– Честно говоря, я думал, что он не придет, – сказал аватар.
– А он пришел! – заорал Циллер, плюясь пеной. – Чтоб ему глаза коростой залепило! Чтоб у него яйца отвисли!
– Мне тоже казалось, что он не намерен ставить вас в неловкое положение, – произнес Кабе, опускаясь на пол рядом с Циллером. – Циллер, простите меня, пожалуйста, если я ввел вас в заблуждение, пусть даже ненароком. Квилан более чем прозрачно намекал, что не пойдет на концерт. Могу лишь предположить, что он по какой-то причине передумал.
Терсоно, как будто собираясь что-то сказать, чуть приподнял корпус. Аура начала менять цвет, но в последний момент дрон передумал, и поле посерело, выражая досаду.
Аватар, со сложенными на груди руками, отвернулся от окна:
– Что ж, если я вам не нужен, Циллер, то я вернусь в Чашу. На мероприятиях такого размаха всегда не хватает капельдинеров и распорядителей. И всегда объявляется кретин, который забыл, как обращаться с автоматом по разливу напитков. Кабе, Терсоно? Вас туда Переместить?
– Переместить? – повторил Терсоно. – Никоим образом! Я возьму капсулу.
– Ну, может и успеете, – хмыкнул аватар. – Ладно, я пойду.
– Э-мм, – нерешительно промычал Терсоно, мелькая полями. – Если композитору Циллеру я больше не нужен…
Все посмотрели на Циллера, который не отводил взгляда от экранов.
– Не нужен, – отмахнулся он. – Уходите. Да идите уже!
– Нет, по-моему, мне лучше остаться, – сказал дрон, подплывая к челгрианину.
– А по-моему, вам лучше уйти, – бросил Циллер.
Дрон остановился, будто налетев на стену. Аура его от неожиданности и смущения вспыхнула пастельными радужными переливами, потом он накренил корпус и произнес:
– Ах вот как. Ну, увидимся на концерте. Хотя нет, вы же… А, да. До свидания.
Автономник, негромко загудев, подплыл к дверям, решительно распахнул их и быстро, но тихо закрыл за собой.
Аватар вопросительно взглянул на хомомданина:
– Кабе?
– Мгновенное путешествие меня вполне устраивает. Я с радостью приму ваше предложение. – Осекшись, он посмотрел на челгрианина. – Циллер, я не возражаю, если вы попросите меня остаться. Нам с вами необязательно смотреть концерт. Можно…
Циллер вскочил.
– Да чтоб вас всех… – процедил он сквозь зубы. – Иду я, иду! С какой стати я должен отказываться от исполнения своей проклятой симфонии из-за какого-то блевотного отродья?! Я пойду. И пойду, и буду дирижировать, и даже останусь на дурацкий прием после концерта, но если Терсоно или еще какой говнюк попытается свести меня с Квиланом, с этим самовлюбленным извращенцем, то, клянусь, я перегрызу ему горло!
Аватар, не до конца скрыв усмешку, блеснул глазами:
– Кабе, как по-вашему, разумное предложение?
– Абсолютно.
– Погодите, я оденусь, – сказал Циллер, устремляясь к дверям. – Я быстро.
– Времени в обрез! – воскликнул аватар. – Придется вас Переместить!
– Отлично! – отозвался Циллер.
– В одном из шестидесяти…
– Да знаю я, знаю! Давайте рискнем, а?
Кабе поглядел на ухмыляющегося аватара и кивнул. Аватар распростер руки и слегка поклонился. Кабе свел ладони в беззвучных аплодисментах.
– Ты не угадал.
– Что?
– Реакцию Циллера. Он сейчас прибудет.
– Сюда?
Задавая вопрос по мыслеречи, Квилан заметил, что в толпе начались перешептывания и зазвучало имя Циллера. Чаша уже почти заполнилась, превратившись в гигантское скопление звука, света, людей и машин. В ярко освещенном центре амфитеатра пустая сцена, уставленная сверкающими инструментами, выглядела застывшим оком бури, погруженным в безмолвное ожидание.
Квилан старался ни о чем особо не думать. Какое-то время он регулировал генератор увеличительного поля, встроенный в сиденье, корректируя изображение сцены крупным планом. Добившись желаемого вида вблизи, который удовлетворил бы любого, кроме пуристов, предпочитавших изображение в реальном масштабе, он успокоился.
– Он точно сюда направляется?
– Он уже здесь; они Переместились.
– Ну вот, я зря старался.
– Не расстраивайся. Здесь вряд ли произойдет серьезная катастрофа.
Квилан поглядел в небо над Чашей. Наверное, сейчас оно было темно-синим или фиолетовым, но размытый свет прожекторов на ободе Чаши делал его непроглядно-черным.
– Сюда, в точку небосвода прямо над этим местом, мчатся сотни тысяч обломков камня и льда. Не уверен, что здесь так уж безопасно.
– Да полно тебе. Ты же их знаешь. У всех резервные копии резервных копий, с восьмикратным переизбытком, а забота о безопасности граничит с паранойей.
– Посмотрим. Я вот что еще думаю.
– Что?
– Предположим, у наших неведомых союзников возникло свое ви`дение того, что должно произойти после сюрприза в финале симфонии.
– Продолжай.
– Насколько я понимаю, червоточина не имеет предела пропускания. Предположим, что вместо энергии, достаточной лишь для уничтожения Концентратора, сюда закачают эквивалентную массу антивещества, чтобы тот аннигилировал. Кстати, сколько он весит?
– Около миллиона тонн.
– Тебе не кажется, что взрыв при столкновении миллиона тонн вещества с миллионом тонн антивещества уничтожит всех на орбиталище?
– Да, наверное. Но зачем нашим, как ты верно заметил, неведомым союзникам убивать все население?
– Не знаю. Все дело в том, что это возможно. Мы с тобой понятия не имеем, какие договоренности существуют между ними и нашими хозяевами, которых, судя по тому, что нам рассказывали, тоже могли ввести в заблуждение. Мы целиком и полностью зависим от этих союзников.
– Квил, зря ты волнуешься!
Музыканты поднимались на сцену. Зазвучали аплодисменты. Оркестр был пока не в полном составе, а Циллер не появился, потому что первым номером в программе концерта шла не его вещь, но овации все равно впечатляли.
– Может быть. Наверное, это не имеет значения. Уже не имеет.
Свет прожекторов медленно угасал. У ближайшего входа в Чашу появились хомомданин Кабе Ишлоер и дрон Э. Х. Терсоно. Кабе помахал Квилану, и челгрианин помахал ему в ответ.
«Терсоно! Мы собираемся взорвать Концентратор!»
Фраза мелькнула в сознании. Квилану захотелось встать и выкрикнуть ее.
Но он этого не сделал.
– Я не вмешивался. Ты все равно бы этого не сделал.
– Правда?
