– Дня три назад здесь появился один тип, похоже, рэкетир. Требовал у жены двести долларов за то, что она сбивает цены. Намекал на недовольство своего хозяина,– сообщил Кирилл.– Тогда мы с братом вмешались и он с угрозами отступил.
– Вы бы могли его опознать?
– Конечно.
– Почему сразу не заявили в милицию? – допытывался Бережков, осматривая обгоревшие предметы.
– Я предложил, но Кирюха отказался, сами мол, разберемся. Вот и разобрались, черт подери, – подал недовольный голос Анатолий. – Если бы милиция тогда вмешалась, то все бы обошлось.
– Составлю акт, а дальше дело по части уголовного розыска,– пояснил офицер.– Не падайте духом ребята. Вы не первые и не последние. Будут впереди еще поярче фейерверки, салюты в честь обнаглевшего криминалитета. Ничего не попишешь, дикий период раздела народной собственности и жестокой борьбы за сферы влияния. Такова на практике классика развития дикого капитализма.
– Будем восстанавливать, – не то спросил, не то решил старший Харчев, оставшись с братом наедине.– У меня остались триста долларов от обмена квартиры. Заначка от Веры.
Для убедительности Кирилл хлопнул по нагрудному карману:
– Но этого явно недостаточно. Предстоит закупить новую партию товара. Может, у твоей Алисы резерв в кубышке запрятан? Вера сообщила, что у твоей красавицы еще немало драгоценных цацек?
– Без меня! – твердо с вызовом ответил Анатолий.– С меня довольно и одной авантюры. По горло сыт этим разорительным бизнесом, поэтому поищи себе другого партнера.
– Ты испугался?
– Гиблое дело. Я пуст, как барабан. В следующий раз, если не «красного петуха» пустят, то подорвут,– вздохнул он.– Ты сам виноват. Следовало, как я и предлагал, заявить в милицию.
– Волка бояться, в лес не ходить.
– Я это уже слышал. У меня нет печатного станка,– отозвался Анатолий. – Алиса поставила вопрос ребром: или золото, что в ломбарде, или чемодан в руки и за порог. Ты возврати мне хотя бы триста баксов. Выкуплю я это чертово золото, чтобы она успокоилась. К телу уже две недели не допускает.
– Я тебе не Госстрах, но знойную бабу для утех обещаю. С Алисой разбирайся сам, это твои сугубо личные проблемы. Я больше пострадал.
– Ах, вот как ты заговорил, родной братец! – вскипел младший.– Киоск работал почти три недели. Было много посетителей, значит и прибыль. Я три дня твою бабу охранял, жизнью рисковал. Получается, бесплатно ради собственного удовольствия и спортивного интереса? На хрен мне такой бизнес, игра в одни ворота.
С автобазы ты меня сорвал. Худо-бедно, а КаМАЗ меня и семью кормил. Я, как последний лох, поверил в твою сказку про серого бычка. Размечтался – «Запорожец» или «Оку» в складчину купим. Ты меня разорил, сделал нищим и с Алисой поссорил.
– Мы с тобой партнеры,– сухо напомнил Кирилл. – Поэтому ущерб поровну. Кстати, если окончательно решил отойти от совместного бизнеса, то пистолет и патроны верни. Они мне еще сгодятся для обороны от бандитов и конкурентов.
– Мне тоже сгодятся, – съязвил Анатолий.
– Зачем тебе ствол? Ты ведь, Толян, ничем не рискуешь? Добровольно вышел из игры. Никто ничем не угрожает, а мне еще предстоят разборки, – увещевал Кирилл.
– А я выйду со стволом на большую дорогу добывать деньги на жизнь,– упорствовал Анатолий. – Или продам на черном рынке и выкуплю золото. Алиса опасается, что старый еврей сплавит ее драгоценности кому-нибудь из коллекционеров или дантистов, а тот переплавит на зубы и коронки для своих клиентов.
– Что ты заладил, как попугай: золото, золото, золото? – с раздражением повысил голос старший Харчев.
– Свое ты приберег. Смотрины вчера устроили, чтобы Алису вывести из себя и на меня натравить. Родня называется, свинью подсунули, – распалялся Анатолий.– Твои бабы нацепили на себя кучу цацек.
– Это их женские заботы и капризы, а пистолет все-таки верни. От греха подальше, – потребовал Кирилл и после паузы продолжил.– Не вынуждай обратиться в прокуратуру. Посадят ведь за незаконное хранение оружия. Статья есть в Уголовном кодексе, предусматривающая наказание – до семи лет лишения свободы.
– Спасибо, братец, просветил, утешил, а то я по своей простоте душевной и наивности телячьей не знал. Мне, что же теперь прикажешь, сухари сушить, а Алисе узелок или торбу готовить? И отправлюсь я по воле родного братца в командировку в места не столь отдаленные, тихие и прекрасные,– вошел в раж Анатолий. – Кирюха по большому блату путевку достал. Благодетель ты наш, бизнесмен по торговой части…
– Хватит паясничать!
Анатолий увидел, как кровь прилила к лицу Кирилла и понял, что с юмором перебрал, но твердо сказал:
– О пистолете забудь. Сдай Веркино золото в ломбард и купи себе новый, а этот мне сгодится.
Повернулся и пошел прочь с пепелища. Вера застала Кирилла одного. Он сидел на бордюре тротуара и жадно курил. Она под любопытствующими взглядами зевак заполошно суетилась у киоска, пытаясь вымести золу, пепел. Осколки стекла противно скрипели под ее туфлями. Потом присела рядом с расстроенным мужем. Участливо положила свою ладонь на его большую руку:
– Может, плюнем на все, жили ведь спокойно?
– Нет, это равнозначно дезертирству, трусости! – решительно со злым блеском в зрачках ответил он.– Зачем ты позвонила Анатолию?
– Он же твой брат и деловой партнер. Рано или поздно узнал бы, – ответила Вера.– А почему ты спросил? Он здесь был?
– Да, ушел в расстроенных чувствах, – нехотя отозвался Харчев.– Алиса вчера закатила истерику. Золото не дает ей покоя. А тут еще ты с Анжелой устроил бал-маскарад. Ох, уж эти женщины, никогда не знаешь, что у них на уме. Действуют вопреки здравой логике.
– Не сердись, Алисе полезно лишний раз поворчать, – улыбнулась Вера.– Тебе давно следовало бы привыкнуть, что у женщин своя логика. Пошли домой, тебе надо успокоиться.
– Я должен найти поджигателя, на милицию надежды мало. А ты иди, сегодня у тебя выходной. Я еще здесь посижу, подумаю, как быть дальше. Знаешь, злодеи нередко ради любопытства возвращаются на место преступления, – сказал он и жадно закурил новую сигарету.
9
Вера пошла. Шагов через десять обернулась на его одиноко сгорбленную фигуру у черного киоска, на котором еще вчера красовалось ее имя, и тягучей болью пронзило сердце.
Хотела возвратиться, по-женски утешить, приласкать мужа, но переборола себя. Смутная тревога плотной ватой обволокла ее сознание.
Ни вечером, ни ночью Кирилл Харчев домой не возвратился. Около полуночи по телефону позвонил Анатолий и спросил брата.
– Его нет, – ответила Вера и с тревогой промолвила. – Может, что случилось? Кирилл собирался разыскать поджигателя. У меня из головы тот мрачный бандит , что требовал двести долларов, не выходит.
