– А, ну раз так, – смилостивилась бабка, читая договор, – то ладно… А тебе, девица-красавица, какой интерес? Небось захомутать его захотела? Он же у меня жених видный!
– Я замужем! – ответила я. – Опережая вопрос, вот он! Мой законный.
Я ткнула пальцем на экран, где как раз показывали очередной пиар – шедевр моего суженого, где он стоял на фоне заката, широко расставив ноги а-ля Колосс Родосский. «Одной ногой мы стоим в темном прошлом, другой ногой шагаем в светлое будущее», – гласила красная надпись внизу плаката.
Совесть смолчать не смогла: «А между ними болтается унылое настоящее!» «Один глаз смотрит в прошлое, другой – в будущее, а третий еще не открылся, потому что мало медитировали!» – Мое воображение разыгралось не на шутку. «Когда один глаз смотрит в прошлое, а другой – в будущее, это косоглазие!» – отозвалась совесть, злорадно импровизируя. «Одну ногу я побрею станком, одно яйцо почищу зубной пастой, одну половину лица намажу кремом, на одну половинку футболки нанесу новый пятновыводитель!» А потом буду часами теребить получившийся результат.
– Ладно, рассказывай, – оторвала меня от моих размышлений бабка. И я все рассказала.
– А вы почему здесь? – удивилась я, меньше всего ожидая встретить старушку на этом круге.
– Тихо, спокойно, работа непыльная. Да и не могу я просто так сидеть на пенсии! Вот и нашла себе теплое местечко, – проскрипела старушенция. – У меня вообще столько планов! Планирую рядом еще одну гостиницу построить, а то эта уже переполнена.
Я выглянула в окно и увидела разложенный хворост, готовый костер и кучу стройматериалов.
– Строить будем. Расширяться, – мечтательно произнесла бабка. – Просила выписать мне пару лентяев для строительства, а мне бумагу в ответ прислали, мол, не положено. Теперь жду «Дом-2». Их уже столько раз сюда посылали, но все никак. Мы каждый вечер будем собираться у костра, и каждый будет отчитываться, сколько построил за сегодня. Поверь мне, у них времени не будет даже в туалет сходить, а не то что прелюбодействовать! Так что на них, родимых, вся надежда. Авось, пока там сидят, опыта строительного наберутся. Ты вообще в строительстве как? Соображаешь?
– Работала на строительной фирме. Правда, единственное, что я умею, – строить глазки! Директор у нас строил персонал и наполеоновские планы. Бухгалтер у нас строила из себя королеву. Вот и все строительство, – ответила я, понимая, что если прослыву шибко грамотной, то, возможно, буду таскать кирпичи вместе с участниками скандального шоу.
Через пять минут привели Годвина, который рассерженно орал, что «головная боль не является причиной для отказа», но, увидев бабку, тут же умолк.
Бабушка тем временем начала сосредоточенно доставать какие-то баночки и свертки. На старенькой тумбочке натужно работал черно-белый телевизор, укрытый кружевной салфеткой:
– До дебатов осталось два часа! А мы передаем последние новости этого часа! Двое демонов-сотрудников в срочном порядке госпитализированы в результате сильнейшего пищевого отравления! Их состояние удалось стабилизировать. Одного из них уже перевели из реанимации. Сейчас их жизни ничего не угрожает. Точно так же ничего не угрожает жизни бухгалтерии завода «Намнелень», поступивших с жалобами на острую кишечную непроходимость вследствие поедания черной бухгалтерии. Эксперты извлекают бумаги и пытаются по кусочкам восстановить данные. Массовое помешательство привело к острому бумажному кризису в кооперативе «Зависть». Люди готовы убить друг друга за кусок бумаги! Это все новости к этому часу. А мы с нетерпением ждем предвыборных дебатов!
– Молодой человек, чего стоите? Видите, бабушке на стульчик лезть тяжело? – обратилась она к чародею. – Достаньте с верхней полочки зелененький сверток. Он лежит за баночками, в верхнем правом углу. Я понимаю, что не видите. Вы рукой пошарьте… Вот! Тяните его сюда! Да осторожнее! Банки все перебьете! Да не этот! Вы что, не видите, что он зеленый с тесемочкой, а я сказала просто зеленый! Вот! Аккуратненько кладите его на стол.
После целой серии акробатических упражнений, включающих в себя балансировку на шаткой табуретке, подъем тяжестей и прыжок вниз, Годвин положил сверток на стол. Бабушка ловко развязала его и раскрыла. В нем лежали подковы. Она пересчитала их и снова завернула.
– Положите на место! – приказала бабушка, удовлетворенно промычав.
– А в чем смысл был? – спросил чародей, запихивая сверток на место.
– На душе неспокойно! А сама лезть боюсь! Дай, думаю, проверю. Все ли на месте! Это же внучку на удачу заматывала! А удача от него возьми да и отвернись! – вздохнула старушка, глядя, как чародей пытается снова засунуть сверток на прежнее место. Рядом с ним на гвоздике висел веник, который Годвин случайно зацепил рукой, пока запихивал мешок обратно.
– Веник не трогай! Чем он тебе мешал! Он там висит, чтобы врагов выметать! – возмутилась чертова бабушка, удовлетворенно глядя на то, как чародей поправляет веник. Но стоило ему начать слезать, как он зацепился за какой-то гвоздь с подковой.
– А ну, быстро поправил подковку! Переверни ее обратно! Да я видела, что ты ее рукой задел! Иначе счастья вовек не видать! – предупредила старушенция, погрозив пальчиком чародею. – А вы, красавица, чего стоите? Видите, что бабушке наклоняться тяжело? Полезайте-ка под стол, там стоят шесть баночек. Доставайте крайнюю справа!
Это ж надо попробовать дорыться до этих баночек! Вот тебе и твистер. Фу! Кажись, я рукой во что-то вляпалась! Бяка!
– Ты там аккуратнее! Я там навоз разложила для привлечения богатства! Чем больше навоза, тем больше достаток, – комментировала бабушка, глядя, как я вслепую пытаюсь нащупать искомую банку. – Смотри, соль не рассыпь! Иначе ссора будет!
Вытерев руки о какой-то кулек, я потянула на себя искомую банку с надписью «Малина», в которой лежали вязаные носки. Старая заплатка на огромном мешке не выдержала, стоило мне слегка задеть ее рукой, нитки лопнули, и все его содержимое просыпалось прямо на пол.
– А теперь бери веник и подметай соль, которую рассыпала! Да на себя же не мети! Это к слезам! От себя! От себя! – комментировала бабушка. – А теперь повесь веник туда, где он висел! Ну как он висел? Молодой человек, покажите девушке, как висел веник! Вот!
Дальше все в том же духе. Я вспоминала все народные приметы, чувствуя себя сапером на минном поле. Не дай бог сесть не по народному «феньшую», как на меня обрушатся целая череда несчастий и тонна бабкиной ненависти! Гора всякого барахла росла на столе в геометрической прогрессии.
– Правой рукой вынимай! Правой! – советовала бабушка чародею, достававшему из баула какой-то волосатый свитер. – Иначе всю жизнь неправым будешь!
Годвин уже успел заработать себе тридцать три несчастья, разбив старое зеркальце, которое случайно вывалилось из какой-то торбы. Меня же ждала еще более страшная участь. Я никогда не выйду замуж, ибо уселась на углу стола. Но испачканные в навозе руки утешали меня богатством, которое само мне в руки приплывет!
