Мне понравились сами понятия – голод и сытость. Пользуясь ими, я ощущаю, что контролирую себя. Мне по-прежнему немного странно, что на тарелке остается еда. А такое бывает все чаще, когда удается вовремя сдержаться. Удивительно, как это возможно: поковыряла вилкой в кусочке чизкейка и немного оставила! Но я знаю, что именно так необходимо поступить. Я ведь хочу быть здоровой. А для этого всегда должна задумываться о количестве и качестве еды.
По мере наблюдения за собой мне также удалось понять, что разные виды пищи вызывают очень разный отклик в моем организме. Поначалу казалось, что руководители группы Weight Watchers Эмми и Гвендолин просто отлично умеют держать себя в руках, потому и питаются овощами, фруктами и полезными крупами. Я успешно похудела на 20 килограммов, следуя их советам, но при этом не верила их словам, мол, свежие фрукты – такое потрясающее лакомство! Из меня не получился фанатичный адепт их веры, и все же мое поведение за последние несколько лет сильно изменилось. Я заметила, что когда перекусываю яблоком или пригоршней миндаля с обезжиренным молоком, то наступает именно сытость. А вот если я съем, скажем, полторта, то ощущения будут совсем иными. Они скорее похожи на опьянение, которое очень быстро переходит в тошноту.
Труднее всего было провести границу между физическим и эмоциональным голодом. Еще одна наставница из Weight Watchers, Диана объяснила разницу с помощью «теста с яблоком». Она заявила: «Если тебе не хочется яблока, значит, физического голода нет». Я часто использую этот критерий, чтобы выяснить, действительно ли мое тело требует подпитки или я ем, чтобы успокоить нервы. Я вовсе не утверждаю, что всегда принимаю правильные решения (вы убедитесь в этом, когда увидите фантики от конфет, скопившиеся на дне моей сумки). И все же я стараюсь следить за собой, осознавать свои эмоции и регулировать свои взаимоотношения с едой. Я не идеальна и вряд ли когда-либо стану такой. Но я совершенствуюсь. Мне хочется быть здоровой, и я знаю, что дорога к хорошему самочувствию открывается, когда ешь много фруктов и овощей. Также я понимаю, что сбросить лишнее и потом поддерживать оптимальный вес возможно, только если все время спрашиваешь себя: «Ты и вправду голодна?»
Иногда меня посещает чувство вины от того, что я выбрасываю еду. Но моя подруга Николь как-то сказала: «Либо это будет в мусорной корзине, либо на твоей талии!» Мне понравилась такая формулировка. Так все и случится, если пожалеешь продукты и съешь больше, чем тебе необходимо на самом деле.
Все это очень серьезно. Многие стереотипы поведения берут начало из детства. Я благодарна маме и папе: они были хорошими родителями и старались правильно нас воспитывать. Но они не научили нас одной важной вещи – задавать себе ключевой вопрос: насколько мы сыты?
Ребекка Хилл
Глава 10. Сама от себя не ожидала
Дорогой, тебе лучше присесть
Если вам интересно мое мнение о жизни, могу сказать, что она бывает непредсказуемой. К примеру, в самый обычный день один телефонный звонок может изменить все.
У моего мужа Гэри немного иной взгляд на жизнь. Гэри большой, добрый, тихий мужчина, и я уверена, что он не совсем понимал, во что ввязывается, когда делал мне предложение. Я была матерью четверых взрослых детей, Гэри же был закоренелым холостяком. Я общительна, в то время как он предпочитает все записывать. (Например, предложение стать его женой было сделано в виде анкеты с несколькими вариантами ответа, и к анкете было прикреплено обручальное кольцо.) Мне нравится плыть по течению, его же устраивает ежедневная рутина.
Казалось, мы дополняем друг друга и наш брак счастливый. Гэри прекрасно ладил с моими взрослыми детьми, но время от времени я задавалась вопросом, не хочется ли ему своего собственного ребенка. И хотя, делая предложение, Гэри знал, что мне уже поздно рожать, он все равно попросил моей руки.
С самого начала семейной жизни каждый вечер, приходя домой, Гэри спрашивал меня: «Как прошел твой день, дорогая?» И порой бывал ошарашен ответом.
Однажды, спустя два года после нашей свадьбы, я ответила: «Дорогой, тебе лучше присесть».
Незадолго до того мою старшую дочь Миа перевели из филиала рядом с нашим домом во Флориде в другой, в Техасе. Там Миа наняла четырех новых стажеров и должна была сопровождать их в главное подразделение компании в Тампе для прохождения десятидневной стажировки. Она позвонила мне из отеля в сорока минутах езды от нашего дома, и я не узнала ее голоса. Куда подевалось все ее спокойствие и выдержка!
– Мам, ты не поверишь, что сейчас случилось! Такое можно услышать у Опры!
– Что такое, Миа? – Она явно разбудила во мне любопытство.
– Одна из молодых женщин-стажеров всю ночь мучилась от боли в животе. Нам пришлось вызвать «скорую помощь». И что ты думаешь? Из больницы позвонили и сказали, что она родила ребенка! Никто не знал, что она была беременна, включая ее саму!
– Да, понятно, – сказала я с удивлением и скептицизмом одно временно.
– Говорю тебе, она была у меня на собеседовании и не выглядела беременной. Я уверена, она не стала бы менять работу и уезжать на десятидневный обучающий семинар, зная, что близятся роды. Это невероятно! Я еду в больницу!
Как ветеран четырех очень заметных состояний беременности, я покачала головой, засмеялась и занялась своими делами.
Около четырех часов Миа снова позвонила:
– Мам, ты не поверишь в это. Никто в Техасе не знал, что Джуди беременна, и завтра она возвращается домой, как будто ничего не случилось!
– Как будто ничего не случилось? – переспросила я в замешательстве. – Но что будет с ребенком?
– Она собирается оставить ребенка здесь. Она уверена, что социальные службы найдут ему семью.
Я была шокирована:
– Но нельзя так просто оставить ребенка. Его годами будут передавать из одной приемной семьи в другую! Я этого не позволю, я сама заберу ребенка!
– Мам, – с жаром произнесла Миа, – что ты сделаешь?
– Я… Что же, ты поговоришь со своей стажеркой и узнаешь, нужны ли ей контактные данные или она хочет оставить ребенка и восемнадцать лет ничего о нем не знать? – Произнося эти слова, я понимала, что действую импульсивно, но ничего не могла с собой поделать. – Полагаю, мне стоит поговорить с Гэри, когда он придет домой.
Это был тот самый день, когда Гэри, вернувшись домой, на свой обычный вопрос получил ответ: «Дорогой, тебе лучше присесть».
Я рассказала ему всю историю, и Гэри ответил:
– Да, понятно, малышку собираются бросить. А мы собираемся ее удочерить.
Странно, но чем абсурднее это звучало, тем больше у меня появлялось уверенности в правильности решения.
– Дорогой, – сказала я, – такая возможность дается раз в жизни. Если бы Миа не перевели и она не наняла эту самую женщину и не привезла ее сюда на десять дней… Если ты когда-то желал своего собственного ребенка, это единственный шанс!
