Энгель-Ро растянул губы в улыбке, похожей на зловещий оскал черепа. Никогда прежде подобная гримаса не появлялась на его лице.
Вот и все.
Мы сделали то, что следовало.
Дальше – будь что будет.
Глава 16
Яркий золотистый свет прыснул Энгель-Року в лицо.
Если бы руки его не прикипели к рукояткам штурвала, Энгель-Рок вскинул бы их, чтобы закрыть глаза от ослепительно света. А так он просто крепко зажмурил глаза.
Но даже сквозь веки он видел потоки золотистых лучей, будто пронзающих насквозь его и город.
Энгель-Рок не успел даже подумать, что это может означать, когда возникло кошмарное ощущение падения в бездну.
Кровь прилила к голове. Желудок скаканул вверх. Сердце билось почти что в горле.
Он падал.
Но при этом чувствовал ладонями рукоятки штурвала.
Выходит, он падал вместе с городом?
– А-а-а-а-а!..
Кто это кричит?
А, ну конечно, рулевые.
Они кричат потому, что им страшно.
А ему?
Разумеется, ему тоже страшно.
Но страшно ему не потому, что они куда-то падают, а оттого, что он не понимает, что происходит.
Энгель-Рок резко выдохнул, как перед прыжком в воду, и открыл глаза.
Город тонул в золотистом мареве.
Сомбры вокруг столько, что ее можно черпать пригоршнями. Было бы желание.
Город не падал, а скользил по ровной, усыпанной золотистой пылью гравиволне. Которая вела в разинутый зев Ревущего Портала.
Портал почему-то находился внизу.
И при этом он больше не ревел.
Чак варк!
Энгель-Рок только сейчас обратил внимание на то, что они тонут не только в золотистой пыли, но еще и в полнейшем безмолвии.
Тишина была не просто гнетущей, а устрашающей.
Хотя, скорее всего, она казалась такой после жуткого, нескончаемого воя, к которому за несколько часов они – те, у кого уши не были законопачены, – успели привыкнуть.
Город скользил по уходящей вниз гравитационной волне с кажущейся невероятной скоростью. Однако портал не становился ближе.
Энгель-Рок быстро оглянулся.
Рулевые сидели в креслах с вытаращенными от страха глазами, до белых ногтей вцепившись в страховочные ремни.
Боясь выпустить из рук штурвал, Энгель-Рок наклонил голову и потряс ею, как будто пытался избавиться от попавшей в ухо воды.
Шестовский первым понял, что он хотел им сказать. Он осторожно вытащил затычку из правого уха. Убедившись, что выворачивающий душу вой исчез, будто растворился в омывающей их сомбре, он извлек затычку из другого уха.
– Вызови гироскопное отделение! – взглядом указал на переговорную трубку Энгель-Рок. – Скажи, чтобы вырубали все движители! Живо!
Шестовский поднялся на ноги, пробежал по наклоненному полу, уперся одной рукой в стену, другой выдернул пробку из раструба переговорной трубки.
– Гироскопное! Глуши движители! Немедленно! Приказ капитана!
Вернув пробку на место, Шестовский глянул на то, что творилось за лобовым стеклом.
Увиденное не столько напугало его, сколько озадачило.
– Мы за рифами? – спросил он.
– Еще нет, – ответил Энгель-Рок. – Портал все еще перед нами.
А в следующий миг произошло нечто совершенно невообразимое.
Портал и город будто рванулись друг другу навстречу.
Или, скорее, даже не так.
Все произошло так, будто какая-то неведомая сила в один миг поглотила пространство, разделяющее Корнстон и вход в Ревущий Портал.
Вот – расстояние между ними создает иллюзию, что город, скользящий вперед на предельной скорости, стоит на месте.
Вот – нос Корнстона врывается в портал, как…
Впрочем, тут у каждого свои аналогии.
А в следующую секунду город проваливается в Пустоту.
Не в бездну, а в истинную Пустоту.
Они оказались там, где ничего нет и не может быть. Потому, что это – Пустота.
В Пустоте нет расстояния, нет размеров, нет цветов, нет звуков, нет запахов.
Здесь ничего нет.
Никогда не было и никогда не будет.
На триста сорок восьмой странице «Книги Пустоты» сказано: «Движение сквозь Пустоту есть наивысшая добродетель, ибо это Путь в никуда. Путь в никуда – единственная цель, к которой следует стремиться. Двигаясь в никуда, мы растворяемся в Пустоте».
Когда Энгель-Рок читал «Книгу Пустоты», он полагал, что Пустота – это лишь символ, пустой сосуд, который сам читатель должен наполнять смыслами. Теперь же он воочию мог убедиться, что, когда автор писал «Пустота», он имел в виду именно Пустоту. И ничего более.
Ничего личного.
Ничего лишнего.
– Где мы? – спросил Шестовский.
Голос звучал низко, слова растягивались, как при замедленном воспроизведении.
– В Пустоте, – ответил Энгель-Рок.
«Движение сквозь Пустоту есть постижение Истины. Ибо Истина и есть Пустота».
И какую же истину должны мы постичь через Пустоту?
– Мы на месте? – спросил второй рулевой Раф Каликки.
Голос его звучал так же странно.
– Надеюсь, что нет.
Энгель-Рок осторожно повернул штурвал влево. Примерно на семь градусов.
Положение носа города по отношению к Пустоте не изменилось.
Да и как могло быть иначе?
Энгель-Рок решительно крутанул штурвал в противоположную сторону.
Колесо вращалось легко, как будто поворачивающиеся по его приказу рули не встречали ни малейшего сопротивления.
Как вариант – связь штурвала с рулями была оборвана. Но это вряд ли.
Энгель-Рок играюче крутил штурвал из стороны в сторону.
Город не менял своего положения в пространстве.
Потому, что пространства не существовало.
А сам город, скорее всего, стоял на месте.
Потому, что в Пустоте не было гравитационных волн.
Так же как не было здесь и времени.
Все время, в соответствии с теорией Гектора Флемика, обратилось в сомбру, которая устилала пол слоем желтоватой пыли.
Нет времени – нет движения.
Тогда как же им отсюда выбраться?
Отсюда – это откуда? Из Пустоты?
