– Вот он, – Вера Семеновна указала на один из снимков.
– А, известная персона,– усмехнулся Валентин. – Колька Пентюх по кличке Бизон. У него на плече татуировка – голова быка.
– Точно так,– вспомнила женщина.
– В последнее время Бизон ничем себя не проявлял,– продолжил старший лейтенант.– В качестве поднадзорного периодически отмечался в отделе, с участковым инспектором ладил. Да видно не надолго его хватило, сорвался, взялся за старое.
– Значит, будем брать Бизона … за рога,– решил следователь и связался с дежурной частью.– Срочно доставьте ко мне ранее судимого Пентюха Николая по кличке Бизон. Будьте осторожны, он вооружен.. Обернулся к оперативнику:
– Возглавь группу захвата, и смотри, чтобы без потерь. А я тем временем еще поговорю с Верой Семеновной.
Когда за старшим лейтенантом закрылась дверь, следователь доверительным тоном, располагающим к откровенности, попросил:
– Будьте добры, расскажите о бизнесе вашего мужа. Где взяли средства или у кого одолжили. Пусть вас не смущает мой диктофон. Таков порядок для протокола показаний свидетеля. А вы в данном случае являетесь потерпевшей.
Харчева подробно сообщила о размене своей квартиры и о золоте Алисы, заложенном в ломбарде. Майор внимательно слушал, делал пометки в блокноте, уточнял некоторые детали.
Довольно быстро прибыл Грицак с Пентюхом, сдавшимся без сопротивления, что на него не было похоже.
– Гражданин начальник, вы же меня знаете столько лет, как облупленного. Бизон на «мокрое дело» не пойдет. У меня принцип: работать чисто, без крови. Я жизней своей дорожу, зачем мне «вышка»? Девушек люблю, мне еще рано в землю ложиться, – прорвало Пентюха, понявшего, что ему инкриминируют умышленное убийство Харчева.– Я слегка пошалить могу, деньги выманить, но чтобы человека в расход, упаси Господь. Я нынче в Бога верую и с темными делами завязал. Не хочу на том свете в котле со смолой кипеть.
– Веруешь, а одну из семи заповедей «не укради» нарушаешь, – прервал его тираду офицер. – У Вери Семеновны под угрозой насилия вымогал двести долларов. Так ведь?
– Врет она,– звякнул наручниками Пентюх.– Она меня обсчитала, а потом пиво водой или мочой разбавила. Вот я ее немножко и попугал. Нет на вшивых буржуев и куркулей членов из народного контроля, инспекторов и ветеранов из НКВД.
– Заврался ты, Бизон. Харчева пивом на розлив не торговала, да и ты у нее в тот вечер ничего не покупал.
– Так для профилактики ее немного испугал.
– Кто твой хозяин?
– У нас один хозяин, – ухмыльнулся он.– Президент страны.
–Ты поджог киоск?
– Нет, это не мой профиль. Поджогами и взрывами не занимаюсь.
– Где прячешь оружие?
– Побойтесь Бога, пан майор. У меня нет оружия, ни огнестрельного, ни холодного, – Николай демонстративно сжал пальцы в кулак.– Вот мое оружие. В обиду себя не дам. Не шейте мне чужое дело. Хотите на меня списать “мокруху”. Я свой срок отмотал, попарился на нарах, теперь хочу пожить спокойно в свое удовольствие.
– Поживешь после чистосердечного признания и раскаяния, – заметил следователь и велел конвоиру.– Отведите его в ИВС, пусть остынет и подумает над судьбой.
– Требую адвоката!– покидая кабинет, заявил Бизон.
– Это твое право, – ответил Бояркин и обратился к Харчевой.
– Вера Семеновна, я понимаю, что у вас сейчас разрывается сердце, душа болит, но ответьте на последний вопрос. У вашего мужа было какое-нибудь оружие? Обычно предприниматели приобретают с целью самообороны, охраны частной собственности.
– Кирилл говорил о газовом пистолете.
– Но при нем не обнаружено ни пистолета, ни денег и документов. Может он кому отдал пистолет или спрятал дома?
– Они поочередно с братом Анатолием охраняли киоск в то время, когда я работала. Кирилл передал пистолет брату, который должен был дежурить на следующий день, но ночью произошел пожар.
– Вы извините за дотошность, такая у меня работа, – пояснил майор. – Сейчас вас доставят в морг. Крепитесь, Вера Семеновна.
11
Харчева с нарастающим ужасом ожидала встречу с мужем, сильные руки которого еще недавно обнимали и ласкали ее горячее тело. В душе все похолодело и трепетное сердце сжалось в комок.
Поднялась, словно на ватных ногах и ее слегка повело в сторону. Следователь вовремя придержал ее за локоть.
Пока Вера, с трудом сдерживая рыдания, взирала на неподвижного мужа, Анатолий торопливо приближался к ломбарду.
«Наконец – то я верну ей золото. Алиса будет довольна, угроза развода минует, – размышлял он. – Жена сжалится и станет, как прежде, ласковой и щедрой на любовь». Вдохновленный надеждой, Анатолий решительно вошел в помещение ломбарда.
– Игорь Шимонович, – обратился Харчев к сутулому с блестящей залысиной старику, подавая ему квитанцию и опись золотых изделий.– Я хотел бы их забрать. Жена без золота жизни себе не мыслит.
– Никаких проблем, – ответил тот, внимательно изучив документ и личность клиента сквозь линзы очков. – Платите деньги.
Харчев отсчитал 13680 рублей. Подал их ювелиру Тот тщательно проверил сумму и возвратил ее Анатолию.
– Так не пойдет, молодой человек, платите по последнему курсу доллара, как положено. В нашей стране – рыночная, а не базарная, экономика.
– Сколько вы мне дали за золото при приеме изделий, столько я вам и возвращаю, – возразил Харчев.
– Вы, молодой человек, похоже, с Луны свалились или в вопросах финансов дилетант? – проворчал Игорь Шимонович. – Вы мне сдавали драгоценности в июле, а в августе произошел кризис – обвал российского рубля и украинской гривны. Вот и считайте, если дружите с математикой. Себе в убыток работать не намерен. Только по курсу доллара и никто не вправе заставить меня изменить это решение.
Он достал электронный калькулятор и костлявым пальцем поочередно нажал на кнопки, скрипучим голосом сообщил:
– С вас, молодой человек, 18573 рубля.
– Это грабеж! – взорвался Анатолий.– У меня нет таких денег. Хорош гусь, больше четырех тысяч на лапу. Мне бы такую непыльную работенку среди золота, серебра и других цацек. Верни, старый пень, золото или я разнесу твою паршивую контору.
– Имейте в виду, что набежало двадцать процентов за хранение. Если не устраивает, то, потрудитесь выйти вон!– с гневом произнес ювелир. – Здесь вам не бордель, а солидное учреждение, где хранятся большие материальные ценности. За хранение вашего золота набежали проценты. За каждый день по три процента от оценочной стоимости золота. Я не позволю вам качать права…
– А я не уйду, пока не получу свое золото и не вздумай подменить его оловом или чужими дешевыми украшениями, иначе будешь иметь дело с моей любимой женой Алисой и тогда не поздоровиться.
