Бернард посмотрел ей в глаза.
— Тогда его ждёт увечье или смерть, любимая.
Амара посмотрела на него, потом отвела взгляд и покачала головой.
— Он в какой-нибудь непосредственной опасности?
Бернард выпрямился с полным котелком.
— Он пока не стоит одной ногой в могиле. Если у него начнётся горячка, ей потребуется некоторое время, чтобы убить его. Возможно, дни, может, больше.
— Тогда у нас есть некоторое время, — сказала Амара.
— Может быть, — сказал Бернард, — но опять-таки, возможно, и нет. Инфекция могла развиться, пока мы стоим здесь и говорим. — Бернард скрестил руки на груди. — Это незначительное повреждение. Но ему не важно, кто он такой. Оно способно убить его, если он не получит должной медицинской помощи.
Амара скрестила руки на груди и гневно уставилась на ручей.
— Позволь мне пояснить, — медленно сказал Бернард. Он полностью повернулся лицом к Амаре, расставив ноги на ширине плеч. — Безумие рисковать жизнью Первого Лорда в таком тривиальном вопросе. Я этого не допущу.
На миг Амара уставилась на своего мужа.
— Прости, что?
— Я этого не допущу, — повторил он мягким и бесстрастным тоном. — Если понадобится, я сам выдам наше присутствие.
Амара еле сдержала колкий ответ, чуть не слетевший с ее губ.
— Бернард, — тихо сказала она, — это предательство.
— Не в моем понимании, — сказал он. — Я поклялся защищать Корону. В присяге ничего не говорилось о том, чтобы защищать Корону от всех, кроме него. Я уверен, что ты давала такую же присягу.
— Ты не можешь принимать такое решение, — фыркунула Амара.
— Уже принял, — ответил он. — Прошло немало времени с тех пор, как Гай в последний раз принимал участие в кампании, а ты не была ни разу. Ты никогда не видела, как люди умирают от инфекции, — он опустил взгляд в сторону, — Она отнимает у них все, Амара. Их достоинство. Их силу. Они так быстро чахнут, это фактически происходит на твоих глазах, — он содрогнулся, — Империя едва держится. Должно ли что-нибудь произойти с Гаем, должен ли он умереть подобным образом…
Она закусила губу и коснулась его плеча:
— Он знает об этих рисках, любимый. Он решил рисковать.
— Он отвечает за большее количество жизней, нежели только его собственная, — возразил Бернард, — Что может быть настолько важным, что он готов рисковать своей жизнью?
— Я не знаю, — тихо ответила Амара, — он не говорил мне.
Бернард выдал недоверчивый взгляд:
— Ты даже не знаешь, зачем мы делаем это?
Она покачала головой.
— Тогда, кровавые вороны, Амара, почему ты против моего решения?
— Потому что я доверяю его решению, — тихо сказала Амара, — Потому что я давала присягу, — она сделала небольшую паузу и добавила, — Как и ты.
Бернард хмыкнул, признавая ответный укол.
Амара прижалась к нему, и он приобнял ее. Она положила голову ему на грудь.
— Если он не сказал тебе тоже, почему ты здесь?
Голос Бернарда рокотал в груди, отдаваясь приятной вибрацией в её ухе.
— Он сказал, что ему нужен опытный лесничий и разведчик, которому он может доверять, — он фыркнул, а потом рассмеялся. — И он сказал, что ты тоже будешь здесь. Я думаю, он знал, что для меня это достаточная причина.
Амара вдруг вскинула голову, чтобы пристально посмотреть в лицо мужа.
— Так же, как он знал, что однажды мы снова будем вместе, а я буду совершенно сбита с толку тем, что ты задаешь слишком много вопросов, — она почувствовала, как её рот кривится в усмешке. — Пока не будет слишком поздно менять наши взгляды, я полагаю.
Бернард нахмурился, и, прищурившись, посмотрел назад, туда, где сидел Гай, и сказал:
— Мы не сделаем и шагу, пока я не узнаю точно, что нам предстоит.
Амара нахмурилась и сказала с расстановкой:
— Я полагаю, моим долгом будет помешать тебе положить конец этой миссии. Строго говоря.
— Ты уже так сделала однажды, — ответил Бернард, его глаза ненадолго заблестели весельем. — Ты помнишь, что получилось. — Выражение его лица стало более серьёзным. — Ты не можешь остановить меня, не подвергая нас риску, Амара. И я сомневаюсь, что он смог бы справиться со мной без заклинания фурий. Даже если бы он мог ходить прямо сейчас.
Амара медленно кивнула.
— Ну что ж, может быть.
— О-о?
— Это даёт нам рычаг для давления на него, — она глянула на Первого Лорда. — Он теперь хранит секреты чисто рефлекторно. Я не могу служить и защищать его, будучи слепой и бродя в темноте. Но…
Бернард взял ее руку в свою и нежно сжал:
— Но что?
Она почувствовала, как ее губы сжимаются:
— Просто чувствую, что это не совсем правильно. Столько всего обернулось против него. Фиделиас…
К глазам подобрались слезы с нарастающей волной гнева, когда она подумала о предательстве своего наставника, и говорить стало невозможно.
— Это не то же самое, любимая, — тихо произнес он. — Ты пытаешься его защитить и предложить лучшее решение. Это совершенно не то же самое.
— Надеюсь ты прав, — так же тихо ответила она.
Она наклонила голову, проморгалась, прежде, чем слезы могли показаться на ее лице. Потом еще раз кивнула, успокоилась и зашагала обратно к Гаю. Бернард не отставал от нее.
Первый Лорд посмотрел на выражения их лиц, затем произнес:
— Ага.
Амара остановилась перед ним, опустилась на колени, чтобы их глаза были на одном уровне.
— Сир, Граф Кальдерон…
Он поднял руку в нетерпеливом жесте, взглянул на Бернарда.
— Мы не пройдем больше ни мили, пока вы не узнаете, зачем и куда мы направляемся? Что-то вроде этого?
Бернард фыркнул.
— Если уж на то пошло, мы не сделаем ни шагу.
Гай вздрогнул, подвинув одну ногу.
— Настолько плохо?
Бернард подошел, встал на колени и смахнул одной рукой слой мелкого лесного мусора, открыв несколько маленьких бело-розовых кристаллов. Он бросил их в кастрюлю и, начав мешать воду, проговорил:
— Не используя фурий воды? Вполне возможно, что это превратится в очень плохо, сир.
Гай издал брезгливый звук:
— Я полагаю, что был бы глупцом, игнорируя советы опытного лесничего, ради которых его брал?
Уголок рта Бернарда дернулся в усмешке:
— Я бы никогда так не сказал, сир.
Белые зубы Гая сверкнули на мгновение.
