– Об этом я и говорила, не так ли?
Вслед за хозяйкой Макаса вышла из комнаты и через полчаса вернулась – в длинной белой ночной рубашке и при всем своем вооружении. Арам еще ни разу в жизни не видел человека, которому так неуютно и в то же время так хорошо.
– Я собираюсь вздремнуть, – мрачно сказала Макаса. – Разбудите на закате.
Улегшись на кровать, она уснула еще до того, как Винифред успела отправить мыться Арама.
К заходу солнца все пятеро были дочиста вымыты и относительно довольны. Проблема была только в одном. Выстиранная одежда, развешенная под жарким летним солнцем на веревке на крыше дома Винифред, не успела просохнуть. Поэтому все пятеро – в одинаковых ночных рубашках – сидели в комнате и ждали. Сказать по правде, рубашка пришлась впору только рослой Макасе. (Зачем гоблинше Винифред могли понадобиться пять ночных рубашек, куда лучше подходящих для воргена, оставалось только гадать.) Арам чувствовал себя, будто его облачили в бальное платье. Клок был так смущен, что свернулся клубком в уголке, закутавшись в длинную ночную рубашку, будто в кокон.
Зато Мурчаль с Дреллой просто наслаждались. Голова Мурчаля не пролезала в ворот, поэтому он обернул ночную рубашку вокруг туловища, почти так же, как сети, и, похоже, чувствовал себя вполне удобно. Дрелле, не носившей никакой одежды, кроме собственной шерсти, цветов и листьев, было очень любопытно попробовать надеть рубашку. Ее голова прекрасно прошла в вырез ворота, но подол рубашки собрался складками на оленьей спинке без всякого прока. Однако ощущение ткани на теле ей очень понравилось – об этом она сообщила друзьям не раз и не два.
Наконец Винифред принесла высохшую одежду. Макаса с Дреллой вышли из комнаты, чтобы переодеться в другом месте, хотя в случае дриады «переодеться» означало всего-навсего снять ночную рубашку, сидевшую не по фигуре. Арам помедлил, дожидаясь, когда следом за ними выйдет и Винифред, но та, оглядев его рубашку, поцокала языком.
– Так не пойдет, – сказала она. – Одни лохмотья да дыры. Хм-м-м… Господин Газлоу говорил, у него хранятся твои деньги…
Арам хмыкнул.
– Да. Похоже, он думает, что у него мой выигрыш сохранится лучше, чем у меня.
– Хорошо, – сказала гоблинша. – Я пошлю ему весточку и попрошу купить тебе новую рубашку. Он принесет ее, когда придет в следующий раз. Не нужно ли тебе чего-нибудь еще?
Арам задумался.
– Ходят ли отсюда корабли в Приозерье? То есть, в Штормградский порт – он к Приозерью ближе всего.
– Приозерье? Никогда не слышала о таком.
– Это маленькая деревня в Восточных Королевствах. Там мой дом.
– Что ж, корабли в Штормград из Прибамбасска ходят. Отправляются раз в неделю или что-то вроде того. Ты хочешь, чтоб Газлоу зарезервировал для вас пять мест?
– Четыре, – с грустью поправил ее Арам, вспомнив о Дрелле и скором приходе друида-хранительницы.
Винифред удивленно подняла бровь.
– Значит, ты вправду так и расстанешься с ней?
– Мы дали клятву, – хрипло ответил Арам. – Так для нее будет лучше.
– Как угодно, – сказала гоблинша. – Ладно. Выходит, новая рубашка и четыре места на восток. Что-нибудь еще?
Арам оглядел комнату в поисках вдохновения. На глаза попалась его абордажная сабля. Вернее, абордажная сабля Старины Кобба. Он поднял ее и подал хозяйке.
– Абордажная сабля, – сказал он. – Мне нужна другая.
Винифред осмотрела оружие.
– Чем тебе не нравится эта? С виду – как новенькая.
– Я ей не доверяю.
