– Ты бросил меня. А я тебя так любила. Ох, как я тебя любила!
Молоденькая девушка из редакторской группы смахнула слезу.
– Почему он ушел от вас? – набросилась на покинутую невесту ведущая.
– Он красавец, – грустно проговорила Людмила. – Я серая мышка. Разве мы можем быть парой?
– На мой вкус, вы вполне симпатичная, – снисходительно похвалила теледива.
А пожилой физкультурник Николай вдруг выкрикнул:
– С лица воду не пить!
Его спутница Василиса гневно сдвинула брови, но промолчала.
– Люда! – Анатолий решительно взял руку женщины, прижал к губам. – Твоя внешность здесь ни при чем. Я банально принял привычку за любовь. Я дурак.
– Я тебя застрелить хотела, – задумчиво улыбнулась она. – Или отравить. А потом… потом решила, что достаточно будет просто прийти сюда и посмотреть тебе в глаза. Хороший план, правда?
И демонически, гордо расхохоталась – будто предложила нечто совсем удивительное.
Придвинулась близко-близко к лицу мужчины, взяла его голову в свои руки. Держала. Покачивалась. Молчала.
– Она, по-моему, наркоманка, – прошептала Надя.
– Люда, что стало с вашим ребенком? – продолжала нагнетать драматизм ведущая.
– Я убила его, – равнодушно ответила женщина. – Зачем мне ребенок, если нет Толи? Мне и собственная жизнь не нужна.
– Сумасшедшая? – тревожно спросила Надя.
Петельская тяжело поднялась. Прошлась по подиуму. Обернулась к зрителям, произнесла:
– Мне сейчас очень тяжело. Я потеряла любовь. Я потеряла смысл жизни. Я потеряла все.
Возвысила голос:
– Но и вас всех не ждет миллион алых роз. Не бывает так: одни в пропасти, другие на коне. Жизнь всем воздает по заслугам!
– Анатолий очень быстро нашел вам замену, – сладким голоском молвила телекрасотка.
– Я не завидую его даме сердца, – отрезала Людмила.
– Почему?
– Скоро она узнает. Скоро вы все узнаете!
Петельская вскинула руки в триумфальном жесте. Потом три раза хлопнула в полной тишине в ладоши. Тихо сказала:
– Браво! Мне – браво!
И почти строевым шагом покинула сцену.
«Снято», – раздался недовольный голос из аппаратной.
Там явно надеялись на драку и жалели, что ничего подобного не случилось.
* * *
Кристи вместо завтрака выпила протеиновый коктейль и теперь приседала с килограммовыми гантельками – качала одновременно бедра и бицепсы. Артур (иногда находило) сегодня на здоровый образ жизни наплевал. Заварил кофе, намазал на хлеб изрядно сливочного масла, отмахнулся от причитаний невесты про холестерин и завис в Интернете.
У него – как нынче принято – имелись профили во всех соцсетях, но большим количеством друзей похвастаться не мог. Сам посты не писал, а когда только ссылками делишься – популярности мало.
Однако в договоре об участии в шоу имелся строгий пункт:
Участник обязан ежедневно записывать свои впечатления и публиковать их в сети Интернет (форумы, посты, блоги).
Артур еще удивился:
– Зачем это вам?
– Реклама, – буркнула толстая тетка-юрист.
– А какой толк от такой рекламы, если меня никто не читает?
– Начальству виднее, – ответила сотрудница. И заученно пригрозила: – Контракт не обсуждается, никаких изменений не вносим. Если что-то не устраивает, в резерве больше сотни пар.
– Да все меня устраивает, – тяжело вздохнул атлет.
Сочинительство Артуру всегда давалось трудно, по литературе в школе еле тянул на троечку. И сейчас грядущее писание беспокоило куда больше, чем спортивные испытания.
Пока тряслись в автобусе на пути к деревне Селютино, бесконечно строил в уме фразы своих будущих постов. Начать повествовательно: «Дорога дрянь, народ сидит хмурый». Или более поэтично? «Мы, десять негритят, отправились в неизвестность»?
Брался, зачеркивал, переписывал – и все равно не нравилось. А ведь подобный пункт есть в контрактах у всех. Что он, будет хуже других?! Ни за что.
Артур напрягал извилины так, что мозг плавился, и наконец придумал элегантный выход. Собственные впечатления – раз не умеет – он выкладывать не будет. Но перед каждой съемкой станет включать диктофон. А потом банально сливать в сеть расшифровку.
Боялся, что шеф-редактор осерчает – вдруг нельзя всю информацию выдавать, пока программа в эфир не вышла? Но Анастасия, наоборот, похвалила:
– Молодец, спортсмен! Проявил смекалку. Только обязательно в друзья всех бери и проси перепосты.
Артур послушно исполнил приказ и тихо гордился, что число френдов и перепостов уже через пару дней поднялось до заоблачных высот.
Кристинка над женихом посмеивалась. Называла его секретаршей-стенографисткой.
Сама она (тоже контракт!) во Всемирной паутине творила с вдохновением. Для начала перепишет все свои ежедневные приседания, жимы, прыжки и количество подходов – уже полстраницы. Плюс сплетни соберет. Бывало, безобидные, но часто подругу заносило.
Вчера, например, опубликовала полную дичь.
Будто бы «звезда» давешних съемок – рябой Вениамин, – еще когда болел оспой, в шестидесятом году, собрал из самых крупных своих язв некоторое количество гноя.
Уже бред, но дальше пошло хуже.
До поры мальчишка – по версии Кристины – держал свое «биологическое оружие» в холодильнике. Когда в девяностых годах появились криотехнологии – не пожалел денег, заморозил. А теперь – благо выдалась возможность отомстить! – выплеснул содержимое на Полуянова. Уже якобы после съемок. И журналист теперь в отчаянии, требует срочно прислать к нему бригаду медиков, чтобы вкололи противоядие. Но машина «Скорой помощи» ввиду распутицы в деревню Селютино проехать не может.
Артур, когда прочел, за голову схватился:
– Кристи, ты спятила?!
– А по-моему, очень даже вероятно.
– Вениамин тогда мальчишкой был! Да и как можно вирус хранить в холодильнике?!
Девушка беззаботно ответила:
– Наверно, никак. Но люди любят, когда сюжет навороченный.
– А что Анастасия скажет?
– Она сама мне разрешила, – захлопала глазищами подруга. – Приукрашивать и додумывать.
– Но не полную ведь ахинею!
– Ты просто завидуешь! – приосанилась Кристи.
Утром, едва проснулась, бросилась считать лайки. Их оказалось немного. Зато гневных рожиц – почти пять тысяч.
Ему было бы обидно. Но подруга гордо произнесла:
