– Мы это пить не будем. – Я успеваю забрать у подруги коктейль до того, как она делает первый глоток, и выбрасываю оба стакана в мусорный бак.
Фрэнки смеется:
– Как скажешь, старший братик.
Я представляю реакцию ее настоящего старшего брата на подобную сцену и едва сдерживаю смех.
– Ну что, каким номером в нашем списке будет этот старый педофил? – уточняет Фрэнки. – Четвертым или пятым?
– Он не считается, – отвечаю я. – Мы договаривались на двадцать свиданий с парнями, а не с похотливыми старикашками.
– Вот тебе и идея для следующих летних каникул, – тут же предлагает Фрэнки и призывно двигает бровями.
После этого она подмигивает и идет к стойке, чтобы заказать еще два коктейля, в которых точно не окажется каких-нибудь запрещенных веществ.
Ни одно из сегодняшних происшествий, конечно же, не входит в видеоотчет о первом дне на пляже, который мы показываем за ужином дяде Реду и тете Джейн.
– Мы отлично провели время! – говорит Фрэнки, демонстрируя родителям тщательно подобранные кадры классического летнего отдыха. После обеда мы специально отправились на общественный пляж и немного поснимали там. – Мы круто поплавали, хоть людей и было многовато.
Дядя Ред наивно радуется тому, что дочь и ее лучшая подруга отлично повеселились в свой первый день в Занзибар-Бэй, и ставит перед нами тарелки с китайской едой. Этот ужин, приготовленный тетей Джейн, в отличие от вчерашнего, проходит в спокойной обстановке семейного счастья.
– Как здорово, что мы решили не уезжать, – говорит дядя Ред. Он выглядит таким счастливым.
Глава 13
СЛЕДУЮЩЕЕ УТРО ПОЧТИ ничем не отличается от предыдущего. Разве что на этот раз я не попадаюсь в ловушку. Пока Фрэнки принимает душ, я одеваюсь и прихорашиваюсь так, чтобы она не приставала. Потом мы снова отправляемся в утомительную прогулку до дикого пляжа.
– Ты хочешь познакомиться с парнями, – говорю я после того, как мы раскладываем покрывало. – Так почему мы валяемся, как две отшельницы?
Если вчерашние экземпляры – типичные обитатели подобных мест, я не хочу задерживаться здесь ни на минуту. И вообще, гораздо безопаснее находиться среди людей. Так можно избежать встречи с очередным мистером Гарольд Молочный Коктейль.
– Анна, – говорит мне Фрэнки, как и вчера, вальяжно расположившись на покрывале, – на обычный пляж ходят только туристы. А здесь отдыхают местные.
– Что ж, удачи, – отвечаю я. – Загорать не буду, лучше поплаваю.
Я снимаю парео (все еще стесняюсь разгуливать в одном купальнике), мажусь солнцезащитным кремом, чтобы не обгореть, и, надеясь, что никто не смотрит, иду к океану.
Сегодня не так жарко, как вчера, ноги быстро привыкают к температуре воды, и вскоре я захожу уже по пояс. Издалека наблюдаю за детьми и взрослыми, веселящимися в воде и на берегу. Их смех растворяется во влажном воздухе.
Я оборачиваюсь и смотрю на Фрэнки. Она улыбается и машет, устраивается на покрывале так, чтобы, не вставая, дотянуться до орешков, которые мы предусмотрительно захватили с собой.
– Держись поближе, – кричит она. – Я хочу поснимать.
На диком пляже сегодня особенно тихо. Я мысленно возвращаюсь к ночи, когда мы с тетей Джейн делали ангелочков на песке, вспоминаю наш разговор. Много ли она знает? Рассказывал ли Мэтт про наши отношения? А может, она просто застала нас целующимися на заднем дворе? Может, нам только казалось, что никого рядом нет? Или же тетя Джейн догадалась обо всем сама? Что она вообще имела в виду, упоминая о выражении, которое появлялось у Мэтта на лице, когда он говорил обо мне? Мы с ним так часто обсуждали, как и когда он расскажет все Фрэнки, что и думать забыли о других людях.
Стоит об этом вспомнить, и в груди тут же трепещут бабочки. Я закрываю глаза и пытаюсь успокоиться. Мэтт ведь умер… И все эти бабочки проваливаются во тьму, умирают в бездонной пропасти, отчаянно взмахивая крохотными крылышками.
– Эй, девственница!
Как неожиданно и оскорбительно. Лишь спустя несколько секунд я понимаю, что обращаются ко мне. Я резко разворачиваюсь и вижу хихикающую Фрэнки в компании двух загорелых парней с досками для серфинга. Типичные калифорнийские красавчики.
– Ты же еще девственница, да? – говорит тот, что повыше, со светлой челкой, падающей на глаза.
Фрэнки по-прежнему хохочет, а мне, несмотря на холодную воду, становится жарко. Кажется, я еще и краснею. Подруга что, решила меня разрекламировать таким странным способом? Просто великолепно… Я принимаюсь истово молиться гигантскому кракену, чтобы он утащил меня на дно океана, подальше от любопытных глаз и ушей. Там уж точно никто не будет глупо шутить. Разумеется, сил на остроумный ответ не остается.
Я погружаюсь в воду по грудь.
– Прошу прощения?
– Эм… а вы на серфах кататься умеете? – спрашивает блондин и, кажется, ждет, что мы поаплодируем его находчивости.
– Анна, давай, выходи, – машет мне Фрэнки. – Познакомься с нашими новыми друзьями.
Убедившись, что гигантский кракен не придет на зов, я все же надеюсь на другое чудо: вот бы мое парео прилетело прямо ко мне и скрыло тело. В таком случае я вышла бы из воды победительницей. Конечно же, и этого не случается. Тогда я решаю сымитировать судорогу, но быстро понимаю, что это будет выглядеть так, словно я тону, и один из парней побежит меня спасать. И непременно потрогает. Впрочем, вряд ли это будет тот блондин, он уж слишком увлечен прелестями Фрэнки.
Я медленно двигаюсь к берегу. Со стороны моя фигура, должно быть, смотрится впечатляюще, но вот ноги под водой ступают тяжело и неуклюже. Гигантский кракен, видимо, не слишком интересуется моей персоной. Ну и пусть. Тем больше поводов принести Фрэнки в жертву древним богам морских глубин. Уж я-то позабочусь о том, чтобы она выглядела достаточно аппетитно.
– Привет, – говорю я, пытаясь принять невозмутимый вид, и выдергиваю полотенце из-под опирающейся на локти Фрэнки. – Я – Анна.
Обернув его вокруг талии, я протягиваю руку блондину по имени Джейк.
– Вы только посмотрите, добропорядочная Анна Эбигейл, – поддразнивает Фрэнки с карикатурным южным акцентом.
Я страшно злюсь на нее за шутку про девственность. Интересно, одобрила бы она мой поступок, сдерни я верх купальника вместо приветствия и раскрути над головой, как лассо? Но прежде, чем я успеваю ответить, Фрэнки встает и нарочито медленно отряхивает песок с ягодиц. Джейк, конечно же, пялится. Второй парень, Сэм, качает головой и улыбается мне.
– Простите моего невоспитанного кузена, – говорит он, и от этой улыбки вся моя злость куда-то испаряется.
– А вы откуда? – спрашивает Джейк.
– Из Нью-Йорка, – отвечает Фрэнки, не уточняя, что живем мы в его скучной северной части.