Это заявление вопросов не вызвало. Похоже, Винифред поняла, о чем речь – возможно, даже лучше, чем сам Арам.
– Хорошо, – сказала она. – Думаю, господин Газлоу добудет тебе достойное оружие. Найдет сделку повыгоднее. Искать выгодные сделки он любит… Значит, одна рубашка, одна абордажная сабля и четыре места на корабле. Что-нибудь еще?
Арам покопался в памяти, и на ум ему пришла еще одна мысль. Наклонившись к острому уху Винифред, он шепнул ей пару слов. Хозяйка окинула Арама странным взглядом, но затем кивнула и вышла.
Арам быстро переоделся. Рубашка и вправду выглядела ужасно. И стирка ничуть не помогла. Конечно, такой чистой она не бывала с тех пор, как он покинул Приозерье, но «сплошные лохмотья да дыры» – это было еще мягко сказано. Однако Арам надел поверх рубашки отцовский кожаный плащ. Сойдет до поры до времени.
Под покровом темноты Арам с Макасой отправились на поиски нового осколка кристалла. Только теперь Арам смог как следует разглядеть Прибамбасск – странные круглые здания, запорошенные песком мостовые из песчаника и вечно спешащее куда-то население, состоявшее едва ли не из всех известных ему рас. Последнее было на пользу: в разношерстной толпе никто не обращал особого внимания на детей Грейдона Торна и их странный, причудливый маршрут. Держа в руке компас, Арам следовал его указаниям. Компас сиял, тянул за собой, но лабиринт улиц не позволял пройти к цели напрямик, и стрелка указывала то туда, то сюда.
Казалось, они уже совсем близко, но вдруг Макаса резко рванула Арама назад и прижала спиной к стене. Медленно, с осторожностью выглянув из-за угла, они увидели одного из огров Трогга. Гигант с бледно-красной кожей, знакомый обоим еще по Гоночной барже, отчаянно зевал, прислонившись к стене дома.
Пришлось отступить назад и искать другой путь.
Вскоре они вновь напали на след, но вдруг Арам, едва ли не уткнувшийся носом в стекло компаса, резко остановился и схватил Макасу за руку.
– Что? – почти беззвучно, одними губами спросила она.
Арам потянул носом воздух. Макаса сделала то же. Встречный летний бриз отчетливо пах жасмином. Жасмином… с примесью какой-то гнили. Оба прекрасно знали, что это значит: где-то неподалеку нежить-Шепчущий. Оглядевшись, Арам с Макасой не смогли заметить его. Тогда Макаса лизнула палец, прикинула, откуда дует ветер, и оба двинулись в противоположную сторону.
Не стоит и говорить, что отсутствие ощутимого прогресса не на шутку раздражало. Но поиски продолжались.
Спустя несколько поворотов Арам поднял взгляд и снова остановился, как вкопанный.
И снова Макаса беззвучно, одними губами, спросила:
– Что?
Но Арам даже не взглянул на нее. Будто и не заметив вопроса, он смотрел в темную витрину лавки. Книжной лавки. Секунду спустя мальчик осторожно, будто опасаясь, что перед ним иллюзия, которая может исчезнуть, развеяться в любой момент, двинулся к витрине.
– Он там? – осмелилась шепнуть Макаса. – Осколок там, внутри?
Но нет, осколка в витрине не было. За стеклом стояла книга, солидный толстый том. «Пернатые обитатели Азерота». Точно такую же толстую, прекрасно иллюстрированную книгу держал на полке в каюте на борту «Волнохода» отец… Опустив голову, Арам вдохнул запах кожи отцовского плаща. Плащ, книга, компас… все это внушало такое чувство, будто сейчас отец гораздо ближе, чем… чем когда-либо при жизни. По крайней мере, намного ближе, чем когда-либо с тех пор, как Грейдон Торн покинул семью и Приозерье. С того самого дня, когда Араму исполнилось шесть.
