Требовалось проломить преграду, но так, чтобы Хаос не затопил бы оставшиеся у них за спинами миры.
Никогда ещё Познавшему Тьму не приходилось совершать подобное, да и никому из его Поколения тоже, включая великого Мерлина. Да что там его Поколению! Ни перед кем из Истинных Магов, сколько б их ни жило в Упорядоченном, не вставало даже отдалённо похожей задачи.
И здесь не было места методу проб и ошибок.
Завернувшись в плащ, Новый Бог сидел на краю лагеря, чертя перед собой сложные магические фигуры.
Для начала предстояло понять, из чего состоит барьер перед ними.
Потом – насколько широка река Хаоса и насколько прочна преграда с другой стороны разлома, если его предположение верно и Упорядоченное оказалось и в самом деле рассечено (правда, так и непонятно, каким образом).
Затем предстояло возвести мост попрочнее и вернуться туда, где сила течёт по-прежнему. О том, как залечивать эти раны, он подумает после.
Что ж. Начинаем.
Он поднялся, повёл плечами, сбрасывая плащ, словно готовясь выйти на смертное поле.
Заклятия познания устремились к немой преграде, канули в ночь раздробленного Междумирья; отразились от поверхности барьера, рассыпаясь прахом.
Немногочисленные кристаллы перед Познавшим Тьму вспыхнули, он сам скрипнул зубами от внезапной боли.
Чары лопались, отдаваясь во всём его теле; мрак рассеивался медленно и нехотя, не желая выдавать свои тайны. Перед мысленным взором Нового Бога мелькнуло нечто вроде неимоверно сложной плетёнки, где скрестились мириады тонких и тончайших путей силы; а между ними – зелёный проблеск, знакомый донельзя.
«Так и знал, что без вас тут не обошлось», – зло подумал Хедин.
Субстанция Дальних явственно ощущалась в этом барьере, и плотность его, как ни странно, даже помогала сейчас Новому Богу – вблизи истинных пределов Упорядоченного слишком сильно чувствовалось присутствие Хаоса.
Сложность возведённого поражала. Никакое вещество Упорядоченного не сдержало бы Хаос, кроме лишь чистой силы, и она, эта сила была искусно уложена в изощрённый узор, где каждая нить соединялась с другими, поддерживая и не давая разойтись всему плетению.
Если это измыслил Кор Двейн, то он – гений. Гений, додумавшийся, как впустить Хаос в Упорядоченное и в то же время держать его в строгом ошейнике, как злобного пса.
«Пока не появится некто, ещё более сильный или дерзкий, и не свергнет нас…» – невольно вспомнилось ему.
Что, если этот миг наконец настал? За прошедшие эоны Хедина несколько раз посещали подобные мысли, но именно сейчас они нахлынули необоримой лавиной.
Если это измыслил Кор Двейн…
Если.
Да, хитро, неожиданно, непредсказуемо. Многочисленные враги искали свергнуть Хедина Познавшего Тьму, но не заточить его в отрубленном лоскуте Упорядоченного.
Если, конечно, это и в самом деле измыслил Кор Двейн, а не кто-то ещё.
Если это не хитроумный план Дальних.
Или не результат вмешательства Третьей Силы, что, не колеблясь, пожертвует всем и вся, чтобы сохранить прежде всего себя.
Но об этом – позже.
Познавший Тьму стремительно рисовал и чертил, спеша запечатлеть открывшееся ему. Хорошо, что возведшие барьер не устроили на его подступах какие-нибудь магические вихри, разрушающие все и всяческие чары…
Не устроили потому, что не смогли, или потому, что не захотели?
Познавший Тьму быстро набрасывал диаграмму за диаграммой; никакой чародей, даже приснопамятный Архимаг Игнациус, не смог бы ничего в этом понять.
Прискакал Кирвад, принёс дымящийся котелок с – всемогущие небеса! – кашей!
– Великий бог Хедин, силы твои нуждаются в поддержке.
– Благодарю, Кирвад, старина, но мне по природе моей можно не есть и не пить. Но спасибо за заботу. – Познавший Тьму отправил в рот первую ложку наваристой кашки с салом. – Проследи лучше, чтобы накормлены были бы бойцы.
Сильван потупился, смущённо переступил копытцами.
– Прости, великий, но до исчерпания припасов осталось совсем мало дней. Разреши нам экспедицию в какой-нибудь мир. Мы добудем мяса охотой.
Разрешить им это было только половиной дела, увы.
– Ты забыл, что я должен буду отправиться с вами?
– Нет, – помотал головой лесной божок. – Но воинство очень скоро начнёт голодать, великий.
– Тогда я сам поведу вас, – бросил Хедин. – Подожди совсем немного, Кирвад.
«Ибо я должен понять, как буду пробивать эту преграду. Если же не пробьём – то добывать что бы то ни было станет уже не нужно».
* * *
Ракот Восставший стоял в заклинательном покое, рядом с ним – старик Марви, последний чародей, оставшийся в Цехе Магов.
– Прости, могучий, но, как я и предупреждал, – вздохнул он.
Обширное сводчатое помещение глубоко под основаниями цеха заполняла пыль, старая паутина да сонмище дохлых пауков, иные с целую крысу величиной.
– От бескормицы скопытились, – прокомментировал Марви. – Сперва мух сожрали, потом друг друга.
Ракот не отвечал.
Это был хороший, солидный заклинательный покой, даже и не скажешь, что в захолустном мирке на самом краю Упорядоченного. Были тут старые руны, были сложные составные пентаграммы, начертанные на крупных, до блеска отполированных камнях, кои можно было соединять в самые причудливые фигуры; были кристаллы, настроенные на потоки магии, сейчас совершенно мёртвые, угасшие, иные даже потрескались.
Сейчас Ракоту требовалось одно – понять, есть ли хоть какая-то возможность заставить силу течь. Конечно, небольшое её движение сохранялось, и Восставший должен был узнать, можно ли это как-то использовать.
Если же нет, оставался ещё один путь. Не слишком приятный, но всё-таки осуществимый.
В коридоре за спинами осторожно зашуршало – собирались немногочисленные чародеи, остававшиеся в городе.
Они выходили один за другим из узкого тёмного проёма, недоумённо глядя на великана в алом плаще с обнажённым чёрным клинком.
– Игетис Марви, зачем ты созвал нас? – заговорившая женщина, наверное, могла бы считаться красивой совсем недавно. Но длинные густые волосы обратились в седые лохмы, глаза ввалились, как и щёки, во рту не хватало зубов, словно их проредила цинга. Руки тряслись, и некогда нарядный плащ чародейки, криво наброшенный на плечи, волочился по полу – дорогие шитьё и аппликации изгрызены мышами.
Старый Марви молча указал на Владыку Тьмы и поклонился.
– Приблизитесь и осознайте, кто перед вами!
Маги повиновались – робко протягивали дрожащие пальцы, и Ракот касался каждой подставленной ладони, делился силой, хотя и понимал, что долго так продолжаться не может.
