– У Светланы не было таких мрачных, навязчивых мыслей. Она, наоборот, была довольна тем, что, наконец, после мучительных мытарств и хлопот, удалось установить памятник на могиле сына Сергея. Хотя его сооружение и обошлось ей слишком дорого, но считала, что исполнила последний материнский долг.
– Ладно, Нина, не будем гадать на кофейной гуще. Пока перерыв, пошли на квартиру Даркиной. Вдруг наша тревога напрасна и Светлана просто решила нас разыграть, не подходит к телефону.
– Она серьезный человек и такими вещами забавляться не станет, – возразила провизор.
2
Минут двадцать Луцкая и Шилова промаялись у двери квартиры Даркиной, расположенной на четвертом этаже пятиэтажной "хрущевки". Поочередно нажимали на кнопку электрозвонка, стучали в драпированную стальную дверь, отзывавшуюся утробным звуком пустой бочки.
– Нина Михайловна прислонила голову к двери, но никаких звуков
– Похоже на то, что хозяйки нет, – вздохнула провизор.
– Кто знает, мы ведь кошачьего языка не понимаем, – заметила заведующая. На шум и голоса вышел жилец из квартиры, расположенной на противоположной стороне лестничной площадки.
Это был долговязый и тощий, словно манекен, старик. Медленно переставляя ноги, он опирался на палочку.
– Гражданин, будьте добры, подскажите, сегодня ваша соседка Светлана Евгеньевна, выходила из квартиры? – подступилась к седому, как лунь, ветерану Шилова.
– Не знаю, сам только поднялся с постели, – ответил он. – Мне торопиться некуда, уже второй десяток, как на пенсии.
– Может, кто другой видел?
– Сомневаюсь. Наш подъезд называют домом для престарелых, – усмехнулся он в седые усы. – На всех пяти этажах живут одни ветераны. И только стемнеет, как те куры, начинают дремать. Иногда к нам сыновья, дочери наведываются с внуками и правнуками. Еще месяц назад подъезд был, что проходной двор, молодежь здесь кучковалась, покоя не было. Утром после них оставались шприцы, презервативы и пустые бутылки из-под водки и пива. Так мы быстро пресекли это форменное безобразие.
Собрали в складчину деньги, купили стальную дверь с кодовым замком и мастера ее установили. Теперь тишь и благодать, никто не шастает по ночам. А то ни сна, ни покоя. Утром встаешь с чугунной головой. А вы напрасно звоните, Светлана Евгеньевна рано уходит на работу в аптеку. Очень отзывчивый, душевный человек, всегда готова оказать помощь.
– Вы видели, как она уходила? – с затеплившейся надеждой спросила Луцкая.
– Нет, не видел, но где же ей быть? – произнес старик. – Так мы и пришли из аптеки, чтобы узнать, что с Даркиной, – пояснила провизор.
– Нина, давай живо наведайся в жэк, объясни ситуацию, пусть пришлют слесаря, чтобы открыл двери, – велела Кира Витальевна, потеряв интерес к словоохотливому старику. – Я тем временем по телефону свяжусь с участковым инспектором.
– Эй, ветеран, минутку! – окликнула она аксакала и, когда тот обернулся, спросила. – У вас в квартире есть телефон?
– Да, недавно установили, как участнику боевых действий. Десять лет пришлось обивать пороги начальников.
– Разрешите позвонить по срочному делу.
– Пожалуйста, – возвратился он к своему жилищу. открыл двери, впуская женщину и предупредил. – Только по городу, а то наговорите по междугородке, что и пенсии не хватит рассчитаться.
– Конечно, по городу, хочу вызвать участкового, – сказала Луцкая и набрала на диске номер.
– Лейтенант Черенков слушает, – послышался отзыв.
– Товарищ участковый инспектор, мне вас рекомендовал майор Хворый. Необходимо при вашем личном присутствии открыть двери в квартиру нашей сотрудницы Даркиной, которая куда-то неожиданно исчезла.
– Куда исчезла?
–Это мы и пытаемся выяснить.
–Назовите адрес квартиры.
Кира Витальевна назвала.
– Через пятнадцать минут подъеду, – пообещал лейтенант и в отличие от многих своих коллег, оказался на редкость пунктуальным. Черенков предстал в облике молодцеватого мужчины, выше среднего роста, в опрятной офицерской форме с двумя звездочками на каждом погоне. Озадаченно поглядел на прочную дверь и нажал на кнопку электрозвонка.
– Бесполезно, товарищ лейтенант, – вздохнула женщина. – Уже полчаса, как здесь топчемся. Направила сотрудницу в ЖЭК за слесарем.
– Правильное решение, – одобрил офицер. – Дверь добротная, без монтировки, кувалды, а возможно, и автогена с ней не совладать.
На лестнице послышались шаги. Следом за Шиловой поднялся крепкий, но мужчина с монтировкой в руке и сумкой на боку. Поздоровался кивком головы с надвинутой на лоб кепкой. Поглядел на лейтенанта и хриплым голосом спросил:
– Ну, что, служивый, велишь приступить?
– Приступай.
Слесарь внимательно осмотрел дверь, ощупал пальцами место стыковки ее с рамой.
– Вы постарайтесь аккуратно, не разворотите, как медведь, – попросил участковый. – Конечно, кстати были бы услуги специалиста–домушника или "медвежатника"– мастеров замочных дел, но перевелись настоящие спецы, да и замки пошли слишком замысловатые. А этот замок, возможно, придется отправить на техническую экспертизу, чтобы выяснить, не открывали ли его отмычкой или иным способом?
– Гражданин начальник, я – слесарь, а не ювелир, поэтому тонкой работы не гарантирую, – заметил мужчина. – К тому же, инструмент у меня топорный…
– Значит и работа топорная? – огорчился Черенков.
– Если дверь закрыта на два оборота ключа, то придется изрядно попотеть, а если ее захлопнули на язычок, то больших проблем не будет.
Слесарь нащупал узкий проем между дверью и рамой и вставил в него плоский, заостренный конец монтировки. Нажал на рычаг, стремясь отжать дверь и выдавить язычок, но усилий оказалось недостаточно.
– Эй, служивый, подсоби, – попросил он у офицера и тот руками уперся в монтировку. Проем расширился, противно заскрежетал металл и дверь отворилась.
– На язычок была заперта, – обрадовался слесарь тому, что так быстро удалось справиться.
– Светлана, уходя из дома, обычно запирала двери на два оборота ключа, – сообщила Шилова.
– Вы в этом уверены? – уточнил Анатолий. – Да, несколько раз у нее гостила и когда отправлялись на вечернюю прогулку на набережную или в парк, то она надежно запирала двери.
– Светлана, Светлана Евгеньевна, где вы? Отзовитесь! – крикнула в глубь квартиры провизор. В ответ – ни звука. Лишь из туалета послышался жалобный визг.
– Так это же ее песик Снежок подает свой голос, – произнесла она и отворила дверь.
– Снежок, Снежок, кто тебя бедняжку, запер без воды и корма? – приголубила она пуделька и с тревогой заметила. – Светлана себе никогда бы не позволила. Очень трепетно относится к животным, братьям нашим меньшим. Что-то тут неладно?
