Стояла нестерпимая жара, пустынный берег лежал в пугающем тёмно-красном зареве. Папа старался не обращать внимания на эту скорбную картину. Он просто толкал тележку туда-сюда и удивлялся, сколько бесполезных вещей приобрёл в молодости. Время от времени он поглядывал на часы.
«Съезжу ещё раз — и всё, — решил он. — И пусть она даже не думает брать с собой ручки от шкафов и верёвочки от вьюшек».
И он в последний раз покатил тележку в Муми-долину.
Мама тащила ванну. Снифф стоял рядом с блюдечком в лапах.
— Ты меня не слушаешь! — сказал он. — Я уже три раза спросил, где она!
— Да кто же? — изумилась мама.
— Моя кисонька! — закричал Снифф. — Где мой маленький котёнок, который по мне так скучал? Мы должны его спасти!
— Ах да, — сказала мама и выпустила из лап ванну, — твой тайный котёнок… Видишь ли, я видела только его хвост, и то мельком, он же приходил пить молоко только по ночам.
— То есть он тебя не полюбил? — уточнил Снифф.
— Нет, — ответила мама. — Это весьма независимый котёнок. Увидишь, он не пропадёт. Кошки, они такие…
Тут как раз появился Муми-папа, гремя тележкой.
— Это была последняя ходка! — крикнул он. — Времени почти полседьмого, а надо ещё заделать дыру в потолке… Э, постой, а ванна-то тебе на что?
— Но она ведь совсем новая, — ответила мама. — Это так приятно — полежать в ванне, и к тому же…
— Ладно, — сказал папа. — Забирайся в ванну, я отвезу тебя в грот. А где Хемуль?
— Пересчитывает марки. — Снорочка несла семейный альбом. — Надо же, какой Муми-тролль был пухленький в детстве!
— Хемуль! — позвал папа. — Прыгай в ванну, скоро тут поднимется страшный шум! Комета уже совсем рядом!
Хемуль прижал к себе альбом, послушно залез в ванну, и Муми-папа покатил тележку.
Снифф уходил из Муми-долины последним. Пока шли по лесу, он всё время звал кисоньку. И наконец он её увидел. Котёнок сидел на мху и вылизывал заднюю лапку.
— Эй, — шепнул Снифф. — Как дела, кисонька?
Котёнок перестал вылизываться и посмотрел на него. Снифф осторожно подобрался поближе и протянул лапу. Котёнок слегка отодвинулся.
— Я по тебе скучал, — сказал Снифф и снова протянул лапу.
Котёнок отпрыгнул. Всякий раз, когда Снифф пытался его погладить, он уворачивался, но не уходил.
— Комета уже совсем близко, — сказал Снифф. — Пойдём скорей с нами в грот, не то от тебя останется мокрое место.
— Пфф, — сказал котёнок и зевнул.
— Ты обещаешь, что придёшь? — сурово спросил Снифф. — Обещай мне! Не позже восьми!
— Ладно, ладно, — ответил котёнок. — Я приду, когда мне захочется.
И он снова принялся умываться.
Снифф поставил блюдечко с молоком на мох и задержался ещё на миг посмотреть на котёнка. Потом он побежал на берег. Там остальные втаскивали ванну на скалу.
— Держите как следует и тяните! — кричал Муми-папа. — Мне придавило палец! Не ослабляйте верёвку!
— Она соскальзывает! Мыльница всё время за что-нибудь цепляется, — отозвался Муми-тролль.
Мама сидела на берегу и смахивала пот со лба.
— Ну и переезд, — вздохнула она.
— Что они делают? — спросил Снифф.
— Ванна слишком большая, — объяснила мама, — не влезает в грот. Снорк хотел провести собрание, но уже не было времени. Поэтому они затаскивают её наверх, чтобы заткнуть ею окно в потолке. О-хо-хо.
— А я видел мою кисоньку, — сообщил Снифф. — И она обещала прийти в грот не позже восьми.
— Очень хорошо, — ответила мама. — Просто замечательно. Пойду внутрь, расставлю кровати.
Ванна закрыла расселину, служившую потолочным окном, с точностью до четырёх сантиметров. Вот это удача! Постепенно все вещи поперетаскивали в грот, и мама завесила вход одеялом.
— А оно выдержит такой жар? — засомневался Муми-тролль.
— Кстати, — Снусмумрик достал из кармана маленькую бутылочку. — Смотри! Это моё подземное масло. Оно любой жар выдержит.
— А пятен не останется? — с тревогой спросила мама.
Она вдруг хлопнула себя по лбу и воскликнула:
— А где Ондатр?
— Он не пошёл, — ответил папа. — Говорит, всё бессмысленно. Пришлось от него отстать. Но я оставил ему гамак.
— Ага, — вздохнула мама и принялась готовить ужин на походной кухне. Было без пятнадцати семь.
Когда они уже перешли к сыру, снаружи грота кто-то поскрёбся, и под одеяло просунулась усатая бородатая морда.
— Ага, ты всё-таки пришёл, — сказал Муми-тролль.
— В гамаке стало слишком жарко, — ответил Ондатр. — Я подумал, вдруг тут, в гроте, будет попрохладнее.
Он с достоинством прошлёпал в угол и уселся.
— Ты котёнка не встретил? — спросил Снифф.
— Нет, — ответил Ондатр.
Муми-папа вытащил часы и сказал:
— Ну, полная готовность. Восемь часов.
— В таком случае мы ещё успеем съесть десерт, — сказала мама. — Снифф, куда ты дел торт?
— Куда-то туда, — Снифф махнул лапой в сторону того угла, где сидел Ондатр.
— Куда туда? — уточнила мама. — Я его не вижу. Может, Ондатр видел?
— Не видел я ни ваших котят, ни ваших тортов, — огрызнулся Ондатр. — Не видел, не пробовал и вообще с ними не знаком. Я размышляю.
Хемуль хохотнул и снова принялся перекладывать марки в своём альбоме.
— Вы правы, — пробормотал он. — Суета, и ничего, кроме суеты.
— Но куда же он запропастился? — с тревогой воскликнула мама. — Снифф, дорогой, ты ведь не мог съесть по пути целый торт?
— Нет, целый в меня бы не влез, — невинно сказал Снифф.
— То есть ты его всё-таки ел! — возмутился Муми-тролль.
— Только звезду, и она была ужасно твёрдая! — закричал в ответ Снифф и заполз под коврик. Не хочет он больше их видеть. На торте было написано: «Дорогому Муми-троллю», а вовсе не «Дорогому Сниффу». И кисонька не показывается, хотя уже девятый час.
— Да что ж такое, — Муми-мама устало опустилась на стул. — Вот беда-то.
