Один из парней, худой и нескладный брюнет с копной нечесаных волос до плеч, подошел к профессору, вздыхая и криво улыбаясь.
– Кто за вас будет, Андрей, убирать за собой развоплощенцев после битв? – начал отчитывать его профессор Громов. – Если уж сделали неправильные расчеты, во время битвы потеряли часть служебников своих, так уж сделайте одолжение, найдите их и заберите. Они ведь неразумные, ищут вас по свету. Ведь кто-то по имени Андрей от роду шестнадцати лет получит домой полтергейст, пострадают люди…
– Хорошо, Борис Денисович, – поморщился Андрей. – Просто дел было много, не до того.
– А надо, чтобы было до того, – профессор повысил голос. – Напрасно вы считаете, что ваши развоплощенцы зла не причиняют. У людей полтергейст бушует: погром в доме и мебель скачет, терзают какого-то другого Андрея, лишь отдаленно на вас похожего, – а вам не до того? Братство за такое наказывает, а вам уже предупреждение дважды выносили.
– Ну, они же не убивают, – вздохнул Андрей. – А у меня три демона было за неделю, хоть и низшие, но я не спал уже трое суток…
Тая внимательно прислушивалась, как Громов отчитывает Андрея, пока запихивала кипу учебников в сумку и колебалась в сомнениях, подходить сейчас к профессору со своими вопросами или нет. Вопросов было слишком много, но основной – об отце и причинах, по которым он не выжил. Впрочем, как уже удалось понять, о падении и гибели Вальтера Темнича говорить некроманты не любили, вспоминая только заслуги.
Тая, спускаясь в вестибюль, гнулась под тяжестью уже совершенно неподъемной сумки со знаниями, где перемешалась и научная магия, и школьные предметы.
«Макс меня не дождался, убежал, – с досадой отметила она про себя. – Все эти некроманты деловые, занятые, очень быстрые. У всех в мыслях и разговорах только демоны и битвы с ними. А я как медленная улитка, мимо которой проносится стадо бегущих тигров…»
Теперь стало понятно, чем удивили все эти ребята в первую же встречу, чем зацепил ее Макс, едва он появился в их школе. Ее одноклассники тоже были шумными, порой наглыми и деловыми в каких-то житейских вопросах. Но в их глазах не горел такой огонь азарта от постоянных битв с демонами, знания о бессмертии и изнанке реального мира…
Тем не менее по поводу Макса она ошиблась: белая рубашка младшего Громова мелькала в сквере напротив. Тая, чуть помедлив, решила подойти: кто знает, вдруг он ждет ее?
Там он стоял не один, переговариваясь с Костей и Машей, которая сейчас слишком близко стояла к Максу, будто собиралась положить руки ему на плечи.
– Ты сейчас куда весь этот груз тащишь? – весело поинтересовался Макс, отворачиваясь от Диканской, и та недовольно отошла в сторону. – В неявь или в метро?
– Какой допустимый груз для входа в неявь? – парировала Тая, поправляя ремень сумки, врезавшийся в плечо. – В килотоннах, плиз.
– Вещи пронести можно, даже провести с собой кого-нибудь из некромантов, только людей туда тащить не советую, – рассмеялся Громов. – Все просто и быстро, сейчас научу.
– Макс, ты идешь? – окликнула его Маша. – У нас будет ужин, мама тебя ждет.
– Машунь, я задержусь, без меня, – махнул он рукой, повернувшись к Тае. – Смотри. – Макс сложил указательные и большие пальцы рук, чтобы они образовали «окно», и вытянул руки перед собой. – Теперь четко говори слова входа в неявь. Четыре слова: «Госпожа тень отменяет день».
– И всё?
– И всё.
– А выйти оттуда как, если что?
– А вдруг не захочется выходить, – засмеялся Макс. – Выйти тоже – руки сложить окном и сказать: «Обратно в день». Выбросит на ближайшем перекрестке, только старайся, чтобы руки не дрогнули, иначе сильно швырнет. Ну, рискнешь, дочь великого некроманта? Мы как раз на перекрестке дорожек стоим, так что вперед.
Тая сложила пальцы, подражая Максу, и быстро выпалила:
– Госпожа тень отменяет день!..
В «окне» из пальцев начало мерцать, будто там метались быстрые тени, хотя вокруг был яркий весенний день.
Секунда – и рывок, будто что-то из «окна» схватило и потащило. Потащило, понесло, в глазах потемнело, в ушах начался звон, а в голове – странное ощущение, будто стремительно проваливаешься в сон. Тело невольно рванулось назад – Тая ахнула и отшатнулась, расцепив пальцы.
– Оп-па, поймал! – расхохотался Макс, затормозив полет спиной в лужу.
Последующая пара попыток закончилась так же безрезультатно.
– Таисия Темнич, вы обязательно заткнете за пояс весь цвет некромантии, если захотите, – Маша передразнила профессора Громова с важным видом, Макс многозначительно взглянул на нее, но к Тае тут же подлетел Костя, будто желая сгладить ситуацию:
– Темнич, поскольку это как бы другое измерение, надо входить уверенно. Увидела, что окно в руках мерцает – и будто туда прыгаешь, без страха. Как в воду, если в бассейн пришла, без сомнений. Хоб-ба так!
– Мне просто начинает казаться, что я теряю сознание и падаю.
– А ты потренируйся где-нибудь сама, – посоветовал Макс. – У тебя скоро начнет получаться. Только найди перекресток потише, без машин и толпы людей. В саду есть маленькие дорожки, тоже перекрестки, кстати.
– Значит, заходить в неявь можно с любого перекрестка?
– Темнич, полная сумка знаний на плече, – поддел Костя. – Всех нас за пояс пора заткнуть, и мы падем к твоим ногам, беловолосая Таисия…
– Ма-акс! – громко позвала Маша, которую явно раздражало, что внимание парней сейчас направлено не на нее. – Ну, скоро ты?
– Пока, – Тая улыбнулась, чтобы не показать своего раздражения Машиной настойчивостью. – Я еще потренируюсь, наверное.
– Окей, пока!
Макс быстро зашагал к Маше, которая ждала на пересечении пешеходных дорожек. Одновременно они оба сделали жест, обозначающий окно, и мгновенно исчезли, будто их и не было. Костя отличился особенно, помахав Тае рукой и прыгнув в неявь на бегу. Выглядело со стороны это так, будто длинного и худющего некроманта втянуло невидимым пылесосом.
В шестом часу вечера уже на подлете к школе (именно на подлете, потому что Тая неслась туда со скоростью реактивного истребителя) на включенный телефон разом свалились все непринятые звонки: истеричные сообщения от Елесиной и Романцовой, которые вопили о грядущих неприятностях.
В вестибюле было пусто и тихо, у гардероба тоскливо зевал охранник, в классе на втором этаже уже заканчивались консультации по грядущим экзаменам.
Пришлось произнести пламенную речь про гайморит, врача и очередь в поликлинике, добиться сочувствия от классной Светланы Юрьевны и получить листок с заданиями.
В школе голова работала лучше, чем дома. Дома будет тетка, которая находится в стадии обострения холодной войны с дядей Шуриком, а для штудирования сложнейших вещей, в которых она пока ничего не понимает, нужны тишина и покой.
