Я слушал генерала Баррингтона и тратил все больше сил на удержание челюсти в неподвижном состоянии, ибо она стремительно тяжелела и ежесекундно грозила грохнуться на пол. Но я держался. Генерал, между тем, продолжил:
– В результате вырисовывается следующая картина: глава и сотрудники Оружейной компании Лавровых в бою у Барнарда-3, используя собственную технику и вооружение, захватили новейший вражеский корабль и с его помощью лично уничтожили четыре линкора и авианосец противника. Кроме того, совместно с кораблями пятого ударного вы приняли участие в уничтожении еще десяти вражеских линкоров и значительного числа вымпелов классом ниже. Своими действиями вы обеспечили победу флота Федерации в масштабном сражении и предотвратили захват противником густонаселенной планеты. Кстати, могу вас поздравить, господин Лавров, вам еще доведут эту информацию официально, но вы и ваши люди уже неделю как являетесь почетными гражданами планеты Лантана. Это собственное имя Барнарда-3.
– Служу Земной Федерации… – деревянным голосом ответил я, продолжая борьбу с челюстью.
– Теперь о том, что из всего этого следует. Господин Лавров, захваченный вами вражеский корабль, по всем юридическим канонам, является собственностью Оружейной компании Лавровых, главой которой вы являетесь. Мало того, все расходы, понесенные вашей компанией при участии в сражении за Барнард-3, министерство обороны обязано вам компенсировать, и я вас уверяю, сделает это с превеликими удовольствием, ведь если бы не ваше участие в бою, наши потери в технике, людях и ресурсах исчислялись бы такими цифрами, по сравнению с которыми эта компенсация смотрится расходами на школьные завтраки первоклассника.
– Но…
– Подождите, господин Лавров, я еще не все вам рассказал. За уничтожение пяти вражеских кораблей первого ранга и активное участие в уничтожении еще целого списка вымпелов противника вашей компании полагается премия, размер которой еще подсчитывается, но, будьте уверены, она в разы превысит вышеупомянутую компенсацию ваших расходов.
Я лихорадочно соображал. Деньги мне, конечно, очень нужны, но ведь воевал я совсем не за них. С другой стороны, отказываться глупо, ведь все равно я потрачу эти средства на разработку нового оружия для армии и флота. По настроению Баррингтона я прекрасно видел, что он тоже это отлично понимает и только рад возможности дать мне эти средства, рассчитывая получить в обмен на них еще более совершенное оружие.
– Я повторю свой вопрос, господин Лавров. Что вы планируете делать с линкором Титан?
– Это будет зависеть от потребностей флота, господин генерал армии, – немного поразмышляв над вопросом, ответил я, – если ему нужен такой корабль, Оружейная компания Лавровых готова заняться ремонтом и переоборудованием Титана по заказу министерства обороны, после чего передать его флоту.
– Передать? – усмехнулся генерал, – вы опять забываете о статусе вашего трофея. Не передать, а продать! Кстати, полученные вашим линкором боевые повреждения тоже являются частью понесенных вами расходов, ведь когда вы повели его в бой, он уже являлся собственностью вашей компании. Соответственно, процентов восемьдесят ремонтных работ будут финансироваться министерством обороны. И, да. Флот весьма заинтересован в приобретении вашего трофея. Он будет всесторонне изучен и не только введен в строй под флагом Федерации, но и послужит прототипом для постройки наших собственных кораблей подобного класса.
***
Президент принял меня в своей загородной резиденции. Красивый просторный парк с вписанными в ландшафт строениями президентского дворца произвел на меня приятное впечатление. По случаю замечательной солнечной погоды наша встреча состоялась в открытом павильоне. Даже не верилось, что когда-то это место было покрыто льдом толщиной в несколько километров.
– Господин Лавров, – улыбнулся мне главнокомандующий вооруженными силами Земной Федерации, – рад новой встрече с Вами.
– Взаимно, господин президент, – ответил я, пожимая руку главы государства и принимая стиль его обращения ко мне без упоминания воинского звания.
– Ваша последняя операция произвела на всех нас глубокое впечатление, – негромко произнес Тобольский, – давайте присядем к столу. Сейчас нам принесут чай с моим любимым имбирным печеньем. Нам есть о чем поговорить, господин Лавров.
Я молча последовал за единственным маршалом в армии Земной Федерации. Печенье действительно оказалось вкусным, да и чай из высокогорных трав оказался неожиданно приятен.
– Чабрец, рододендрон и цветки боярышника, – пояснил президент, довольный моим выражением лица после первого глотка, – еще немного душицы и чаги. Вкусно, полезно и неплохо тонизирует.
Я с удовольствием пил чай и слушал главу государства, не торопившегося переходить к серьезному разговору. Президент мало спал и сильно уставал в последнее время. Это было заметно, и я поддерживал легкую беседу, не мешая Тобольскому немного расслабиться перед серьезным разговором.
– Господин Лавров, – наконец перешел к делу президент, – за последний год вы сделали для Земной Федерации больше, чем кто-либо еще. Вы офицер, который не боится риска и находит выход из кажущихся безнадежными ситуаций. И вы же владелец частной компании, но и я, и все мое окружение отчетливо видим, что прибыль для вас вторична и важна лишь в той мере, в какой она способствует достижению ваших целей. К чему вы стремитесь, господин Лавров?
– Некоторое время назад, – чуть улыбнувшись, ответил я, – мне уже задавали похожий вопрос. Это было на Ганимеде, когда я поступал в училище планетарного десанта. Тогда я ответил полковнику, возглавлявшему комиссию, что хочу увидеть своими глазами нашу победу и возглавить десант на материнскую планету кваргов. С тех пор кое-что изменилось. Я стал старше и мои аппетиты выросли. Я хочу не просто победить в этой войне, господин президент. Я хочу сделать так, чтобы Земная Федерация оказалась способна не только разгромить кваргов, но и победить в будущих более страшных конфликтах.
Такого заявления Тобольский точно не ожидал. Он удивленно посмотрел на меня и спросил:
– Вы считаете, что нас ждет что-то еще более страшное, чем вторжение кваргов?
– Я в этом уверен, господин президент. Не могу назвать точные сроки, но ведь после победы наша экспансия не остановится, а значит, мы будем двигаться все глубже в неосвоенный космос. Мы уже встретили одних чужих. До зубов вооруженных чужих, заметьте. А сами мы были тогда очень слабы. Мы оказались не готовы к встрече с таким врагом, а враг почему-то оказался готов. Как вы думаете, почему? Ведь наша встреча была для кваргов такой же неожиданностью, как и для нас.
– Вы говорите о нашей победе, как о свершившемся факте…
– Мы сделаем ее фактом, господин президент, иначе нет смысла обсуждать что-то еще.
– Ваша уверенность заразительна, господин Лавров… Так вы считаете, что до встречи с нами кварги сталкивались в войне с кем-то еще?
– Я в этом практически уверен, господин президент. И еще я всерьез опасаюсь, что кварги вторглись к нам не просто потому, что мы встали на пути их экспансии. Кто-то вытесняет их с ранее освоенных территорий или они живут под постоянной угрозой нападения более сильного противника. У меня нет твердых доказательств этой гипотезы, но мы не можем не учитывать такую возможность и должны быть готовы к любому повороту событий.
