— Дьявол меня побери! Откуда…
Сирано выстрелил. Ему не нравилось убивать людей, которых он до того в глаза не видел, но в данном случае выбирать не приходилось.
— Мерд! Дерьмо!
К счастью, он промахнулся. Пластиковая пуля вонзилась в переборку рядом с вахтенным, в лицо ему посыпались осколки. Человек вскрикнул и бросился назад, прижав ладонь к глазам. Сирано был не очень хорошим стрелком, но сейчас не испытывал сожалений. Он не прикончил этого парня и даже не нанес ему серьезного увечья… Хвала Создателю!
Из рулевой рубки донеслись выстрелы и неистовые крики. Так, значит, троица десантников уже там и всерьез занялась вахтенными!
Сирано шагнул к двери, что находилась слева от трапа. Должно быть, его величество уже почуял неладное и трясется от страха… Нет, пожалуй, нет. Этот человек, владевший некогда Англией и половиной Франции в придачу, несомненно, последний мерзавец, но не трус. Впрочем, его каюта может оказаться пустой — на берегу много соблазнов. Вино и девки всегда были слабым местом Джона…
Сирано улыбнулся и тронул ручку двери — заперто. Так, хозяин в своих королевских апартаментах, но прием на сегодня закончен.
Мужской голос выкрикнул на эсперанто:
— Эй! Что там случилось?
Знакомый баритон Джона! Сирано довольно потер нос и крикнул в ответ:
— Капитан, откройте! Скорей! На нас напали!
Он ждал, прижавшись плечом к переборке. Попадется ли Джон на крючок? Вспомнит ли его голос?
Раздался резкий хлопок выстрела; если бы Сирано стоял перед дверью, пуля уложила бы его наповал. Что ж, предусмотрительность не менее важна, чем храбрость — особенно, когда имеешь дело с Джоном. Он стрелял не пластмассовой пулей, которая застревала в дубовой доске; его пулька была сделана из драгоценного свинца, и она пробила в двери дыру внушительных размеров.
Сирано кивнул одному из своих людей, и тот вытащил из сумки пакет пластиковой взрывчатки. Француз стоял в стороне, ожидая, пока Шехан залепит вязкой массой замочную скважину. Парень скорчился у двери, стараясь протолкнуть взрывчатку поглубже.
Снова раздался выстрел: пуля попала Шехану в переносицу. Он упал навзничь и остался лежать с широко раскрытыми глазами. Лоб был залит кровью, белая полоска зубов поблескивала в электрическом свете.
— Кель домаж!
Шехан был отличным малым. Какая обида! Вместо вечной жизни ему досталось лишь восклицание — «Как жаль!» Но он сам виноват — много храбрости, мало осторожности.
Подскочил Когсвел, присоединил взрыватель и быстро ринулся прочь, разматывая кабель. К счастью, Шехан успел закончить с взрывчаткой, это дало им несколько секунд выигрыша. Здесь все решала внезапность и быстрота. Выигранные или потерянные мгновения означали успех или провал.
Сирано оттащил тело под лестницу, положив вдоль переборки, и осторожно прикрыл веками незрячие глаза Шехана. Отсюда он не видел Когсвела, но знал, что тот сейчас подсоединяет конец кабеля к батарее. Стоит повернуть рубильник, и…
Грохнул взрыв, клубы едкого дыма заполнили коридор. Полуоглушенный, почти ослепший Сирано скользнул вдоль стены, нашарил выщербленную притолоку и метнулся в каюту. Мгновенно упав на пол, француз откатился в сторону, оказавшись у ножек высокой кровати. Она не пустовала; вопли лежавшей в ней женщины могли, казалось, просверлить в черепе дыру. Но где же Джон Ланкастер?
Раздался выстрел. В дыму перед глазами Сирано мелькнула короткая яркая вспышка. Он вскочил на ноги и прыгнул вперед, вцепившись, словно клещами, в толстые обнаженные плечи. Яростно засопев, человек попытался вывернуться, его кулаки замолотили по голове Сирано — впрочем, без особого успеха. Француз прижал к его горлу острие кинжала:
— Только шевельнись — перережу глотку!
Никакого ответа. Что с этим типом? Оцепенел от ужаса или просто дурачит ему голову? Свободной рукой Сирано провел по шее, подбородку и губам мужчины — дыхание было едва заметным. А-а! Он в обмороке! Вероятно, ударился головой о спинку кровати и потерял сознание.
Сирано выпрямился, провел рукой по стене, нащупал выключатель. Вспыхнувшие под потолком лампы осветили просторную, роскошно обставленную комнату. Дым развеялся, и он увидел хорошенькую обнаженную женщину, в ужасе замершую посреди постели. Она уже не кричала, но, прижав к губам ладонь, со страхом уставилась на него огромными голубыми глазами.
— Прикройтесь покрывалом, сударыня, и не шевелитесь. Вам ничего не грозит — Бержерак не воюет с женщинами.
Лежавший на полу рыжеватый человек был небольшого роста, но плотного и мускулистого сложения. Неподвижно устремив в одну точку взгляд, он что-то невнятно пробормотал. Похоже, сейчас придет в себя. Сирано обернулся и только теперь понял, в кого Джон разрядил свой пистолет. Хойджес лежал на спине с развороченной пулей грудью.
— Черт побери!
По-видимому, парень проскользнул в дверь сразу за ним, и Джон, разглядев в дыму лишь один силуэт, выпалил с трех ярдов.
Итак, Шехан и Хойджес мертвы. Где же трое остальных? Почему они медлят?
А, наконец-то — Когсвел и Пропп появились на пороге.
Вдруг его словно что-то ударило, швырнуло на пол, придавив к лакированным дубовым доскам. Он лежал лицом вниз, в ушах звенело, огромные невидимые ладони то сжимали, то растягивали череп словно меха аккордеона. Тяжелые клубы дыма заполнили каюту, и Сирано зашелся в тяжелом кашле.
Спустя некоторое время он нашел в себе силы встать на колени, потом поднялся на ноги. Вероятно, в коридоре взорвалась граната. Кто метнул ее? Вахтенные из рубки?
С Когсвелом и Проппом все кончено. И он сам, Савиньен де Сирано де Бержерак, был на волосок от смерти.
Он увидел, что Джон стоит на коленях, раскачиваясь из стороны в сторону; помутневшие глаза были широко раскрыты. Пистолет лежал рядом с его рукой, но, казалось, он не сознает этого. Нужно торопиться; Ланкастеры — живучая порода!
Сирано выхватил из ножен шпагу и обрушил клинок на голову Джона. Тот рухнул навзничь и замер.
Женщина лежала ничком в постели, зажимая уши ладонями. Ее плечи мелко тряслись.
Сирано начал пробираться к выходу сквозь слепящий дым и споткнулся о тело Проппа. Он обошел труп и остановился у дверного проема. Слух вернулся к нему, и теперь он различил слабые отзвуки далекой стрельбы. Опустившись на колени, Сирано замер на мгновение; в голове гудели, бились медные колокола. Дым вытягивался из коридора в распахнутый люк, темными клубами скользил над трапом. На нижней его ступеньке неподвижно распластался человек. Кто-то из людей Джона? Сирано не видел его лица. В дальнем конце коридора двое парней, прижавшись к стенам, палили вверх. Он узнал их — Стьюртевен и Велкас. По трапу спустились двое десантников — Риган и Синг, их лица были темными от гари. Они должны были очистить рулевую рубку, а затем прийти на помощь группе захвата. Сейчас их помощь оказалась весьма кстати.
