Пол дня мы с Вирой и Хейлой слонялись по замку, доставая слуг. Хейла придиралась к горничным так, словно именно она платила им каждую копейку.
Подскакивала к какой-нибудь из них и спрашивала, тыча в какой-нибудь раритет, вроде китайской вазы или амфоры, похожей на древнегреческие.
– А почему она так стоит? Вы разве не знали, что хозяева всегда ставили вазы на подставки. А амфоры – у стен.
Вира взялась муштровать лакеев, обучая их каким-то приемам единоборств. Драться с сестрой короля мужчины опасались, и после пары метких ударов в челюсть или в лоб, а то и вовсе – в глаз, уходили, освещая фингалом весь зал. А довольная велфийка искала следующую жертву.
Вскоре, едва заслышав наши шаги, прислуга металась по замку, в тщетном усилии спрятаться, и демонстрировала, что ну очень занята. Лакеи начинали по пятому разу подправлять двери, шкафы, обходить замковые бойницы, хотя враги давно ушли от стен. Горничные пылесосили и мыли полы в двадцатый раз, натирали окна и подоконники – в десятый или начинали маниакально переставлять и перевешивать все вокруг, не дожидаясь придирок Виры. Шороху девушки навели немалого. Кажется, даже осада не доводила слуг до такого состояния.
Наконец, наша война с прислугой достигла апогея. Едва завидев в дверях Виру, лакей с ярко-зелеными глазами в удивительную черную крапинку дернулся, налетел спиной на ту самую амфору, которую только что переставила стене горничная с родимым пятном на щеке в форме яблока.
Амфора покачнулась, рухнула и раскололась на несколько черепков.
В воздухе запахло пылью и глиной. И Хейла ткнула пальцем в горничную, которая и так, кажется, изо всех сил желала очутиться где угодно, пусть бы даже в безвоздушном космосе и выдала:
– Вот к чему приводят несвоевременные перестановки в доме!
Я хихикнула, и не удержалась – нервно захохотала. Вира подхватила, Хейла еще немного дулась, но затем присоединилась тоже. И вот тогда, когда мы устали ждать и просто выпускали наружу напряжение, в дверях показались довольные мужчины.
Тал гордо шел первым, и голубые глаза его сияли. Стоило нам встретиться взглядами, велф подхватил, поднял на руки и закружил. Никогда не думала, что этот суровый мужчина, такой скупой на проявление эмоций, привыкший держать все внутри может вот так расчувствоваться.
Лироль немного поморщился, но промолчал. А Сальдиф объявил на весь зал:
– Договор найден и доставлен куда надо! Я, пожалуй, завтра соберу своих и отправлюсь домой. Думаю, я тут больше не нужен.
Тал остановился, и не выпуская меня из рук с чувством произнес:
– Спасибо. Поверь, я не забуду.
– И я не забуду, – добавил Лироль. – Можешь не сомневаться.
– Хорошо, что наши расы наконец-то начали общаться и заработали вместе. Я давно этого ждал, – улыбнулся Сальдиф и на секунду, на долю секунды из могучего вожака превратился в того самого умника, которого мы встретили в лифте-телепорте. Кот чуть постоял в дверях, кивнул нам всем и удалился.
– Отец обещал сообщить старейшинам о твоем участии в раскрытии заговора, – обратился ко мне лем. – И послезавтра готовься. Будет встреча и испытание. Похоже, для нас всех. Но если получится… ты заберешь сюда дочку и внучку, – удивительные, фиалковые глаза Лироля светились. И мне захотелось обнять его, чмокнуть по-дружески в щеку. Но Тал словно ощутил порыв, прижал покрепче, нахмурился. И я наконец-то узнала своего ревнивца-велфа. Скулы Тала заострились, он стиснул меня еще сильнее, до боли в ребрах, до прерывания дыхания. Я расслабилась и просто ждала, когда Тала отпустит. Верила, знала – он чувствует мое отношение, понимает, что никто другой мне не нужен. Просто бешеные велфийские эмоции иногда захлестывают, берут верх над разумом.
Лироль молча ушел, оставив нас с Талом наедине. Как выяснилось – принц лемов умел вовремя отступать, и этим он мне еще больше нравился.
Вира и Хейла выскочили из залы тоже. Ар закрыл двери с другой стороны, и мы с Талом любили друг друга часа три или даже четыре. Казалось велф не может мной насытиться, не может расстаться с моим телом. Он брал меня так жадно, так отчаянно, будто не видел сотни лет или ждал также долго. А я… я млела, плыла, наслаждалась волнами неги и удовольствия, тем как перекатываются под пальцами мощные мышцы Тала и как он рычит, изливаясь, как дрожит всякий раз соединяясь со мной вновь.
Велф остановился еще до того, как меня накрыла усталость. С каждым разом ему удавалось поймать этот момент все быстрее. А затем я, как обычно, нежилась в ванне с морской солью и мечтала о том, как увижу дочку и внучку, скажу, что мы больше не расстанемся.
Да, я знала, что план может провалиться. Старейшины лемов могут отказать мне в просьбе – все-таки я претендовала на их древнюю святыню, что хранилась сотни лет, или даже тысячи. Да и не факт, что если все сложится в мою пользу – зелье подействует. Но я настраивалась на удачу. Нет, скорее убеждала себя, что надо настраиваться.
Было страшно, до ужаса страшно провалиться на каком-то этапе. Интуиция упорно молчала – думаю, на колдовские артефакты, вроде реликвии лемов она не действовала. Даже Хейла не смогла увидеть – что же нас ждет. Значит, стоит собраться и просто идти вперед. Другого варианта у нас все равно нет.
В назначенный час Лироль вывел нас из дворца Тала, и я почему-то ожидала, что лем создаст портал, как там, в поселке, после нападения котов. Но вместо этого нас словно засосало куда-то. Я запоздало схватилась за Тала, Хейла куда-то подевалась, только Лироль маячил где-то сбоку.
Казалось, мы несемся в громадной воронке, и она закручивается, швыряя из стороны в сторону. На долю секунды я даже испугалась за свой вестибулярный аппарат. Но то ли благодаря новым способностям, то ли связи с Талом, а может и всему вместе, ни тошноты, ни дурноты не было и в помине. А вот ощущение низа и верха, правой стороны и левой резко потерялось. Словно я лечу невесть куда, ежесекундно меняя направление и положение тела.
Нас крутануло, швырнуло вперед и я почти рухнула на ветку «стального дерева». Хорошо, Тал придержал справа, а Лироль поддернул сзади, за шиворот. Хейла приземлилась на колени, поднялась, отряхнула традиционную черную пышную юбку и обернулась к Лиролю:
– Ничего не изменилось. Гар, Ли и Звен по-прежнему любят спецэффекты.
Лем пожал плечами и кивнул вперед. Я подняла голову и обомлела.
Перед нами медленно выплывал словно из небытия огромный храм, чем-то похожий то ли на православный, то ли на католический.
Золотые купола сверкали на солнце, резные ставни подергивались на ветру, золотые шпили вонзались в небо и терялись там, в вышине.
Дерево, на котором мы очутились, было просто огромным, намного больше всех, что я видела в городе лемов. Оно начиналось далеко внизу, так далеко, что я едва могла различить листья кустарника, у корней и уходило в облака.
И только на одной ветке был замок.
