— Давай, — огрызнулся Тави, — Пока они не освободились. Уходим.
Усиленная защита Серой Башни была задумана так, чтобы никто не мог совершить побег, но лежащая в её основе логика предполагала, что обычный заключенный попытается сбежать через единственный выход — дверь.
Поскольку окна были закрыты тяжелыми решётками, а единственный путь наружу был через центральный вход, план по обеспечению безопасности здания был разработан так, чтобы сделать невозможной для заключенного попытку спуститься по лестнице и выйти из здания.
Тяжёлые опускающиеся решётки изолировали выход с каждого этажа этой тюрьмы к лестнице, отрезав лестницы от остального здания, а ещё более тяжёлые решетки опечатали единственный выход из здания, несколькими этажами ниже.
Вот почему Тави бросился к лестнице, ведущей на крышу.
Он отчаянно надеялся, что часть плана Китаи и Исаны не прошла так же плохо, как у них — или этот вечер грозил окончиться скорой, болезненной и невероятно кровавой развязкой.
Глава 35
Китаи резко обернулась, когда колокола тревоги в Серой Башне начали звонить. Она подошла к краю крыши, посмотрела на башню и фыркнула.
— Я так ему и говорила. Ты сама слышала.
Исана торопливо подошла к Китаи. Молодая женщина пристально смотрела на Серую Башню и качала головой.
— Мы должны спешить.
— Что случилось? — спросила Исана.
Китаи схватила свой рюкзак, накинула его и побежала к другой стороне здания.
— Кто-то звонит в колокола.
Исана удержалась от резкого ответа и вместо этого поспешила за Китаи.
— Поподробнее, пожалуйста.
— Они вошли внутрь всего несколько минут назад, и была поднята тревога. Охранники и стражники Башни были предупреждены. Они могут выбраться только на крышу, и они должны бежать быстро, если они вообще хотят выбраться — значит, мы должны поторопиться.
Она подняла руку и легонько прижала её к груди Исаны.
— Подожди здесь, — сказала женщина-марат.
Затем она сделала пару шагов, так быстро, что её ноги от ускорения казались размытыми, и бросилась с крыши здания. Она грациозно пронеслась по воздуху, футов двадцать или больше, и приземлилась на вершине акведука, который проходит через эту часть города, мимо Серой Башни.
Китаи повернулась, как если бы она делала такие вещи каждый день, и быстро достала из футляра на поясе одну из свёрнутых верёвок. Встав на край акведука, она бросила веревку как лассо, и Исана на крыше поймала её.
Она с недоумением посмотрела на Китаи.
— Что мне с этим делать?
— Вставь одну ногу в петлю, как в стремя, когда садишься на лошадь, — пояснила Китаи. — Держись обеими руками. Потом прыгай с крыши.
Исана прищурилась. Она бросила взгляд на край крыши. Это было семиэтажное здание, и падения на мостовую будет вполне достаточно для женщины, гораздо более молодой и ловкой, чем она, чтобы разбиться насмерть.
— Гм, — сказала она. — А потом что?
Китаи в нетерпении упёрла руку в бедро.
— А потом я втащу тебя наверх, и мы пойдём помогать моему чала.
Исана почувствовала, что её рот открылся. Китаи была не такой уж крупной. Конечно, она выглядела спортивной и сильной, но это были сила и гибкость, какие можно ожидать от танцора или бегуна.
Она знала, что мараты были физически крепкими, но всё же Исана была на несколько дюймов выше, чем Китаи, и тяжелее её. Сможет ли девушка удержать такой вес?
Тревожные колокола продолжали звонить.
— Исана! — Прошипела Китаи.
— Хорошо, — растерянно произнесла Исана. Затем она шагнула на край крыши и сунула ногу в петлю. Она затянула веревку на ее ноге, крепко соединив руки на уровне живота.
Это долгий, очень долгий путь до земли.
Она закрыла глаза и шагнула с крыши.
Она почувствовала, как Китаи тянет веревку с момента, как она шагнула в пустоту, так что она не просто падала, а летела по большой, широкой дуге. Скорость была головокружительной и она ощутила, как короткий крик инстинктивно вырвался из ее легких.
Она достигла вершины амплитуды и качнулась назад, отчаянно цепляясь за веревку, а потом снова вперёд. Некоторое время Исана беспомощно раскачивалась, а затем поняла, что верёвка поднимается короткими равномерными рывками.
Она открыла глаза, посмотрела вверх и увидела Китаи, тёмный силуэт на фоне светлого камня акведука, которая подтаскивала Исану, перебирая верёвку руками, прочно опираясь ногами на камень акведука.
Она втащила Исану наверх через край каменного сооружения, и Исана тут же распласталась, дрожа всем телом, её ногу продолжал плотно сдавливать аркан.
— Пойдём, — тихо сказала Китаи. — Поторопись.
Пока Исана освобождала ногу из петли, Китаи сматывала верёвку, а затем размашистым шагом пошла вдоль акведука, который оказался не более чем находящимся на большой высоте каменным жёлобом, по которому постоянно текла вода, в таком же объёме, как в ручье, крутящем мельничное колесо в её стедгольде.
По обе стороны от желоба располагались каменные выступы шириной по футу каждый и Исана шагнула на один из них и последовала за Китаи так быстро, как только могла. Она не отрывала глаз от спины женщины-марата.
Если бы она заглянула за край акведука и увидела, как легко встретить свою смерть, возможно, она не смогла бы сделать больше и шага.
Великие фурии, сделайте так, чтобы ветер не поднялся.
Или чтобы моя нога не попала на участок со скользким мхом.
Или чтобы стучащее сердце не сбило меня на мгновение с толку и не нарушило равновесия.
Или…
Исана сжала зубы и сосредоточилась на спине Китаи и на том, чтобы ее ноги не останавливались.
Китаи остановилась через несколько десятков шагов и расставила руки, предупреждая Исану. Исана остановилась, и Китаи сказала:
— Это впереди нас.
— Очень хорошо, — сказала Исана. Она сняла туфли, прикрыла глаза, быстро сосредотачиваясь, и призвала Рилл. Затем она подвернула брюки до колен и шагнула вниз, в воду, бегущую по центру акведука.
Течение было сильным, хотя его постоянное давление на её икры было отнюдь не достаточным, чтобы сбить Исану с ног, при условии, что она будет так же сильно упираться. Вода стекала с гор на много миль севернее столицы, и была пронизывающе холодной.
Когда Рилл проявилась вокруг нее, Исана уловила ощущения своей фурии, и была удивлена тем, какой чистой и свежей остаётся вода, несмотря на своё долгое путешествие по жёлобу акведука.
Охранная фурия в воде показалась ей внезапным, неприятным ощущением давления. Она чувствовала её невидимое присутствие в воде, злость и желание напасть на любых незваных гостей.
