Степа стал громко смеяться, тут прошел мимо милиционер Угорелов, Степа ткнул в его сторону лапой, и смех усилился втрое. Все вокруг хохотали. Особенно рассмешило совпадение: анекдот про мента, и вот он как раз мент!
– Я думал – драка, – строго сказал Угорелов, – громкие звуки. А это, оказывается, обычная тусовка шестого класса.
– Не считая меня, – добавил Степа. Милиционер не удивился – мало ли что бывает. Говорящая собака – не самое удивительное на свете. – Почему не удивляешься. Угорелов? – Степа говорил внятно и весело. – Я, например, говорящих собак не видел ни разу. Я один такой.
В середину кружка втерся пудель Тюля и громко сказал:
– Мама! Папа! – и победно оглядел всех.
Его хозяйка Нина из девятого класса догнала его:
– Тюлечка, самый умный, самый говорящий, не убегай, пожалуйста.
– Похвалиться захотел, – хмыкнул Степа, – всего два слова! Да их любой скажет, даже кошка. А они-то и вовсе не умеют говорить.
Агата молчала, она подумала: «Барс умеет, но мне не удалось услышать». Она встряхнула голевой, отогнала грустные мысли и включила плеер. Один наушник протянула Харитону – это знак большой дружбы.
Не выжить, а выиграть бой,
Не выжить – остаться собой,
И нервы натянуты в нить.
Любою ценой победить!
Сергей Шнуров пел, Агата слышала в его призывах свое, а Харитон – свое. Победить Леху с его навыками вольной борьбы, победить Агату, завоевать ее любовь – это мечты Харитона.
А Агата слышала: Леху бросить навсегда, нам предатели не нужны. И девчонку кривую-косую проучить, чтобы не хапала чужого Леху. Да еще кота Барса зажилил Леха – отнять.
У Агаты в кармане курточки зазвонил мобильник. Леха? Она схватила трубку, мамин суровый голос:
– Никаких котов! Выбирай: кот в доме или я в доме!
– Выбираю тебя, мама, – засмеялась Агата, – я пошутила, ну развела тебя, нарочно сказала, что кот будет у нас. Барс и сам не хочет, улетел в форточку.
Мама что-то закричала, пришлось ответить:
– Опять шутка, прости.
– Никаких котов! – раздавался в трубке мамин крик, он разносился по бульвару. Суворовна заметила:
– Я тоже не люблю кошку в квартире – запах, шерсть, мявканье.
– А я бы завела, – мечтательно заметила Кутузовна, – живое существо, поговорить можно, все поймет.
– Кошки все придурки, кроме нашей Мурки, – заявил Степа и оглядел компанию гордым взглядом.
Все стали смеяться, а Гриша спросил:
– Сам сочинил, скажешь?
– Нет, один знакомый поэт сочинил, фамилию не помню.
Агата угостила Степу пряником, погладила его по голове:
– Талант, Степка.
Лехи все не было. Она старалась о нем не помнить, но взгляд невольно обращался в ту сторону, откуда он мог бы появиться. Не появлялся.
А Леха и Аля в это время были в Лехиной комнате. Барс сидел на диване и нагло смотрел на Алю.
– Скажешь ты или нет? – Аля начала сердиться. – Как тебя зовут? Совсем дебил – свое имя не знает! – Она специально хотела оскорбить Барса. Обзывала его разными словами, чтобы он вышел из себя и хоть что-то произнес. – Особо тупой кот, безнадежно отсталый.
– Барс не отсталый, – заступился Леха, – он не привык к такому злому обращению. Агата с ним ласково говорит. Ты, Аля, его пугаешь.
– Та-ак, – повернула к нему лицо Аля, – пирогами в доме пахнет, а я с утра не ела – это раз. Агату при мне упоминать не надо – это два.
– А три? – Леха любовался ее красотой, но вдруг заметил: глаза у нее острые, маленькие и злые.
– Найдется и три, и четыре. – Она обратилась к Барсу: – Так и будем в молчанку играть? Собака, и то заговорила. Сразу. Неужели ты хуже собаки, Барс?
– Не хуже, – откликнулся вдруг Барс. Есть вещи, услышав которые смолчать невозможно. – Ты, Виртуалка хренова, надоела мне вот так! – И кот провел лапой по горлу. Точно так же делал Леха, когда хотел показать, что его достали, и наступил предел терпению.
– Заговорил! – Леха от радости схватил кота и подкинул вверх, почти к потолку.
– Доведешь до шока, он замолчит навек, – Аля надевала в прихожей курточку, – как насчет пирожка? А лучше – двух.
– Нахальная девица, – из кухни высунулась мама, – на, ешь, не жалко, – и протянула Але кулечек е пирожками. А к столу не пригласила, не понравилась маме Аля.
– Я научила вашего кота разговаривать, – Аля ела пирожки и командовала: – Леха, проводи меня, не люблю ходить одна. Я же не Князева, чтобы бродить по бульвару в одиночестве...
На бульваре их опять увидела Агата. Хотела отвернуться, но решила высказаться:
– Леха! Ты совсем! Ты вообще! Кто это еще такая? Ни кожи ни рожи!
– Это Аля, – тупо ответил Леха. Как будто от этого Агате было легче.
– Пусть Аля, пусть Валя, Галя, Шакаля! Зачем она с тобой ходит?
– Он меня просил об одном деле, а так он мне сто лет не нужен. – Аля видела огонь ревности в глазах Агаты.
– Слышишь, лох Леха? Она от тебя отрекается, твоя новая любовь!
– Да не его я любовь! Я Виртуалова любовь!
– А врет нагло! Я сама слышала, как ты, Аля, говорила: «Леха! Я на тебя давно запала!» Вот на этом самом месте говорила!
– Да! Но не для него я говорила! Я для тебя, Агата, это сказала. Люблю людей злить, доставать, ревность обожаю!
– Ну отстой, – Агата с облегчением вздохнула, взяла Леху за руку, и он пошел за ней по бульвару. А Аля исчезла – это она умела.
В это утро биологичка Роза рассказывала о животных таинственной страны Антарктиды – пингвинах.
– Пингвин – полуптица, полуживотное. На бегу он размахивает коротенькими крыльями. Дети пингвинята жмутся к взрослым пингвинам, не обязательно – к своим мамам. Пуховое теплое брюшко есть у всех, а им надо срочно погреться.
– Глупые, свою мать не знают, – с превосходством заметил Барбосов.
– Знают, но там такой закон: любая пингвиниха согреет любого ребенка. Выбирать не приходится – мороз пятьдесят градусов.
– Люблю умных животных, – сказала Оля.
И тут Агата спросила тихонько:
– Леха! Я догадалась: ты про Барса наврал. И не умеет он разговаривать! И меня поэтому не пускаешь, врешь без конца: «У мамы заразный грипп, ко мне нельзя прийти», а я твою маму видела, она пекла пирожки. – Агата сердилась не на шутку: – Барс от меня удрал, вернее, улетел. Это все штучки твоей Али!
– Как улетел? – Леха не знал этой истории с Барсом, Агата видела: он не притворяется.
– Очень просто, – насмешливо сказала она, – в форточку. И к тебе вернулся.
