– Конечная, выходим, – сказала женщина, вылезая из машины и небрежно хлопнув дверью.
Пилот открыл дверь, и Василиса тут же выскочила наружу. Девушка крутила головой во все стороны, и по ее осмысленному взгляду Женя понял, что Титова догадывается, где расположено это место. Сам Евгений как ни старался, даже не смог сориентироваться, насколько далеко они уехали. Слишком много они петляли.
– Давайте дуйте вон туда, – махнул рукой толстяк в сторону неприметного входа в подвал, дверь в который была открыта, но света там не было. Однако стоило им подойти к черному провалу спуска, как сработал датчик движения и ярко загорелась лампочка.
Перед тем как спуститься, бородач забрал все оружие у Жени и ракетницу у Василисы.
– Такие здесь правила, – спокойно пояснил он.
Женя отсчитал десять ступенек, прежде чем увидел человека в «горке». Хмурого, серого, с недовольством на лице. По правую руку от него стоял деревянный стол с облупившейся краской, а за его спиной высокий сейф для хранения оружия.
– Поздорову, Фома, – чрезмерно приветливо махнул ему рукой бородач, но Фома только глупо повел в сторону своей серой мордой и помычал что-то невнятное.
Бородач с женщиной и юнцом дружно сложили свое оружие на стол. Фома все с тем же неменяющимся и ничего не выражающим лицом закрепил стволы в сейфе, отдал жетоны с номерами и диким взглядом посмотрел на Женю, а затем, словно баран, уставился на Василису. Того и гляди слюни потекут. Девушка даже не вздрогнула, но недовольно нахмурилась.
– Эти пустые, – ответила женщина на немой вопрос остолопа.
Наконец оторвав взгляд от Василисы, Фома снова издал нечленораздельный звук и махнул головой вперед.
– Проходите, – перевела женщина и подтолкнула замершую на месте Василису к входу в какое-то помещение.
– Ну вот мы и в Баре! Вы присаживайтесь за любой свободный стол, а мы закажем поесть и подойдем! – Зайдя внутрь, их с Василисой усадили невдалеке от барной стойки.
Бородач с женщиной сразу ушли, а юнец, сообразив, что подопечные никуда не денутся, направился к ближайшей от их столика даме, но тут же получил от нее пощечину.
Пилот медленно осмотрелся.
Заведение, в которое их привели, баром назвать трудно. Но Женя видел в своей жизни места и похуже, а в некоторых даже охотно проводил время. Только здешний контингент был совершенно особенный. Люди вели себя, выглядели и даже пахли так, словно это последний день их жизни. Одни из них, в самого удивительного вида экипировке, восседали за стойкой и неспешно пили пиво, не забывая свободной рукой поглаживать за талии местных официанток. За столами сидели те, кто победней: курили, пьяно бормотали себе под нос, обсуждали последние новости, а у кого-то на столе Женя даже заметил криминального вида белую дорожку из порошка. Сундуки и бочки занимали люди промежуточного положения, большинство из них в самом дешевом, уже износившемся от времени и потерявшем свой первоначальный цвет камуфляже. И самый низший слой посетителей довольствовался бумажным настилом на полу. Именно оттуда доносились плач, истеричный смех, пьяные выкрики, что заставляло думать Женю о полной невменяемости этих людей.
Все это было плохо. Из огня да в полымя. Не сгорели в небе – нарвутся на пьяную поножовщину здесь. Да и за Василисой нужен глаз да глаз. Фролову виделось, что местные отказались от нахальства в отношении девушки временно, да и то лишь потому, что она была оборвана, грязна и несчастна. Женя решил, что, если за двадцать минут ничего конкретно не определится в их положении, надо уходить из этого райского места. Фролов даже осмотрелся, прикидывая примерные пути отхода.
– Евгений, – из неутешительных мыслей его выдернул женский голос. – Мне надо в туалет. Если меня не будет через несколько минут… – Титова опасливо замолчала. – Предприми что-нибудь.
Когда, взяв свой спасенный из самолета рюкзачок, Василиса ушла, Фролов вскочил с места и уже было дернулся за ней, но быстро понял всю абсурдность ситуации.
Его внимание привлек какой-то полоумный калека невысокого роста, появившийся перед ним невесть откуда. Стоило Жене отвлечься на этого хромого недоростка, как фигура девушки окончательно пропала из поля зрения.
– Я профессор, слышишь! – От карлика сильно несло чесноком, потом и мочой. – Я же раньше светилой был! Да я в Союзе был лучшим инженером! Да я АЭС проектировал! – плевался уродец, пытаясь заглянуть пилоту в глаза.
Филатов скривился и сделал жест рукой – проваливай.
Василиса остановилась перед железной дверью, на которой красной краской было небрежно выведено «М-Ж». Едва ли там существует подразделение, но дверью, судя по надписи и запаху, она точно не ошиблась. На ее счастье, внутри никого не оказалось.
От тошнотворной вони Василису передернуло. Не надеясь ни на что, Титова покрутила ржавый и маслянистый на ощупь кран, и каково было ее удивление, когда оттуда потекла вода. Она сначала брезгливо и быстро провела ладонью под тонкой струей, а потом умылась, стерев засохшую кровь желтой от ржавчины водой.
Тяжелая железная дверь скрипнула, в проходе, покачиваясь, появилось тело. Худощавый мужчина схватился за косяк, дернулся, но, не найдя в себе силы дойти до сортира, согнулся пополам и его вырвало.
– Господи. – Титова, перепрыгнув корчащегося в собственной блевотине страдальца, выскочила из туалета.
Устремившись в зал, она услышала за стеной знакомые голоса и замерла.
– Да на кой ляд мне эти двое?! – недовольно отвечал невидимому Титовой собеседнику мужской голос. – Ты за них такие деньги требуешь! Да даже если эта баба будет здесь день и ночь работать, она все равно не окупится! А с мужиком мне что делать?!
– Да ты не кипятись, – ответил уже знакомый голос, принадлежащий бородачу. – Они разбились на самолете бизнес-класса, их определенно будут скоро искать. Да даже если не будут, то парня на маковые поля, там такие нужны, а бабенка быстро окупится.
– А если это так выгодно, что тогда сам не возишься с ними? – продолжал недоверчиво собеседник бородача.
– Некогда мне с ними возиться! Да и возможности нет. Сам знаешь, у меня сейчас не лучшие времена, чтобы внимание привлекать.
– Ну не знаю… – Собеседник, которому хотели продать молодых людей, начал сдаваться. – Мне надо до утра подумать.
– Думай! – раздался ответ за стеной.
Титова отпрянула от стены бледная как смерть. Несколько секунд она стояла в оцепенении, а когда пришло полное осознание услышанного, она, расталкивая ленивых посетителей, спотыкаясь, задевая бедрами углы плотно расставленных столов, помчалась к Жене.
– Женя! – Василиса хотела сесть на табурет, но тот внезапно упал, и Титова рухнула на пол, быстро поднявшись на колени. – Нам надо убираться отсюда! Быстро! Тебя они хотят на поля какие-то продать, а меня в местные проститутки записать!
Последние слова она прокричала, привлекая к себе лишнее внимание.
