Варг разглядывал Тави, казалось, целую неделю, хотя это не могло длиться более чем несколько секунд.
— Ты вожак, — прорычал он. — Я буду следовать за тобой. Пока ты этого достоин.
Тави оскалил зубы.
— Этого недостаточно.
— Это — клятва, какой моя стая поклялась мне, — сказал Варг. — Я каним. Я скорее останусь в этой дыре и сгнию, чем изменюсь.
Тави снова закрыл рот и кивнул.
— Но у меня будет твоё обещание не причинять вред моим людям, пока ты не вернёшься к своим.
— Согласен, — сказал Варг. — Я буду держать своё слово, пока ты держишь своё.
— Идёт, — сказал Тави.
Это была самая сложная часть. Варг никогда не лгал Тави, насколько ему было известно — но Тави подумал, что больше, чем слегка вероятно, что Варг может пожертвовать своей личной честью, если сочтет это необходимым, чтобы послужить своему народу.
Варг никогда не сможет сбежать из Алеры без помощи, и Тави считал, что он достаточно умён, чтобы это понять, — но Варг уже показал ему несколько раз, что канимы не думают так же, как алеранцы. Варг может иметь совсем другие мысли, чем Тави, по поводу своего побега.
Но сейчас не имело смысла идти на попятный.
Тави сунул ключ в замок и отпер дверь камеры, открывая её для Варга.
Он попятился, пока семьсот фунтов клыков, меха и мышц боком протискивались через дверь камеры.
Выйдя из камеры, Варг нагнулся, так что его глаза оказались на одном уровне с глазами Тави. Затем, не спеша, он склонил голову набок, ниже, чем прежде. Тави повторил его жест, инстинктивно делая собственное движение менее глубоким, и Варг удовлетворённо дёрнул ушами.
— Я следую за тобой, гадара.
Тави кивнул.
— Сюда, — сказал он, и зашагал назад по коридору. Волосы у него на затылке встали дыбом, когда он повернулся к каниму спиной. Если Варг собирался предать его, он сделал бы это сейчас.
Позади Тави раздался низкий лающий звук, канимский эквивалент смеха.
— Нет, гадара, — прорычал Варг, — время убивать тебя ещё не пришло.
Тави оглянулся через плечо и окинул Варга сердитым взглядом.
— Очень обнадёживает.
Тави обнажил свой меч, когда они достигли лестницы, где Арарис сражался, сдерживая нападающих.
Двое мужчин в доспехах Серой Гвардии стояли чуть ниже него, за ними стояли их соратники, но большинство из них было одето только в бриджи, их волосы были взлохмачены.
Большинство гвардейцев крепко спало, когда прозвучал сигнал тревоги и они просто схватили свои мечи и прибежали.
Уже трое мужчин стояли лицом к лицу с Арарисом, хотя им пришлось стоять боком на лестнице, прижавшись плотно друг к другу.
Они сражались осторожно, и хотя им не удавалось пробить оборону Арариса, не подвергнувшись риску подставить под его удар свои незащищенные тела, но и Арарис не мог подобраться достаточно близко для нанесения удара одному, при этом не оказавшись под ударом двух остальных мечей.
— Мы готовы, — прокричал Тави.
— Ходу, ходу, — сказал Арарис. — Скорее, прикрой!
Тави повернулся лицом к стальной решетке, закрыл глаза на секунду или две, концентрируясь. Он почувствовал, как его сознание распространяется на меч в его руке и он ощутил, как воздух движется вокруг меча, как будто он был продолжением его руки.
Он сфокусировался на этом сознании, наделяя меч духом и наполняя его собственным напряжением и волей, укрепляя и затачивая сталь.
Он закричал и ударил решетку, уверенный в том, что меч, усиленный фурией, должен перерезать ее за несколько ударов.
Ураган разноцветных искр, алых, голубых, фиолетовых, вылетел в точке соприкосновения меча с решеткой, и Тави ощутил шок, копьем пробившй руку через лезвие меча. Боль была такой, как будто он ударил незащищенным кулаком в кирпичную стену, и он зарычал.
Прутья решётки не поддались. На одном из них появилась небольшая зазубрина, но в остальном Тави мог бы с таким же успехом стегать по укреплённой фуриями стали ивовым прутом.
— Они её усовершенствовали, — зашипел Тави, схватившись левой рукой за правое запястье. — Они укрепили решётку! Я не могу её разрубить!
— Я тут слегка занят, — огрызнулся Арарис. — Сделай что-нибудь!
Тави кивнул и вложил меч в ножны. Новые ворота, как только их опустили, были замуровываны в камень с помощью заклинательства, так что не было никакой возможности поднять их снова.
Они были просто запечатаны в камень вокруг них, и их нельзя было открыть до тех пор, пока фурии камня не получат приказ вновь отпереть ворота. Их нельзя поднять — но это не обязательно означает, что их нельзя сдвинуть.
Тави упёрся ногами в камень под ним и ухватился за решётку обеими руками. Он тянул её вверх с устойчивой, постоянной силой и чувствовал, как эта сила наполняет его ноги, бёдра, распространяется на грудь, плечи и руки.
Он накопил этой силы столько, сколько мог, потом стиснул зубы и навалился на стальную решетку, пытаясь вывернуть её из камня при помощи чистой, грубой силы.
Сталь ворот, возможно, была укреплена заклинательством, чтобы противостоять воздействию усиленных фуриями мечей, но это не означает, что она не может быть изогнута воздействием, приложенном в другом направлении.
Сталь слегка согнулась и дрогнула, когда Тави потянул. Она начала немного деформироваться, не больше чем на дюйм или около того, затем Тави обнаружил, что задыхается, не в силах поддерживать усилие.
Его легкие взорвались от удушья и стальные прутья решетки практически вернулись в первоначальное состояние. Деформация была едва видна.
Огромная, покрытая шерстью рука аккуратно отодвинула Тави в сторону и Варг подошел к решетке. Каним прищурился, протянул свои длинные руки к решетке, одну к правому верхнему углу, другую к нижнему левому. Затем он уперся ногами, зарычал, и начал тянуть решетку.
Секунду ничего не происходило. Мускулы напряглись, жилы натянулись под густой шерстью канима, подергиваясь от усилий. Затем Варг заревел от усилия и его сгорбленные, мощные плечи дернулись.
Раздался вопль истязаемого камня и затем усиленная фуриями стена разрушилась. Куски камня полетели во все стороны, под воздействием вырываемой канимом из стены стальной решетки.
Варг зарычал, наклонил решетку, чтобы пройти через дверь к лестнице и без подготовки кинул ее через голову Арариса вниз на гвадейцев, находящихся на лестнице.
Варг не вложил в бросок никакой силы, но решетка, весившая несколько сотен фунтов, плашмя упала на незащищенных гвардейцев, как огромная хлопушка для мух, сбрассывая мужчин вниз и прижимая их к полу.
Арарис моргая посмотрел на решетку, затем на канима, его рот слегка приоткрылся.
