Это предложение пришлось им по душе. Катя сходила к себе в номер, переоделась в сухую одежду, поменяла обувь и почувствовала себя совсем другим человеком. Заодно она отдала полицейским сверток, принадлежащий Шевцову. Подумала о том, а не отдать ли им и медальон из квартиры Сипягина, но передумала.
И все-таки Катя чувствовала себя возродившимся человеком. Жизнь, казавшаяся еще совсем недавно такой мрачной и безнадежной, снова налаживалась. Вот если бы Ольга Семеновна заплатила Кате хоть немного за ее работу. Тогда Катя уже знала, как ей использовать эти деньги. Но вряд ли у пенсионерки найдутся для этого свободные средства.
Разве что медальон продать? Конечно, он очень красивый. И это память о Сипягине. Единственная стоящая вещь, которая сохранилась у Кати из их совместного прошлого. Но достойно ли радоваться дорогой безделушке, имея неоплаченные долги? И так ли уж нужна Кате память о человеке, который бросил ее, а потом еще и позволил укокошить себя из-за какой-то девицы, которую он не поделил с Шевцовым.
Все эти мысли крутились в голове у Кати. Но когда они двинулись к дому с пожарищем, она встревожилась:
– А если его загадочные обитатели вернулись? Тогда нас там может поджидать засада. Эти люди преступники!
Но полицейские считали, что волноваться им ровным счетом не о чем.
– Тот факт, что они оставили ненужные им фальшивые номера в гараже, говорит о том, что проходимцы уже далеко и возвращаться назад не собираются. Единственное, что мы можем сделать, это осмотреть сам дом да обойти соседей и поговорить с ними.
– Те ничего не знают.
– Несмотря на то что подозрительные личности ни с кем из своих соседей не общались и вообще, как ты говоришь, старались тем даже на глаза не показываться, что-то соседи все равно должны нам сказать об этих людях.
– Свидетели сами иногда не подозревают, как много ценного для следствия им известно.
– Ты не профессионал, поэтому не удивительно, что у тебя не получилось провести допрос по всем правилам.
– Мы тебя не виним.
Катя не стала больше возражать. Пусть Илья и его светловолосый приятель убедятся сами, что соседи ничего не знают. Может, это немного собьет с них спесь. А ее цель в сегодняшней прогулке немного разогнать туман, скопившийся у нее в голове. Конечно, лучше было бы завалиться спать, но это ей вряд ли позволят сделать. Не для нее такое счастье.
Увы, идея Кати о том, что свежий холодный воздух поможет ей взбодриться, никак не сработала. Спать хотелось все сильнее. Катя шла, зевая во весь рот. Когда они добрались до злополучного дома, то выяснилось, что там их уже ждет целая компания из местных сотрудников полиции и пожарных.
– Откуда они тут?
– Это не вы их вызвали?
Илья покачал головой:
– Я лишь сделал запрос в здешнее отделение, чтобы уточнить, в каком из дворов сегодня утром случился пожар.
Местные правоохранители объяснили свое появление так:
– Наслышаны о случившихся в местном пансионате похищениях.
– Сделали выводы из вашего запроса о пожаре!
– Готовы оказывать всяческую помощь и сотрудничество.
Илья с товарищем подмогу приняли с восторгом.
– Благодарю, – сказал Илья. – Вместе мы справимся в два счета!
Затем Илья объяснил, что входит в их первоочередную задачу.
– Опросить всех соседей!
– Есть!
– Сделаем!
Илья с его коллегой и их неожиданные помощники рассыпались по округе. А Катя получила возможность немножко подремать, что она и сделала, привалившись головой к вязанке дров, которую держал на плечах один из семи гномов. Она так устала, что не чувствовала даже холода, который вновь принялся пробирать ее. Сначала он деликатно трогал кончики ее пальцев, словно проверяя, поддастся она ему или будет сопротивляться. И уяснив, что сопротивления не будет, взялся за Катю уже всерьез.
– Б-р-р! – пробормотала Катя и поежилась.
Надо было вставать, походить, но ей этого так не хотелось.
Внезапно она услышала тонкий детский голосок, который звал ее:
– Тетя, а тетя!
И, открыв глаза, Катя увидела перед собой Нюшу. Девочка вновь шмыгала носиком. А вроде бы утром казалась совсем излечившейся.
– Привет! – улыбнулась Катя девочке. – Как поживают твои щенки?
При этом сама Катя думала, что глаза у Нюши совсем красные. Видимо, насморк вконец одолел бедняжку. И как это мать разрешает ребенку гулять с такими соплями и в такую холодину!
– Ладу вывела погулять?
– Тетя Катя, а вы можете мне помочь?
– Смотря что надо делать.
– Помогите Ладу выманить. У вас это хорошо получается.
– А где же она?
– Это тут неподалеку, – торопливо произнесла девочка. – Ладка от меня убежала, в чужой двор спряталась и не хочет назад выходить. Помогите мне ее выманить.
– Конечно, я тебе помогу.
– Ой, поскорее! А то меня мама назад позовет. А мне еще надо щенков назад забрать.
Она сказала и осеклась, испуганно глядя на Катю и понимая, что ляпнула лишнее.
– Как? И щенки тоже там? Ладка их в другое место перетащила? Как же ты не усмотрела?
Нюша виновато потупилась, явно не зная, что сказать в свое оправдание. Стояла, шмыгала носом и выглядела такой несчастной, что у Кати язык не повернулся ее поругать.
Вместо этого Катя сказала:
– Пошли.
И они пошли. Когда они проходили мимо дома Нюши, на крыльцо вышел ее старший брат, отпихивая кого-то ногой. Кого-то лохматого, любопытного и очень похожего на Ладу. Но Катя этого не заметила. И Нюша не заметила. И они пошли дальше к одному из соседних домов, который в зимнюю пору всегда пустовал.
– Это тут. Пойдемте.
Катя покосилась по сторонам.
– Ты уверена, что это тут?
– Да! Лада в этот двор забежала. Ну, тетя Катя, пойдемте скорее.
Девочка настойчиво тянула Катю, но та мешкала. Какое-то неясное чувство тревоги возникло в ней при виде этого мрачного дома. Лада могла бы выбрать для своих детей убежище и повеселее. И вообще, что этой неугомонной собаке не сиделось в теплой кухне у Нюши дома? Чем ей там не нравилось?
– И где именно твоя Лада?
– Там. В доме.
– Как в доме?
– Так.
Идти в дом Кате отчего-то категорически не хотелось. Какой он темный и мрачный. И зачем люди красят свои жилища в такой цвет? Отчего бы не выбрать желтенький или розовый? Или вот зеленый, голубой или бирюзовый! Самые подходящие цвета, способные расцветить вечно серое питерское небо. Нет же, выкрасили дом в цвет шоколада. Да еще не молочного, а самого что ни на есть горького. Семидесяти пяти или даже девяноста процентов содержания какао-бобов.
