Экран возник на ближайшей стене — примерно на уровне лица. Если бы Бертон ходил по комнате, изображение следовало бы за ним, перемещаясь на другие стены.
Назвав имя и идентификационный код Логи, Бертон потребовал указать то место, где находилось живое тело этика. Компьютер тут же ответил, что его тело, как таковое, нигде не обнаружено.
— Значит, он все-таки умер! — прошептала Алиса.
— Где информационная копия, снятая с тела Логи? — спросил Бертон.
Чтобы просканировать тридцать пять миллиардов записей, хранившихся в глубинах башни, компьютеру потребовалось всего лишь шесть секунд.
— Оно не обнаружено.
— О, мой Бог! — воскликнул Фрайгейт. — Неужели его запись стерли?
— Необязательно, — ответил Нур. — Компьютер мог дать нам такой ответ по указанию незнакомца.
Если мавр был прав, опрос компьютера не имел никакого смысла. Тем не менее, Бертон задал еще один вопрос:
— Кто-нибудь может приказать тебе не подчиняться последним приоритетным командам?
Нур засмеялся. Фрайгейт покачал головой и тихо произнес:
— Ну, ты, парень, и даешь!
На экране появился ответ: «НЕТ».
— Я приказываю тебе считать все мои будущие команды приоритетными, продолжал Бертон. — С настоящего времени все предыдущие команды отменяются.
«ОТКАЗАНО. НЕФУНКЦИОНАЛЬНО».
— Кто имеет право на изменение директив и команд? — спросил Бертон.
«ЛОГА. КГР-12У-373-Н».
— Но Лога мертв!
Надпись на экране не изменилась.
— Можешь ли ты подтвердить, что Лога мертв? — повторил Бертон.
«ОТВЕТ ВНЕ ОБЛАСТИ ПАМЯТИ».
— Кто может командовать тобой во время отсутствия Логи?
На экране появились имена восьми людей и их идентификационные коды.
Ниже каждого имени мигала надпись: «ДОСТУП ОГРАНИЧЕН».
— И насколько же нас ограничили?
Ответа не последовало, поэтому Бертон сформулировал вопрос по-другому.
— Укажи пределы доступа для восьми операторов, список которых ты только что представил.
Экран потемнел и через шесть секунд заполнился перечнем команд, которые компьютер соглашался принимать от каждого из них. Мерцающие буквы оставались на стене около минуты. Через шестьдесят секунд новая страница текста сменилась следующей, и к тому времени, когда на экране появилась строка под номером 89, Бертон понял, к чему привело его указание.
— Это может продолжаться часами, — сказал он остальным. Машина выдает нам подробный список всех доступных команд.
Приказав остановить показ, Бертон велел компьютеру отпечатать перечень в восьми экземплярах.
— Я даже не смею спрашивать о списке запретов. Боюсь, он может оказаться бесконечным.
Бертон потребовал проверить все 35793 помещения, и через пару минут компьютер доложил, что, кроме восьми землян, в башне не обнаружено ни одного живого существа. Как, впрочем, и мертвого тоже.
— Однако мы знаем, что Лога имел несколько тайных убежищ, незарегистрированных в памяти компьютера, — задумчиво произнес Бертон. — Он о них почти ничего не говорил, но одна из этих комнат нам все же известна. Вот только где искать остальные?
— Ты думаешь, что незнакомец прячется в одной из них?спросил Нур.
— Не знаю. Во всяком случае, это вполне возможно. Надо попробовать найти его тайные норы.
— Мы можем сравнить реальные размеры башни с теми параметрами, которые указаны на схемах, — сказал Фрайгейт. — Но, мой Бог! Такая работа займет несколько месяцев, и комнаты могут оказаться настолько хитро запрятанными, что мы их все равно не найдем.
— Кроме того, это почти также интересно, как очистка плевательниц, добавил Терпин.
Устроившись на круглом стуле у большого пианино, он начал наигрывать «Рэгтайм ночных кошмаров». Бертон подошел к нему и встал рядом.
— Нам очень нравится слушать твою игру, — сказал он, хотя на самом деле его раздражала музыка подобного типа. — Но сейчас мы обсуждаем жизненно важный вопрос, в буквальном смысле этого слова. Теперь не время развлекаться и переключаться на что-то другое. Нам необходим ум каждого из нас. Иначе мы все можем погибнуть из-за того, что кто-то не принял участия в обсуждении.
Руки Тома продолжали бегать по клавишам, как два больших паука. Он взглянул на Бертона, и его губы растянулись в улыбке. Долгое, утомительное и опасное путешествие уменьшило вес музыканта до ста семидесяти пяти фунтов.
Однако, попав в башню, он упорно поглощал еду и спиртное, и теперь его лицо снова сияло, как полная луна. Большие зубы казались ослепительно белыми на фоне темной кожи, которая, кстати, выглядела немного светлее, чем у самого Бертона. Темно-коричневые волосы не завивались маленькими кольцами, а ниспадали на плечи волнами. На Земле он мог бы сойти за белого, но вместо этого предпочел остаться в черном мире американских негров.
«Я простой ниггер, которого вы можете пнуть, когда захотите, как он иногда шутил, говоря о себе. — И даже в Хорошей Книге сказано, что, если белая нога бьет по черной заднице, в этом нет никакого греха, ибо то творится лишь пользы ради».
После этого он обычно заливался веселым смехом, совершенно не заботясь о том, как относился к его словам собеседник.
— Мне показалось, что легкое музыкальное сопровождение лишь украсит ваши умные речи. Сам-то я не очень рассудителен.
— У тебя прекрасные мозги, и они нам могут здорово помочь, ответил Бертон. — Кроме того, в нашей маленькой армии на счету каждый солдат. Если мы начнем разбредаться по углам, игнорируя реальную опасность, наш отряд превратится в дезорганизованную толпу.
— А ты, значит, будешь нашим командиром, верно? — с усмешкой спросил Терпин. — Ладно, парень, ты меня убедил.
Резко оборвав мелодию, он убрал руки с клавиш и поднялся.
— Веди нас, славный Макдафф.
Подавив вспышку гнева, Бертон отошел к столу. Терпин следовал за ним по пятам, вероятно, строя за его спиной смешные гримасы. Как только Бертон остановился у кресла, музыкант самодовольно занял свое место и с улыбкой уставился в потолок.
— Я предлагаю отложить обсуждение ситуации до того момента, когда мы все ознакомимся с содержанием списка, — произнес Бертон, указывая на устройство, которое складывало и брошюровало листы, вылетавшие из прорези в стене. — Мы можем составить реальный план действий только после того, как поймем свои возможности и ограничения.
— На это уйдет немало времени, — сказал де Марбо. — Похоже, здесь даже не книга, а целая библиотека.
— Тем не менее, нам придется с ней ознакомиться.
— Ты говоришь об ограничениях, и в этом есть резон, — произнес Нур. — Но даже при ограниченном доступе к компьютеру мы обладаем огромными силами, которые не снились даже величайшим королям Земли. Такие силы создают большие возможности, и потому их следует рассматривать как собственную слабость. Они будут подталкивать нас к злоупотреблениям и небрежности. И я молю Бога, чтобы нам хватило твердости противостоять их соблазнам.
