги под пыхтящими от прилагаемых усилий и получаемого удовольствия богатыми и похотливыми мужчинами.
— Что дальше? — повторила свой вопрос девушка, постучав ноготками по голове Руслана.
— Дальше? — Руслан стал заметно грустнее. — Я хотел сказать, что даже… — внезапно открылась дверь комнаты и в нее кто-то ввалился, — …даже не сказал ей, что мне от нее нужно.
Руслан приподнялся и увидел парня, одного из недавно появившихся постоянных клиентов борделя, всегда пользовавшегося услугами Наташи.
— Привет, — поздоровалась Наташа.
— Привет. А мне почему-то сказали, что ты свободна, — растерялся парень, глядя на поднимавшегося Руслана.
— Она свободна, заходи, мы просто болтали, — Руслан взял с подлокотника кресла свой пиджак и направился к выходу.
— Парень внизу сказал, что… — извиняющимся тоном стал объяснять клиент, но Руслан не дал ему договорить:
— Все нормально, я просто помог ей скоротать время в ожидании тебя.
Прихватив ключи от автомобиля, лежавшие на комоде у входа, Руслан покинул комнату и закрыл за собой дверь, предоставляя парню возможность всласть насладиться оплаченным временем.
— А, вот как, значит, — послышался знакомый голос из темноты коридора.
Руслан обернулся и увидел Магу, стоявшего у перил обильно дымя сигаретой. Он выпрямился и разводя руки в приветствии, направился к Руслану. Бордовый пиджак надет поверх майки, лицо расплывается в улыбке.
— Вот кем пользуются хозяева, — захохотал Мага, поглядывая на номер двери, из которой вышел Руслан. — В следующий раз тоже сниму вашу VIP-овскую.
— У нее свои клиенты, — улыбнулся Руслан, пожимая пухлую и необычайно мягкую руку Маги. — Я ей не указ.
— Для старого друга можно выбить право доступа, — Мага еще какое-то время смеялся, а затем замолк, всасывая сигаретный дым.
Руслан сделал шаг к перилам и посмотрел вниз, на едва освещенную пустую часть холла, которая открылась его взору. Мага шумно выдохнул и встал рядом.
— Вот, — сказал он, — перекур небольшой. Возраст уже не тот. Слышал, наверное, через стенку, как я воевал?
— Нет, не слышал.
— А я воевал, — мечтательно протянул Мага.
Оставив Магу наедине с его мечтаниями и пожелав ему приятной ночи, Руслан спустился вниз, но не нашел никого из своих ребят, кроме Муры, который в неестественной позе спал на софе в холле. Зайдя за стойку администратора, Руслан надеялся встретить Баура в его любимом закутке, но и там никого не оказалось. Тоскливо побродив по пустым комнатам первого этажа, Руслан наконец вышел на улицу и, уже закрывая дверь, услышал, как подскочил проснувшийся Мура.
Глава 25
— Поговорил с адвокатами? — спросил Арсен, глядя на тусклые огни фонарей, мелькавших за окном.
— Поговорил, нормально все там, — Думан выключил радио и не отрывая взгляд от дороги, продолжил: — Обвинение не предъявлено, спасать некого. Скажут, что его доставили в таком состоянии, потом ему стало хуже и дежурный вызвал скорую.
— И? Кто-то в это поверит? Какой ценой ты это разрешил?
— Да никакой. Никто не за решеткой, все живы, пусть и не совсем здоровы.
Арсен улыбнулся и помотал головой.
— Что на тебя нашло? На кой черт ты среди ночи поехал и избил его?
Думан приспустил окно и теплый ветер заиграл в его волосах.
— Что было то было, черт с ним, — ответил он и тут же сменил тему: — А ты вчера что делал? Я звоню — ты не берешь, ты звонишь — я не слышу, весь вечер хрень какая-то? Что делал?
— Я сам не знаю, что я вчера делал, — ответил Арсен, вновь повернувшись к окну.
— Эй, — Думан толкнул капитана в плечо, — ты был с телкой? Смотри мне в глаза, мерзавец! С кем ты был?
— Я скажу тебе, как только найду доказательства реальности произошедшего.
— Не мудри! Ты был с телкой! Я чувствую, как от тебя прет телкой, брат. Я за версту чую человека, у которого всю ночь была битва полов!
— Ты придурок, — засмеялся Арсен. — Не пошел бы ты?
Автомобиль рассекал ночную тьму неблагополучных районов, появляться в которых в одиночку, в любое время суток, для обычного человека, сродни самоубийству. На первый взгляд пустынные улочки, виляющие между ветхих домов, казались необитаемыми, но любой одинокий прохожий мог чувствовать десятки озлобленных взглядов, сопровождавших его из темных подворотен. Тут и там стояли припаркованные автомобили, в которых, если приглядеться, можно было увидеть людей, делающих деньги. Под тихим покровом ночи, по улицам, дворам и квартирам района протекали миллионы хрустящих купюр, совершались тайные сделки, покупались и продавались судьи, прокуроры и чиновники. В беднейших, на вид, районах, решались судьбы богатейших людей города и страны, заключались перемирия и разжигались войны.
Арсен сплюнул в открытое окно, чувствуя отвращение к грешному обществу, воплощенному в силуэтах окружающих притонов и публичных домов. Казалось, он чует вонь всех людских пороков и грехопадении. Каждый раз, проезжая через эти места, он чувствовал неудержимое желание выскочить из машины и взяв пистолет, вызвать на бой всю шваль, делающую этот район таким, каким он являлся. Он был готов голыми руками наброситься на каждого ублюдка, делавшего жизнь другого человека невыносимой.
