– Аминазина три кубика. Ты что, маленький? – сурово укорил Федор Матвеевич.
– Да я хотел. Но у него видение, а вы вроде интересуетесь…
– Я дома чай пью. Пусть тебе скажет.
– На три буквы послал. Говорит, чтобы вы срочно шли. А иначе, грозится, весь наш город погибнет.
– Это он загнул. – Федор Матвеевич благодушно потрепал женушку по бедру.
– Гонцы смерти какие-то едут! – страдальчески выкрикнул ординатор.
Со стороны выглядело – обычный бред параноика. Но сериал сменился выпуском новостей, бальзамчик – пока разговаривал по телефону – супруга прибрала. Доктор встал, потянулся, предупредил:
– Отлучусь на часок.
Вечерняя прогулка – отличная замена снотворному.
Он в быстром темпе прошагал полтора километра до юдоли скорби и застал Василия Васильича в самом плачевном состоянии. Мясистое лицо заливали слезы, мокрая борода вздыбилась страшными клочьями. Рвался, все силы вкладывал, чтобы разорвать путы, приковавшие его к кровати, – санитары, ясное дело, подстраховались.
Доктор махнул парням:
– Отвяжите.
Ординатор с благоговением наблюдал, как только что буйный, крушащий мебель больной упал перед главным врачом на колени, уткнулся лицом ему в ноги.
– Сгинь, – махнул молодому доктору Федор Матвеевич.
Но дверей в психбольницах нет, и ординатор прекрасно услышал их разговор:
– Зло к нам в Грибовск везут. Прямо сейчас. Вижу много людей, три машины большие.
– Грузовики?
– Нет. Один фургон, в нем механизмы, компьютеры.
– Лаборатория?
– Нет. Какие-то пульты. Мониторы. И два автобуса с людьми.
Вдруг выкрикнул:
– Господь всемогущий, не к нам они! На грунтовку свернули. Между собой говорят: в Селютино им надо!
– Это где ж такое? – наморщил лоб Федор Михайлович.
Пророк будто не услышал. Продолжал бормотать:
– Едут. Лес кругом. Шофер матерится – дорога дрянь. В Шибаевке планируют привал делать.
Шибаевку – село неподалеку от Грибовска – доктор помнил. Лично принимал оттуда больного с острым алкогольным психозом.
– А что за люди? Кто они?
– Разные. В одном автобусе москвичи. Наглые. В другом – народ попроще. Эти друг друга первый раз видят. Волками на соседей смотрят. На круг человек где-то сто.
– И все едут в Шибаевку?
– Нет! – взорвался Василий Васильевич. – В Селютино они едут. С лица земли его стереть!
– Что его с земли стирать? – наконец вспомнил доктор. – Эта деревня и так вымерла давно.
Но сумасшедший больше ничего не сказал. Принялся биться, плакать, и даже опытный Федор Матвеевич смог его успокоить только изрядной порцией лекарства.
* * *
Телевидения и всего, что с ним связано, Надя заочно боялась. Да и Полуянов пугал: с участниками программ телевизионщики обычно не церемонятся. Заставляют по два часа ждать любого пустяка, тыкают, гадости говорят, принижают.
Однако в «Свадьбе навылет» все оказалось культурно. По крайней мере к Митрофановой обращались только на «вы» и чрезвычайно уважительно.
– Вас не затруднит подъехать на консультацию к стилисту? Не возражаете заглянуть к нам – снять мерки, чтобы мы могли подобрать вам одежду?
Какая девушка откажется! Тем более что на программу не какие-то начинающие цирюльники работали, а настоящие звезды.
Известный стилист (Митрофанова однажды приценивалась к его услугам, но отдать бы пришлось ровно половину зарплаты) сейчас – абсолютно бесплатно! – посоветовал ей кардинально изменить стрижку и цвет волос. Когда Надя испугалась, давить не стал. Извлек лэптоп. Сфоткал ее, поколдовал в фоторедакторе, показал:
– Вот так примерно получится.
Митрофанова взглянула на красавицу, царственно взиравшую с монитора, и безропотно уселась в кресло.
А Полуянов – когда вечером увидел – не сказал ничего. Но даже ужина не потребовал. Набросился прямо в коридоре голодным и страстным волком. Вот и верь после этого, что мужчины – якобы! – женских причесок вообще не замечают.
Съемки «Свадьбы навылет» должны были проходить в Энской области, Грибовском районе. Семьсот километров от столицы. Когда Митрофанова спросила: «Почему так далеко?», ей заученно отбарабанили:
– В больших городах шагу не сделаешь – везде нужны разрешения на съемки. С интерьерами еще хуже. В кафе снимать – только за деньги, в учреждение – любое – вообще не попадешь. Декорацию построить – как особняк. Плюс участники в большинстве своем – не москвичи, значит, на гостиницах разоришься. Поэтому и едем в деревню. Жилье – бесплатно. Павильон построили за гроши. Натуру снимай где хочешь.
Полуянова аргументы не впечатлили. Мрачно сказал:
– Специально везете в глушь, чтобы там издеваться.
– Зря вы. У нас не «Слабое звено». Все будет позитивно и комфортно, – обиделась девчушка из редакторской группы.
– Мобильники в вашем Кукуеве, конечно, не ловят, про Интернет вообще никто не слышал.
– Ничего подобного! – триумфально возразила девушка. – Специально для нас вышку сотовой связи поставили, вай-фай тоже имеется – абсолютно бесплатный.
– А удобства? – строго спросил журналист.
Редактор виновато улыбнулась:
– Пяти звезд не ждите. Но домики подновили. Свет есть. Питанием обеспечим.
Когда вышли из «Останкино», Митрофанова укорила:
– Дима, что ты цепляешься? Вроде такой любитель приключений. В палатках жил – никогда не жаловался.
Он поморщился:
– Я люблю в истории сам влипать. А здесь ощущение, что меня, как телка, на заклание ведут.
Надя – та про свою теорию заговора больше не вспоминала. Грядущая возможность стать телезвездой абсолютно вскружила голову. Раньше считала, что не тщеславна, но сейчас, едва представляла, что ее – ее! – будут показывать по телевизору дважды в неделю в прайм-тайм, просто дух захватывало.
Все ведь в библиотеке увидят! И Артем Кудряшов. И бывшие одноклассники-сокурсники. И соседи! И все узнают, что они с Димой теперь не просто сожители, но без пяти минут официальные супруги!
В библиотеке родимой – уже ажиотаж. Начальница пыталась вредничать, отпуск не дать. Но когда ей лично позвонил сам генеральный продюсер – неподражаемый Клычко-Желяев, – препоны чинить перестала. Однако взяла с Митрофановой клятву, что та обязательно упомянет перед телекамерой их читальню и зал всемирной истории.
– И лично вам спасибо скажу! – улыбнулась Надя.
Шефиня, похоже, поверила.
За пару дней до отъезда по электронной почте прислали список, что можно брать с собой. Оказалось сурово. Из одежды – только белье и спортивный костюм – все наряды для съемок безвозмездно предоставляет телеканал «Просто the best». И по весу жесткое ограничение – не больше десяти килограммов. «Пронести лишнее не получится, на входе в автобус багаж взвешивается, при сомнениях не исключен личный досмотр».
