– Где он, высокочтимая? – осторожно проговорил Крылатый Пёс – голос эльфийки звенел от еле сдерживаемых слёз.
Сеамни покачала головой.
– Он исчез. Отправился в погоню…
Трогвар слушал.
Потом в коридорах затопали ноги, раздались резкие команды, в дверь застучали, и Крылатый Пёс, узнавший всё, что мог, осторожно поклонился эльфийке.
– Он вернётся. Повелитель Ракот не оставит тебя страдать и мучиться, как не оставил в своё время и меня. А теперь прости, высокочтимая, – мне пора.
Сеамни Оэктаканн слабо улыбнулась и тотчас впилась зубами в костяшки, чтобы не расплакаться.
И только малыш продолжал безмятежно спать посреди всей этой кутерьмы и переполоха.
* * *
– Доношу с стыдом и раскаянием, что след таки потерян.
Старший из тёмных эльфов-следопытов, Кирриос, стоял перед гномом навытяжку. Бледное лицо сделалось совершенно неживым, словно снежная маска.
– Как «таки потерян»?! – взревел Арбаз. – Вы что, опять в лужу сели?! Упустили девчонку с волком? Окончательно?
– Они ушли в Межреальность, – скрипнула зубами Триэль. – Очень ловко, как заправские чародеи. Весьма похоже по способу на магов известной тебе Долины.
– Ничуть не удивлюсь, – проворчал Кирриос. – Эти кому только не служат…
Арбаз запустил обе пятерни в густую бороду.
– Ну, допустим, прыгает она теперь по Междумирью. И что же? След-то всё равно оставляет?
– След искусно заметён, – вступил третий эльф, Танзеннин. – Постоянные скидки, перескоки – истинно по-волчьи. Замучаемся тропу их вынюхивать; пока лигу одолеем, они полсотни сделают.
– То есть дело это безнадёжное, надлежит его бросить?
– Да, – сказала Триэль. – Ты чувствуешь, как дрожит твердь под ногами, Раннарс-ар?
– Она давно уже дрожит. Что поделать, дряни в недра этого мира загнано видимо-невидимо; ну и что с того?
– Ты же Подгорное Племя, Арбаз Раннарс-ар, – удивился Кирриос. – Даже мы, тёмные эльфы, и то ощущаем, как он распадаться начинает!
– Когда большой бум случится, боюсь, костей наших даже Аэтерос не соберёт.
Арбаз оглянулся на маленькую колдунью Орши. Та стояла, часто моргая, и переглядывалась с радужным змеем.
– Мы метались здесь, как безумные, и всё равно не преуспели, – настаивал Кирриос. – Надо уходить, Раннарс-ар. Тебе вручено начальствование Аэтеросом, но мы считаем…
– Сколько до ближайшей… ближайшего «бума»? – повернулся гном к Репаху.
«Совсем немного, – объявил тот, посовещавшись с Орши. – День пути, не больше».
– День пути, говорит она. Отлично, тогда вперёд. – Арбаз поднялся, забросил на плечо до блеска отполированный огнеброс. – Мы должны успеть.
– Успеть что?! – схватился за голову Кирриос, позабыв даже о субординации.
– Успеть вытащить эту дрянь отсюда в Межреальность, конечно же, – пожал плечами гном. – Самое лучшее – если доставим Аэтеросу. Ему будет любопытно взглянуть, не сомневаюсь.
Тёмные эльфы переглянулись.
– Безумие, – только и простонал Кирриос. – Арбаз, у тебя явно…
– Исполняй приказание! – рявкнул гном. И вскинул огнеброс для верности.
… – Как, нет, ты скажи, как нам до них добраться?! Они ж на самом дне этого мира запрятаны!
Гном Арбаз, сын Раннара, стоял в кругу соратников. И, кажется, он был единственным, кто знал, что надо делать.
– Расколем, как орех, – непреклонно проговорил он.
– Так ведь тогда тут всё может…
– Тут всё точно обратится во прах, если мы ничего не сделаем, – оборвал Триэль гном. – Или – или. Силы хватает. Начнём проходку. Напрямик, напролом, огненным буром.
Арбаза окружало молчаливое кольцо, и впервые за всю его службу у Аэтероса приказ был встречен мрачным молчанием.
– Ты расколешь мир и ничего не добьёшься, – решился Кирриос.
– Если мы не попытаемся его «расколоть», он просто исчезнет.
– А если попытаемся, то исчезнем мы, – криво усмехнулась Триэль.
– Ты не можешь утверждать наверняка, – заспорил было Арбаз, но слова его утонули во внезапно прорвавшихся яростных криках.
– Нет!
– Безумец!
– Надо уходить!
– Что за смысл погибать без пользы?!
– Аэтерос бы не одобрил!
Арбаз стоял, до хруста в пальцах сжимая огнеброс. Со всех сторон – лишь искажённые яростью лица, лица товарищей, с которыми он столько лет дрался плечом к плечу и ел из походного котла; полноте, да не спит ли он? Может, на них на всех кто-то наложил чары?
– Репах! И ты тоже?!.. Тоже с ними?!
Радужный змей не ответил. Он единственный из всех молчал – может, оттого что просто не мог вопить?
«Оставь их».
– Что?! – Арбазу показалось, что рядом с ним кто-то стоит, шепча в самое ухо.
«Оставь».
Что за чепуха, что за бред, никого он никогда и ни за что не оставит!
– Довольно! – заорал Арбаз, вскидывая огнеброс. Над головами толпы расцвёл стремительно распускающийся, растущий вширь пламенный цветок. Грохот было заставил соратников примолкнуть, однако стоило раскатам стихнуть, как всё началось сызнова:
– Не пугай, не таковских видывали!
– Сам спятил, так нас с собой в могилу не волоки!
– Мы Упорядоченному и Аэтеросу нужны живыми, а не мёртвыми!
Круг начинал сжиматься.
– Уходи, Арбаз! – крикнул кто-то. – Уходи прочь, делай, что хочешь, а мы вернёмся к Учителю! Расскажем ему всё!.. Вот тогда и посмотрим, кто прав был!
Гном глухо зарычал, оскаливаясь.
– Трусы! Шавки подзаборные! Убирайтесь! Как вас только Аэтерос-то вообще к себе принял!.. Удирайте, несчастные! А я, Арбаз сын Раннара, долг свой исполню до конца!
«Оставь их», – раздалось в третий раз.
Кипя от ярости, Арбаз слепо ринулся через заросли. Остановился не скоро, на какой-то полянке, скинул с плеча огнеброс.
Вкусно чавкнул затвор, открылся пахнущий сгоревшей огнебросной смесью казённик. Гном, тяжело дыша, принялся яростно чистить бомбарду – просто чтобы дать рукам дело.
Сверху послышался шум – мерно взмахивали широкие крылья.
Огромный белоснежный орёл опускался прямо перед гномом, в лицо Арбазу полетели сухие листья, хвоя и прочий лесной мусор.
Гном замер, дыхание пресеклось.
Птица была поистине исполинской. Под крылом свободно поместилась бы средних размеров изба, голова гордо поднималась к самым вершинам.
