– Ничего не понимаю.
Катя озаботилась этой дыркой, потому что боялась, как бы ее не заставили оплачивать порчу имущества пансионата. Нет, дело было не в деньгах, хотя их у Кати ощущалась острая нехватка. Но если бы она разбила стакан, то заплатила бы за него, спору нет. Но платить за чьи-то чужие выходки Катя не собиралась. Она не олигархиня, и миллионов у нее нет. Хотя и миллионеры не очень-то любят платить по чужим долгам.
Встав на стул ногами, Катя убедилась, что дырка в самом деле имеется. И самое интересное, что с другой стороны в оконном стекле тоже имелось отверстие. Приличных размеров дырень, в которую можно было всунуть целых три пальца.
– Вот почему мне было ночью холодно. Отсюда дуло!
И тут же Катя замолчала. Она застыла, стоя с открытым ртом на стуле. А ведь совсем недавно она видела точь-в-точь такую же дырку в окне. Дома у бедняги Сипягина в той комнате, где он нашел свою смерть, в стекле была очень похожая дырка. И теперь Катю поразила страшная, прямо-таки ужасающая догадка.
– Это след от пули! Пуля пробила стекло!
Она тихо сползла со стула, опустилась на незаправленную кровать и снова застыла, глядя в стену прямо перед собой невидящим взглядом. В голове у Кати было пусто и как-то очень звонко. Она решительно не понимала, как это могло случиться именно с ней.
– Тут стреляли!
Катя прошептала это одними губами, но ей показалось, что она орет во весь голос.
– Но кто? Кто мог стрелять?
И тут же внутренний голос услужливо подсказал ей:
– А кто мог стрелять вчера? В окно квартиры Сипягина? Ты была там. Преступник тебя видел. Тот же человек явился и сюда, чтобы пристрелить теперь уже тебя.
Напрасно она маскировалась! Враг все равно ее выследил и явился, чтобы ее прикончить. Вот только не понятно, почему он не убил ее где-нибудь по дороге от дома Сипягина до «Лазурного брега»? Или, еще того легче, вчера вечером, когда она отправилась с ужином для Лады? Ведь шлялась же одна и по пустынным темным улицам, и глухим проулкам. Там ее было подстрелить самое оно!
– Наверное, убийца припоздал. Явился, когда я уже была в номере. Ждал, когда я усну, а потом стрелял и… и промазал. Мне здорово повезло!
И тут взгляд Кати упал на стол, на котором лежало что-то маленькое, блестящее и продолговатое. Ага! Это тот камешек, который вчера больно задел Катю, когда она рухнула головой в подушку. Катя взяла камешек в руки и тут же выронила. Потому что теперь она видела, что это был вовсе не камешек, как спросонок вчера показалось Кате. А это была самая настоящая…
– Пуля!
Да, увы, это была маленькая металлическая смерть, которая должна была разнести голову Кати, как давеча ее товарка разнесла голову Сипягина.
– Я нашла ее в подушке. Значит, целились мне в голову.
И значит, Кате повезло куда больше, чем она сначала подумала. Господи, какое счастье, что она вчера ночью наревелась и вышла погулять. Наверное, пока Катя гуляла, убийца подобрался к пансионату, забрался на балкон и через стекло и занавеску выстрелил в направлении ее постели.
– Но тогда получалось, что стрелял убийца наугад?
Или же он заранее осмотрелся на местности и выбрал правильный угол наклона и все такое прочее, чтобы пуля точно угодила в изголовье кровати.
– И он не промазал! Если бы моя голова лежала в тот момент на подушке, то от нее бы ничего не осталось.
После таких открытий идти на завтрак как-то уже не хотелось. Но, с другой стороны, оставаться в номере, насквозь простреливаемом преступниками, тоже было неприятно. И что опасней? Катя размышляла недолго. Желудок подсказал ей правильный выбор. В конце концов, Катя решила, что пойдет и будет завтракать, словно бы ничего не случилось. Вот только по улице она в ресторан не пойдет. К счастью, для этого есть путь через внутренние помещения пансионата. Им Катя и воспользовалась.
К своему удивлению, она обнаружила, что пережитый ею вчера и сегодня нервный стресс ровным счетом никак не отразился на ее аппетите. А некоторые еще говорят, что от волнения им кусок в горло не лезет. У Кати же аппетит еще больше увеличился. Катя буквально накинулась на еду и в два счета смела со стола все закуски, потом съела четыре огромных сырника, густо залитых смесью из трех ингредиентов – сметаны, клубничного джема и сгущенки.
– Катя, ты в порядке?
Подняв голову с зажатым в зубах сырником, Катя обнаружила, что Галя с Лехой смотрят на нее с испугом.
– М-м-м?
Катя потрясла головой, мол, что случилось. Что вам от меня надо?
– Просто ты так ешь… – произнесла Галя, с ужасом наблюдая за тем, как тягучие брызги соуса с Катиного сырника оседают на скатерти, полу и ее собственной одежде.
– Выглядишь, словно бы вернулась с голодного острова, – заржал Леха.
– У тебя все нормально?
– Угум!
И больше Катя ничего не сказала. Будет она еще их посвящать в свои дела. Хватит уже того, что ей теперь грозит опасность. А если она примется болтать языком направо и налево, то могут появиться дополнительные жертвы. Так что Катя доела все, что оставалось еще съедобного на столе, и быстро слиняла. Даже для Лады ничего не сумела прихватить. Ничего не осталось. Но, с другой стороны, сегодня Кате было не до благотворительности. И если Лада выберется из своего укрытия, у нее осталось еще мясо со вчерашнего дня. До вечера как-нибудь протянет.
Выбравшись из ресторана, Катя огляделась по сторонам. Надо соблюдать бдительность. Хотя вероятней всего, что преступник уже далеко. Он уверен в том, что застрелил Катю минувшей ночью. И на какое-то время, пока злодей не убедится, что это не так, Катя в безопасности. Невзирая на то что вчерашняя маскировка оказалась провальной, Катя не оставляла идею перевоплощения в кого-нибудь другого. Просто предыдущий выбранный ею образ оказался неудачным. Надо изобрести что-нибудь другое, только и всего.
– На мне была шляпка Лены и ее же весьма приметная шаль. Размерами мы отличаемся, но издалека нас могли и перепутать. Не исключено, что покушались не на меня, а на Лену.
От этого предположения Катя еще больше повеселела. У нее и так после завтрака сил прибавилось. А уж когда она подумала, что стрелять могли вообще в Бориса, он же тоже жил долгое время в том же номере, да еще и кровать долгое время принадлежала именно ему, Катя совсем разошлась. У нее прямо второе дыхание открылось. Вот что значит плотно подзаправиться.
По дороге из ресторана она заглянула в подсобное помещение, где уборщицы оставляли свои швабры и разный хлам, и раздобыла там комплект униформы, представлявший собой синий халат с белой оторочкой и такой же синий фартук. Очень удачно получилось, что работающие тетки были по комплекции схожи с Катей. Так что в их халатах Катя чувствовала себя превосходно.
Голову она обмотала косынкой, словно бы у нее болит голова. На нос нацепила чьи-то очки в старомодной пластмассовой оправе, которые пылились среди забытых отдыхающими вещей. Очки были с сильным минусом, от них в глазах у Кати все расплывалось, и голова заболела. Но зато очки закрывали собой почти все лицо и меняли внешность Кати до неузнаваемости.
