— Нет. Я задал ему простой вопрос, а он даже не может на него ответить, — говорит Алекс.
Могу поклясться, эту фразу должны произносить только родители. Я раздраженно вздыхаю.
— Я просто иду на вечеринку, Алекс. Не то чтобы я собирался идти кого-то убивать.
— На вечеринку? — спрашивает Бриттани.
— Да. Слышала когда-нибудь о них?
— Слышала. И даже знаю, что на них происходит. — Она садится рядом с Алексом. — Мы тоже ходили на вечеринки в старших классах и потом учились на своих ошибках, а он научится на своих. Ты не можешь запретить ему веселиться, — говорит она моему брату.
Алекс обвинительно показывает на меня пальцем.
— Ты бы видела, с какими девчонками он тусовался пару дней назад, Бриттани. Да они копия ненормальной Дарлин, помнишь ее? Та стерва переспала бы со всей школьной футбольной командой, если бы это повысило ее популярность.
И снова мой брат совсем мне не помогает. Спасибо.
— Что ж, приятно было послушать, как вы двое обсуждаете мою жизнь в моем присутствии, но мне пора.
— И как ты туда доберешься? — спрашивает Алекс.
— Пешком. Если только… — Я бросаю взгляд на ключи от машины Бриттани, которые лежат на ее сумке.
— Он может взять мою машину, — говорит она моему брату. Она обращается не ко мне, а к нему, как будто Господь запретил любому из них принимать решения без одобрения другого. — Но никакого алкоголя. Или наркотиков.
— Хорошо, мам, — саркастично отзываюсь я.
Алекс качает головой.
— Плохая идея.
Она берет его за руку и сплетает их пальцы.
— Все в порядке, Алекс. Правда. Мы все равно хотели поехать к моей сестре на автобусе.
На долю секунды мне даже нравится девушка моего брата, но потом я вспоминаю, что она контролирует его жизнь, и это теплое чувство исчезает быстрее, чем полоска молнии в небе.
Я беру ключи Бриттани и верчу их в руке.
— Ну же, Алекс. Не делай мою и без того дерьмовую жизнь еще хуже.
— Ладно, — говорит он. — Но верни машину в идеальном состоянии. Иначе ты знаешь, что я с тобой сделаю.
Я отдаю ему честь.
— Да, сэр.
Он достает из заднего кармана свой мобильник и бросает его мне.
— И возьми вот это.
Пока кто-нибудь из них не передумал, я выхожу из квартиры. Я забыл спросить, где припаркована машина, но ее трудно не заметить. «Бэха» сверкает, будто ангел, на парковке перед зданием. Я роюсь в заднем кармане и достаю листок с адресом Мэдисон, на который я переписал его, прежде чем смыть с руки. Как только я разобрался, как пользоваться GPS, я вбиваю туда адрес, поднимаю крышу и выезжаю с парковки.
Наконец-то… свобода. Я паркуюсь на улице и иду по длинной подъездной дорожке, ведущей к дому Мэдисон. Я знаю, что это верный адрес, потому что из окон на втором этаже орет музыка, а на лужайке перед домом тусуются несколько ребят.
Ее дом огромен. Я даже не уверен, отдельный это дом или многоквартирный, пока не подхожу ближе и не понимаю, что это целый особняк. Я захожу внутрь этого чудовища и узнаю нескольких ребят, с которыми у меня есть совместные уроки.
— Карлос здесь! — визжит какая-то девчонка.
Я притворяюсь, что не слышу серию визгов, раздающихся следом.
Мэдисон, одетая в короткое черное платье и с банкой пива в руке, пробирается сквозь толпу и обнимает меня. Мне кажется, что она пролила мне на спину пиво.
— О боже мой, ты пришел.
— Да.
— Давай-ка возьмем тебе что-нибудь. Иди за мной.
Я следую за ней в кухню, которая выглядит как картинка из журнала. Приборы из нержавеющей стали. Рядом с раковиной стоит огромный ящик, наполненный до краев кубиками льда и банками пива. Я беру себе одну.
— Киара здесь? — спрашиваю я.
Мэдисон фыркает:
— Да ну.
Похоже, это был весь ответ. Мэдисон обвивает свою руку вокруг моего локтя и ведет меня в конец коридора и затем на второй этаж.
— Ты должен кое с кем познакомиться.
Она останавливается у комнаты, в которой стоят пять старых игровых автоматов, стол для бильярда и аэрохоккей. Да это же мечта любого парня-подростка. А еще изнутри явно несет марихуаной. Мне кажется, что меня начинает вести просто от того, что я дышу.
— Это комната отдыха, — объясняет Мэдисон.
Все это точно поднимает определение «комнаты отдыха» на абсолютно новый уровень. На коричневом кожаном диване сидит белый парень, развалившись так, словно собирается остаться на этом месте навечно. На нем обычная белая футболка, черные джинсы и ботинки. По нему видно, что он считает себя крутым чуваком. На небольшом столике перед ним стоит бонг
[32].
— Карлос, это Ник, — говорит Мэдисон.
Ник кивает мне. Я киваю в ответ.
— Как жизнь?
Мэдисон садится рядом с Ником, берет бонг и лежащую рядом с ним зажигалку и делает долгую затяжку. Черт, а эта девчонка умеет затягиваться.
— Ник хотел с тобой познакомиться, — говорит она.
Я замечаю, что ее глазные яблоки уже порядком красные. Интересно, сколько раз она уже приняла, пока я не появился.
К нам заглядывает Лейси.
— Мэдисон, ты мне нужна! — визжит она. — Иди сюда.
Мэдисон говорит нам, что скоро вернется, и, шатаясь, выходит из комнаты. Ник подзывает меня к дивану, на котором сидит.
— Присаживайся.
Сиденье слишком скользкое, и это заставляет меня насторожиться. Я знаю, что за игру он ведет, потому что видел за свою жизнь сотни Ников. Черт возьми, да я сам был таким Ником в Мексике.
— Так ты приторговываешь? — спрашиваю я.
Он усмехается.
— Если ты покупаешь. — Он протягивает мне бонг. — Будешь?
Я приподнимаю банку пива, которую держу в руке.
— Позже.
Он смотрит на меня, прищурившись:
— Ты ведь не нарик, правда?
— А я похож на нарика?
Он пожимает плечами:
— Сложно сказать. Сегодня наркоши бывают всех форм и размеров.
Я тут же думаю о Киаре. Она и правда стала для меня источником ежедневного веселья. Каждый раз, подкалывая ее, я пытаюсь заранее предугадать ее реакцию. Ее нежно-розовые губы сжимаются в тонкую линию всякий раз, как я отпускаю очередной скандальный комментарий или флиртую с другой девушкой. Что бы я ей ни говорил и сколько бы крошек от печенья ни валялось теперь у меня по всему шкафчику, я буду скучать по ней, когда она перестанет быть моим гидом.
