Ленчонок покраснела и пролепетала:
– Я отдала ее одному человеку.
– Кому?
– Я не могу тебе этого сказать.
Ленчонок так смущалась, что Катя без труда догадалась, о ком идет речь.
– У тебя кто-то появился? Кто-то помимо Сипягина?
Ленчонок снова закрылась салфеткой.
– Я понимаю, что это аморально и безнравственно. Мы только расстались с Глебом, а я уже засматриваюсь на другого мужчину. Но Глеб вел себя со мной так грубо. А Женечка ко мне так добр, так внимателен.
– Женечка? Это Евгений?
– Да.
– А фамилия его Шевцов?
– Кажется… Да, Шевцов, я вспомнила. Точно Шевцов.
В это время принесли их заказ. Катя уже успела проголодаться. Она сразу же принялась за еду. А вот Ленчонок просто сидела и смотрела в свою тарелку.
– Ты чего не ешь?
– Не хочется. И потом, я не очень люблю помидоры. А на кинзу у меня аллергия.
– Тогда чего же ты не сказала сразу, что не хочешь такой салат?
– Не знаю, – пролепетала Ленчонок. – Ах, я такая глупая! Я… я не знаю.
Катя с жалостью смотрела на это трепещущее существо, которое настолько деликатное, что даже не может постоять за свое мнение в выборе салата. И как Ленчонок дожила до своих лет? Уму непостижимо.
– Кофе ты тоже не любишь?
– Я выпью! Правда, я выпью!
И сделала глоток. И невольно скривилась, но храбро допила кофе, которого, правда, было совсем немного. Катя поправила ворот своей кофты и внезапно заметила, как округлились глаза Ленчонка. Что такое она могла там заметить, что ее так удивило?
– Ты чего?
– Медальон, – прошептала Ленчонок, протягивая дрожащую лапку и тыча похожим на прутик пальчиком в область декольте Кати. – Откуда он у тебя?
– Ах, этот…
Катя слегка смутилась. Сказать правду? Нет, сейчас это будет совсем некстати. Ей еще надо поговорить с Ленчонком о Шевцове. И для этого нужно, чтобы Ленчонок сохраняла спокойствие и рассудительность. Значит, говорить про убийство Сипягина ей пока рано. А этот разговор неизбежно случился бы, скажи Катя правду о том, как у нее появился этот медальон.
– Этот медальон подарок моей бабушки. А что?
– Нет, ничего. Просто мне показалось… Показалось, что он похож на одну вещь, которая принадлежала раньше мне.
– Тебе?
Услышать это было крайне неприятно. Получалось, что Катя забрала вещь, которая принадлежала не Сипягину, а совсем другому человеку. И первым побуждением Кати было снять с шеи медальон и отдать его Ленчонку. Но потом она усомнилась, слишком уж громоздкое украшение, чтобы принадлежать Ленчонку. Такой медальон ей всю шею оттянет. И еще Катя вспомнила, что выкинула волосы, которые в медальоне находились, в мусорное ведро. А что, если для Ленчонка эти седые лохмы были чем-то важным? Разговоров потом не оберешься. И опять же нельзя травмировать нежную психику Ленчонка тяжелыми новостями.
И поэтому Катя снова повторила:
– Нет, медальон мой. Он перешел мне от бабушки.
Катю смущал взгляд Ленчонка, которая продолжала пялиться в ворот ее кофты. Чтобы избавиться от неприятного ощущения, Катя заправила медальон поглубже. Ленчонок вздохнула, проследив напряженным взглядом за тем, как Катя прячет от нее медальон. Кате даже стало неудобно. Как она себя ведет! Она ли это? Заграбастала себе чужую вещь да еще врет, что это подарок. И еще бабушку покойницу сюда приплела. Совсем некрасиво.
Ощущения были хуже некуда. И хотя Катя клятвенно пообещала самой себе, что после разговора вернет Ленчонку ее медальон и расскажет, как он у нее очутился, это не сильно ей помогло.
И чтобы скрыть нервозность, Катя нарочито грубо произнесла:
– Так что с этим Шевцовым? Он друг Сипягина?
– Коллега. Они вместе работают.
Насколько помнила Катя, бизнес Сипягина включал в себя несколько автосервисов и боксов, где выполняли разного рода кузовной ремонт. Иногда Сипягин брал машины на запчасти. И как подозревала Катя, далеко не всегда интересовался историей этих машин. Конечно, если с момента их разлуки ничего не поменялось. Не мог ли Шевцов оказаться тем человеком, который поставлял Сипягину эти машины? И не могло ли это послужить причиной смерти Сипягина?
– Ты знаешь, чем именно занимается Шевцов?
Ленчонок покачала головой. Ну, еще бы! Кто ей скажет!
– А как получилось, что он забрал у тебя «Ситроен»?
– У него сломалась машина. Он был без колес. А ему надо было ехать далеко. Кажется, за город. Я сама предложила, чтобы он взял машину.
– И когда это было?
– Несколько дней назад, может быть, неделю.
– Неделя! Какой-то тип пользуется твоей машиной целую неделю, а ты сидишь и в ус не дуешь!
– Я ему звонила. Он сказал, что все помнит. Что страшно благодарен мне. Он даже предлагал, что пригонит машину. Но я поняла, что она ему все еще очень нужна. И поэтому сказала, чтобы он не торопился. Его собственная машина все еще находится в ремонте.
– А Сипягин не требовал с тебя машину?
– Нет. Если он и звонил, то так ругался, что я бросала трубку. Про машину речь даже не заходила. И я еще потому не просила у Шевцова назад машину, потому что думала, что они с Глебушкой друзья. И сами как-нибудь разберутся с этой машиной. Глебушка дал мне ее, чтобы я могла довезти до дома свои вещи. Потому что он меня выгнал! Понимаешь? Выгнал!
И Ленчонок снова зарыдала. Воспоминания были еще свежи. И, глядя на нее, Катя вспоминала, как сама тащилась под дождем, мокрая, холодная и такая несчастная. Если бы Ленчонку выпало такое, она бы просто умерла там под дождем. Катя-то крепкая, она выдержала и даже не заболела. Подумаешь, почихала потом с недельку, а Ленчонка бы точно прихватило двустороннее воспаление легких.
– Что еще ты знаешь про Шевцова?
– Он… он хороший. Он милый. Он настоящая очаровашка.
Уж не из-за этого ли Шевцова покойный Сипягин и порвал с Ленчонком? Очень может быть и такое.
Катю немного удивляло, что она ничего не слышала про этого человека от Сипягина раньше. Вероятно, Шевцов появился в окружении Сипягина уже после их разрыва. Но еще странно было и то, что в записной книжке Сипягина ей не встретился ни один Евгений. Не было там ни Жеки, ни Жени, ни Женьки. А Катя специально посмотрела. Или Сипягин общался с этим Шевцовым исключительно по делам бизнеса? Но тогда надо будет расспросить об этом человеке у тех ребят, которые работали на Сипягина и которых знала сама Катя.
Ленчонок настояла на том, чтобы за обед заплатила она.
– Вот деньги. Только расплатись с официантом ты сама. Пожалуйста.
