В кухне настала тишина, лишь было слышно, как шипит в раковине пригоревшая сковорода, на которую размеренно капала вода из кухонного крана.
– Но вы ведь пытались ему помочь, да? Вы же не бросили его просто так?..
В вопросе прозвучала такая отчаянная надежда, что тетя Вера поспешила согласиться.
– Пыталась, много раз. Еще как все мы пытались, все ритуалы возвращения души перепробовали. В неявь хотели увести, но не приняла она его, не признала без души-то. Если бы могли мы хоть что-то, сейчас и в Братстве было бы все иначе. Сама понимаешь, что падение Темнича ничего хорошего нам не принесло. Все мы пострадали, а я жизнь свою перечеркнула.
– Но ведь можно еще раз попытаться, а вдруг… – Тая напряглась, вскинув глаза на тетю Веру.
Вера Павловна вдруг засмеялась и смеялась долго и нехорошо, пока Ирка с опаской не тронула мать за плечо.
– Да, – очнулась тетя Вера. – Да-да. Я понимаю тебя, Таюсик. Такие же у меня мысли были, когда я свой выбор делала. Вальтер, который всегда бы дал мне совет, поддержал, – он всегда казался мне скалой, горой, которую ничего и никогда не свалит. Но он ошибся, сгинул, и как после этого я могла встретить своего демона-убийцу? Ты же знаешь, что битва только твоя, и никто из Братства не придет на помощь. Я тогда сдалась, не только о себе думала, – тетя Вера бросила быстрый взгляд на Ирку. – Таечка, я была убеждена, что Вальтер что-то тебе оставил на этот случай. Запасной какой-то выход. И те, кто знал Вальтера, – они надеялись, что он всегда все продумывает. Создать неявь, после столетий такого разброда среди некромантов всех объединить – это дорогого стоит… – тетя Вера всхлипнула, вытерев уголок глаза рукавом. – Некроманты не плачут, но мне-то можно.
– Погодите, – Тая, вдохновленная вдруг идеей, начала судорожно рыться в карманах куртки.
Ведь карты погибшего ведьмака Петьки она так и не решилась выбросить, даже не решилась достать из кармана, закрыв его на молнию, как склеп памяти своего погибшего приятеля.
– Вот… смотрите, что у меня есть.
Магические карты ярким ворохом высыпались на кухонный стол Елесиных. Увидав их, тетя Вера опасно качнулась на табуретке, едва не свалившись на пол.
– Это откуда?! – ткнула она в карты пальцем, при этом стараясь их даже не касаться. – Откуда взяла, признавайся!
– Мне это подарили. Да, я знаю про Тайномирье, представьте себе такой ужас, – Тая пожала плечами, не ожидая увидеть такую бурную реакцию Елесиной. – А если оттуда помощи попросить?
– Забудь! – вдруг рявкнула Вера Елесина так, что Ирка ойкнула. Потом повторила тише: – Забудь про Тайномирье и даже не думай у них что-то просить.
– А вдруг…
– Поверь когда-то второй по силе черной ведьме во всем Братстве, – тетя Вера торжественно подняла глаза к желтому и закопченному потолку кухни, на котором красовались полоски от прибитых комаров. – Некромантию и Тайномирье разделяет завеса реальности. Поставлена не нами, не ими, но мы с Тайномирьем в яви не пересекаемся, только колдуны туда-сюда с помощью этих карт переходят, с билетом в один конец. У этого мира свои к нам счеты. А карты лучше пойди да в Неву выброси – это портал, не надо его открывать. Прийти на помощь кому-то из некромантов они не придут, но потревожат.
– Но…
– Тая, не дури! – прикрикнула на нее тетя Вера. – У Тайномирья свои интересы, а те, что изображены на картах, – коварны. Сейчас все плохо, а может быть еще хуже.
– Хуже-то уже некуда, – буркнула Тая. – Вот уж спасибо, теть Вер.
Полдень следующего дня выдался ясным и солнечным, как и положено для теплого мая. Солнце золотило шпили Адмиралтейства и Петропавловки, играло в величественных куполах Исаакия, прыгало по ветреной глади Невы.
Людские реки текли по городу: пестрая толпа двигалась по Невскому проспекту, по Садовой улице, по Лиговскому и далее, далее… Люди шли разные: молодые и старые, красивые и не очень, быстрые или неторопливые, в темных очках и без них. Все они думали, мечтали, смотрели в мобильные телефоны или же громко говорили по гарнитуре, будто сами с собой.
Люди шли по дорогам, и невидимо по людям шли демоны, служебные демоны великих черных магов. Двигались по телам, по листве деревьев, перетекая иногда в порывы ветра и снова прыгая в тела, сверкали отблесками на волнах Мойки и Фонтанки, становясь на какой-то миг водой.
Около Гостиного Двора демонов было особенно много: транспортный узел и станция метро влекли служебников энергией движения и кипения жизни. Кто-то из них нес важную информацию демоноборцам о предстоящих вторжениях из Мрака, кто-то спешил на помощь некроманту, который в данный момент перемещался по неяви в далекую страну. Служебные демоны некромантов, которые скользили по телам и воздуху, избегали и обходили стороной ослепительно-белую девушку, которая стояла в этой людской суете, потерянно озираясь по сторонам.
– Эй, а вот и наша прогульщица Темнич, – сказала Вероника Кошненкова, неторопливо прохаживаясь мимо Перинных рядов под руку с мальчишкой из параллельного класса. – Чего-то она не в себе. Темнич! – окликнула Вероника, и Тая обернулась, разочарованно поджав губы.
– А в школе на собрании мать Елесиной врала, что у тебя гайморит и лечишься дома, – начала разоблачать Вероника, отмечая с удовольствием про себя и то, что Тая не красится последнее время, и что выглядит отстраненной, иногда не слыша, что ей говорят. В мыслях Кошненкова уже представила, как она расскажет правду классной Светлане Юрьевне и какие неприятности последуют за этим для обманщицы и прогульщицы Темнич.
– А у тебя, значит, воспаление хитрости, Темнич. Вообще-то тебя собираются не допустить до ЕГЭ, я слышала от нашей Светланы. Ты в кино, что ли, намылилась с Громовым, романчик крутишь?
– Уйди! – неожиданно резко оборвала ее Тая, отвернулась и сама быстрыми шагами отошла. – Ося-я-я!!! – донесся ее резкий крик. – Османтус! Где ты?..
– Совсем психованная стала, – Веронику слегка задело и смутило, что выглядела ее неприятельница слишком отстраненно, будто уже и не жила школьной жизнью. – Наверное, собаку потеряла, – пояснила она спутнику, который заинтересованно проводил взглядом стройную фигурку и белоснежный водопад волос. – Она вообще чокнутая, ты же знаешь. Да пусть побегает за своей псиной, дура…
Тая же действительно искала и звала, громко окликая и выискивая в толпе Османтуса.
Ее защитный демон ушел и больше не возвращался с того самого утра, и теперь все лица в толпе казались ей пустыми и чужими, потому что в них не было Оськи.
С Петькиными картами так ничего и не вышло: и, положив их вечером под подушку, она не увидела вещих снов или подсказок, на которые втайне рассчитывала, не послушав тетю Веру.
Теперь же оставалось последнее – найти Османтуса, выкликать его в толпе, ведь наверняка разгневанный демон никуда не делся, а бродит где-то рядом.
