Мальчик подошел к противоположному краю крыши. Он посмотрел на восток. Конечно, ни Приозерья, ни Восточных Королевств отсюда было не разглядеть. Но впереди, у дальней окраины Прибамбасска, виднелось какое-то куполообразное строение. Казалось, оттуда, изнутри, доносится приглушенный рев толпы. На краткий миг Арам задумался о том, чему они могут так радоваться, кого приветствовать…
Но этот миг миновал. Осколок был найден, теперь нужно было поспешить к Винифред и встретиться там с Макасой, перебежав через крышу обратно к лестнице, Арам заткнул рукоять сломанного меча за пояс штанов со спины и осторожно спустился вниз.
Глава сорок вторая. Войска построены
Размещение ставок затягивалось. Один только долгий спор Газлоу с бароном Гогельмогелем о размере доли последнего в барыше чего стоил! Это послужило Макасе еще одной причиной для неприязни к «старине Газзи». Ей жутко не терпелось начать бой. Начать бой – и поскорее покончить со всем этим.
Она окинула взглядом противников, выстроившихся на другом краю арены.
Трогг неторопливо вкручивал в правое запястье палицу. Макаса тут же узнала ее: именно этим оружием был убит на борту «Волнохода» Кассиус Микс, ее товарищ по команде. А ведь Микс был прекрасным палубным матросом и заслуживал лучшей смерти…
Синекожая огриха обнажила палаш. «Необычное оружие для огра, – подумала Макаса. – Немногие представители этой расы ценят точность».
Троллиха по имени Затра явно нервничала. И после того, что случилось в Зул’Фарраке, нетрудно было догадаться, отчего.
Один Уолдрид оставался загадкой: его мертвенно-бледное лицо было полностью скрыто под капюшоном плаща.
«Затру – первой, – думала Макаса. – Уложить ее гарпуном, пока не успела набраться храбрости. Затем увернуться от палицы Трогга и дотянуться острием сабли до горла синекожей. Если сделать все быстро, успею размотать цепь и ударить прежде, чем Трогг приготовится ко второй попытке. Вот тут-то и размозжить ему череп. Тогда останется только Шепчущий…»
Отчего-то Макаса была уверена: барон Уолдрид будет терпеливо дожидаться своей очереди. На гибель спутников ему будет плевать: он предпочтет помериться с нею силой, когда они перестанут путаться под ногами.
«Цепь против него будет в самый раз. Разнесет его на куски. А я разбросаю эти куски так, чтоб он больше не собрал себя по частям… – Взгляд Макасы скользнул по кольцу факелов, освещавших арену. – И сожгу этого Отрекшегося до последнего кусочка».
Таков был ее план. Да, Макаса знала: он требует немалого везения. Однако на губах ее играла зловещая улыбка. Ей нравилось полагаться только на свой гарпун, абордажную саблю и цепь. Ей нравилось полагаться только на себя и ни на кого другого.
Но кое у кого из «других» на этот счет были другие соображения.
Под купол Громодрома, тяжело дыша, вбежали Клок, Мурчаль и Тариндрелла. Краешком глаза взбешенная Макаса увидела и мальчишку-гнома, ведущего к ложе Газлоу Винифред и Весеннюю Песнь. Обе уселись рядом с гоблином, Газлоу тут же откинулся на спинку кресла и заявил Гогельмогелю, что теперь условия ставок его вполне удовлетворяют.
– Что вы делаете? – зашипела Макаса на Клока, вставшего справа от нее с боевой дубиной наготове.
Тем временем Мурчаль с крохотным копьецом наперевес занял место слева от нее. Дрелла, остановившись между Макасой и ее противниками, лучезарно улыбнулась и помахала всем рукой.
– Мы идем в бой вместе с тобой, Макаса Флинтвилл, – сказала она. – Мы не позволим тебе биться с нашими врагами в одиночку.
– Нет, – согласился Клок.
– Нк! – сказал и Мурчаль.
К этому времени Гогельмогель успел спуститься от ложи Газлоу обратно на арену.
– Что это? – спросил он, окинув взглядом новых бойцов.
– Эти обиженные и оскорбленные тоже жаждут удовлетворения, – с улыбкой в голосе пояснил Уолдрид. – В конце концов, мы похитили значительное количество сыра!
Затра, Трогг и синекожая огриха вытаращились на него, разинув рты.
Мурчаль, Клок и Макаса – тоже.
– Я не ем сыра, – сообщила Дрелла.
– Ставки сделаны, – запротестовал Гогельмогель. – Ставок больше нет. Четверо против одного. Таковы были условия.
– Ну, так теперь четверо против четверых! – заорал Газлоу. – Десять к одному на человеческую женщину и новых бойцов!
Все на трибунах тут же загалдели, внося поправки в сделанные ставки. Гогельмогель сердито нахмурился, но принялся записывать новые ставки, чтоб не остаться без своей доли.
– Я никого не просила о помощи, – сказала Макаса, взглянув сверху вниз на Клока.
Клок поднял на нее взгляд.
– Макаса не просила о помощи. Макаса получит помощь.
– Мргле, мргле.
– Мурчаль согласен, – пояснила Дрелла. – И я тоже.
Макаса перевела дух (сколько же времени она простояла, затаив дыхание?) и смерила взглядом Клока. Следовало признать, он может ей пригодиться. Нет, она вовсе не нуждалась в нем, но он был сильным маленьким гноллом и довольно умелым бойцом. Взглянув на Затру, которая была явно не рада грядущему бою с ними обоими, Макаса сказала:
– Дрелла, иди-ка посиди с Весенней Песнью.
– Нет, – просто ответила Дрелла, все так же стоя спиной к противникам.
– Мурчаль, – скомандовала Макаса, – возьми Дреллу и ступай к Весенней Песни с Газлоу.
– Нк, – сказал Мурчаль, метнув в противников испепеляющий взгляд и ткнув в воздух своим копьецом.
– Да чтоб вам лопнуть! – взвыла Макаса.
Она уже была готова забыть об Уолдриде с его шайкой и обратить свой гнев на собственных друзей.
– Арам говорил: мы – команда, – безмятежно откликнулся Клок. – Команда Арама и команда Макасы. Команда идет в бой вместе с Макасой.
– Нет, я…
– Команда – это команда, – не слушая ее, продолжал Клок. – Макаса должна понять это. Арам понимает это. И Макаса должна понять. Команда – это команда. Команда всегда вместе. Команда останется с Макасой, даже если Макаса не хочет.
«Команда», – подумала Макаса. Как ни странно, это слово ее успокоило. Поджав нижнюю губу, она прикусила ее ослепительно-белыми зубами. Гнолл был прав. На борту «Волнохода» или «Короля морей» Макаса ни за что не бросила бы своих товарищей. И даже не подумала бы, что товарищи могут бросить ее.
Все время своей одиссеи с Арамом Макаса возмущалась каждым новым прибавлением в команде. Возмущалась необходимостью полагаться на других. Но почему? Ведь она никогда не жила сама по себе, будто в спасательной шлюпке посреди моря. Она родилась и выросла на корабле. А на борту корабля каждый матрос зависит от всех остальных. От команды…
