— Нет, не делай этого, — в панике прошу я его. — Пожалуйста, не нужно.
— Почему нет? Он не может просто ходить и притворяться, что встречается с девушкой, и вести себя с ней, как…
— Алекс, — вмешивается Бриттани, — дай Киаре и Карлосу разобраться во всем самим.
— Но он же… — Алекс не успевает договорить, так как Бриттани берет его за руку.
— Они сами разберутся, — уверяет его она и улыбается. — Не вмешивайся пока.
— И откуда в тебе столько логики? — спрашивает он ее.
— Потому что у моего парня горячая голова и он всегда готов ввязаться в драку, — говорит она, поворачиваясь ко мне и Таку. — Это у Фуэнтесов в крови. Все образуется, Киара, — уверяет она меня.
Боюсь только, что мое сердце к тому моменту будет уже вдребезги разбито.
35. Карлос
— КАРЛОС, МОЖЕШЬ мне помочь с машиной моей жены? — спрашивает меня Вестфорд позже в тот же день.
Я пью один из особых чаев миссис Вестфорд, сидя на веранде.
— Конечно, — говорю я. — В чем проблема?
— Мне нужно заменить масло. И еще я хочу убедиться, что глушитель надежно закреплен. Колин говорит, он издавал в последнее время какие-то странные звуки.
Вскоре я помогаю профессору поднять машину на домкрате и подпереть ее кирпичами, которые он принес из гаража. Мы оба заползаем под раму, пока масло по капле стекает в маленькое ведерко.
— Хорошо провел время на сегодняшней игре? — спрашивает профессор.
— Да, только странно было играть за команду геев.
— А это имело значение?
Поначалу да. Но в конце концов мы были просто товарищами по команде.
— Нет. А вы знали, что Так — гей?
— Он ясно дал это понять, когда жил у нас пару лет назад. Его родители тогда разводились, и он нуждался в месте, где можно было бы спокойно это переждать. — Он выключает фонарик и смотрит на меня. — Как тебе сейчас.
— Кстати… Вы, скорее всего, пожалеете об этом своем решении, когда я скажу вам, что мы с Киарой много времени проводим теперь вместе.
— Это ведь хорошо. Почему это должно заставить меня пожалеть о том, что я позволил тебе перебраться сюда?
Хотелось бы, чтобы мы не были под машиной, когда я произнесу это.
— А если я скажу, что поцеловал вашу дочь?
— О, — говорит он. — Понимаю.
Интересно, не хочется ли ему сейчас привязать меня к машине снизу, а потом опустить ее с домкрата, так чтобы мои внутренности разлетелись по всей его подъездной дорожке? Или вливать мне в глотку использованное машинное масло до тех пор, пока я не поклянусь держать свои грязные мексиканские лапы подальше от его дочери?
— Вы бы все равно рано или поздно узнали, просто от кого-нибудь другого, — говорю я.
— Я ценю твою честность, Карлос. Это показатель высокой степени доверия, и я горжусь, что удостоился его. Предполагаю, тебе непросто было в этом признаться.
— Ну так что, мне собирать вещи или как? — Я должен знать, готовиться ли мне к тому, чтобы спать сегодня на улице.
Вестфорд качает головой.
— Нет, я не гоню тебя из дома. Вы оба достаточно взрослые, чтобы брать на себя ответственность. Я сам когда-то был подростком, и не настолько глуп, чтобы думать, будто сегодняшняя молодежь чем-то отличается от нас. Но подумай несколько раз, прежде чем тронуть хоть один волосок на ее голове или попытаться принудить ее к тому, чего она не захочет, потому что в таком случае я не только вышвырну тебя из своего дома, но и разрежу на кусочки, перед тем как это сделать. Понял?
— Понял.
— Прекрасно. А теперь возьми этот фонарик и посвети на радиатор, чтобы я мог понять, нужно ли его промыть.
Я беру у него фонарик, но, прежде чем выбраться из-под машины, говорю:
— Спасибо.
— За что?
— За то, что не считаете меня подонком.
Он улыбается:
— Обращайся.
После того как я заканчиваю помогать Вестфорду с машиной, я звоню маме и Луису, рассказываю им об игре с «Алтиматами», о Киаре, Вестфордах и прочей ерунде. Мне приятно разговаривать с mi familia. Когда я рассказываю им о недавних успехах в школе, мне кажется, что все они превратились в мою группу поддержки. Давненько я не испытывал ничего подобного. Разумеется, я опускаю часть о Девлине, потому что ни за что не позволю mi’amá портить из-за этого свои нервы.
После звонка я спускаюсь в кухню, но не обнаруживаю там никого из Вестфордов.
— Мы в гостиной, — зовет меня миссис Вестфорд. — Иди к нам.
Все семейство собралось перед телевизором в небольшой комнате в другой части дома. Профессор и его жена сидят в двух креслах, а Киара с Брэндоном делят диван. На журнальном столике перед ними стоит порезанная на кусочки лазанья.
— Бери тарелку, положи себе лазаньи и садись, — командует Вестфорд.
— Сегодня Ночь Семейного Веселья! — восклицает Брэндон, подпрыгивая на диване.
— Ночь Семейного Веселья? — переспрашиваю я. — Что это такое?
Миссис Вестфорд вручает мне тарелку.
— Раз в месяц мы выбираем занятие и собираемся всей семьей, чтобы провести время вместе.
— Вы, ребята, шутите, да? — Я обвожу взглядом комнату и понимаю, что это вовсе не шутка. Они и правда собрались здесь на Ночь Семейного Веселья и всерьез хотят провести вместе субботний вечер.
Когда я перевожу взгляд на Киару, мне начинает казаться, что было бы не так уж и плохо провести вечер перед телевизором. Я нагружаю свою тарелку едой и подхожу к дивану.
— Подвинься, cachorro.
Брэндон двигается к Киаре. Когда мы заканчиваем ужинать, я помогаю отнести грязную посуду в кухню, где Киара готовит попкорн.
— Ты не обязан участвовать в наших семейных посиделках, если не хочешь, — говорит мне она.
Я пожимаю плечами.
— Я все равно никуда не собирался. — Я подбрасываю кусочек попкорна в воздух и ловлю его ртом.
Возвращаясь в гостиную, я думаю о Киаре больше, чем когда-либо. Даже когда на экране начинают мелькать кадры мультфильма, который выбрал для просмотра Брэндон, я продолжаю поглядывать на нее.
— Брэн, пора в кровать, — говорит миссис Вестфорд, когда мультфильм заканчивается.
— Я не хочу спать, — хнычет он, цепляясь за руку сестры.
— Ну уж нет. Ты и так в последнее время ложился поздно, — говорит миссис Вестфорд. — Можешь обнять Киару и Карлоса и пойдем.
Брэндон встает на диване и с размаху падает в объятия Киары. Она крепко прижимает его к себе и целует в щеку.
