Он прищурился:
– Какое еще испытание?
– Ты можешь съесть мое сердце, если тебе так хочется, но это не снимет с тебя проклятие. И знаешь почему?
Его лихорадочное дыхание замедлилось. Мне нужно было заставить его поверить в мои слова. Я наклонилась поближе:
– Потому что я должна добровольно отдать тебе свое сердце. Пока ты будешь силой добывать сердца, ты так и останешься животным.
Я оглядела его с ног до головы с откровенным отвращением:
– Зверь должен завоевать сердце девушки, иначе ничего не получится. Так было всегда, – я постучала пальцами по груди над вырезом платья.
Он медленно, с усилием вдохнул, и время словно замерло между нами двумя.
– Заставь меня полюбить тебя, – тихо сказала я. – И тогда мое сердце будет принадлежать тебе.
– Как? – тихо прорычал он.
Отодвинув в сторону столовые приборы, включая нож, который мне отчаянно хотелось немедленно схватить, я облокотилась на стол:
– Для начала отпусти Рейфа.
Хорда вскочил на ноги, вены на его шее надулись, словно толстые веревки.
– Нет! – зарычал он, выпуская изогнутые когти. – Охотник останется здесь.
Желание немедленно броситься в бегство прокатилось по венам, как наркотик, но я вцепилась в край стола и не двинулась с места. Тигры преследуют бегущую добычу. Секунду я подождала, стараясь не закричать, а потом пожала плечами:
– Хорошо. Веди себя как зверь, и ты останешься зверем.
Встретив его дикий взгляд, я поняла, что надо быть очень осторожной в выборе слов, чтобы он просто не сломал мне шею.
– Или найди какой-нибудь другой способ завоевать мое сердце. – Я протянула к нему руку. Рука тряслась, и я ничего не могла с этим поделать.
Стертые черты полутигриного лица расслабились. Хорда взял мою руку, повернул и поцеловал дрожащее запястье. Я воспользовалась этим мгновением, чтобы глянуть, какой нож можно схватить и куда его вонзить.
Внезапно дверь распахнулась, и в комнату ворвалась королева. На секунду она задержалась, очевидно превратно поняв эту сцену.
– Тебе не нужно ее сердце. Мое сердце принадлежит тебе! – закричала она. – Мое сердце давно отдано тебе!
Хорда поманил ее к себе, бросив на меня заговорщический взгляд, словно предлагая разделить с ним шутку:
– Ты хочешь сказать, что твое сердце принадлежит мне?
«Беги!» – хотела закричать я, но голос не повиновался.
– Да! – Королева торопливо подошла к нам, сердито ткнув в меня пальцем. – Она никогда не будет любить тебя так, как люблю я.
Она добровольно вошла в расставленную Хордой ловушку, но у меня не было времени сочувствовать ей. Мне нужно было как можно дальше отойти от Хорды, и она предоставила мне такую возможность. Пока все его внимание было устремлено на нее, я отодвинулась назад и стала пятиться к открытой двери. Не слишком быстро, чтобы не привлечь его внимание.
– Твое сердце полно любовью ко мне? – промурлыкал Хорда, повернув женщину так, чтобы она стояла спиной к нему. – И оно принадлежит мне?
Она напряженно замерла, внезапно поняв ужасающий двойной смысл его слов:
– Я только хотела сказать, что люблю тебя…
Хорда приподнял ее лицо за подбородок, словно бы для поцелуя, и поднял другую руку с выпущенными двухдюймовыми когтями.
– Нет, любимый, нет! – Королева забилась в его объятиях. – Хорошо, если хочешь, я уйду в зоопарк к «диким». Можешь поместить меня к львицам. Все, что угодно…
Он полоснул ее по горлу одним когтем. Она сопротивлялась, пытаясь вырваться, хотя кровь уже заливала ее горло. Но женщина молчала, не издав ни единого крика. Когда она осела на пол, все еще живая, Хорда подставил руку под текущую кровь и принялся медленно лакать ее с ладони.
Я пятилась назад, не в силах оторвать глаз от этой сцены и опасаясь повернуться спиной к «тигру». Он приподнял тело женщины и двумя ударами разорвал ее грудь.
Я развернулась и бросилась бежать из зала, слыша позади треск ломающихся костей и плеск крови. Обернувшись в дверях, я увидела, как Хорда поцеловал свою королеву в губы и уронил безжизненное тело на пол. С его губ и подбородка капала алая кровь. Хорда встал, слизывая кровь с рук, не обращая внимания на все еще подергивающееся тело у ног и на залитую кровью мантию.
Я выбежала в вестибюль, пытаясь сообразить, где могла бы спрятаться.
Среди загонов со зверолюдьми!
Но я не знала, какая дверь из множества выходивших в холл ведет на лестницу, и у меня не было времени открывать их все. Пробежав мимо лифтовой шахты, я сообразила, что лестница, как правило, находится рядом с лифтом, и распахнула ближайшую дверь. За ней оказалась винтовая лестница, спускавшаяся куда-то во тьму.
Я поспешила вниз, в более темную и мрачную часть замка, слыша вдалеке хриплые голоса и звук хлопающих дверей. Подвал представлял собой настоящий лабиринт из темных запутанных коридоров, очень похожих на логово шимпакабры. Пробегая поворот за поворотом, я наконец оказалась в большой слабо освещенной комнате. Здесь стоял стальной рабочий стол со свертками материи на нем, а возле раковины были расставлены бутыли с разными химикатами. На специальной подставке висела странная шляпа с рогами, украшенными кружевной вуалью. На столе лежала длинная черная сумка с молнией, а вокруг стояло множество манекенов: некоторые – обнаженные, некоторые – в красочных нарядах из кожи и мехов… Мысли мои замедлились, и словно холод пронизал все тело, когда я еще раз взглянула на длинную черную сумку. Достаточно длинную, чтобы вместить человеческое тело.
В этой комнате из матери Космо сделали накидку для королевы, и то же самое сейчас происходило с другими зверолюдьми.
Возле стола, согнувшись над старомодной швейной машинкой, сидела портниха. Я видела только ее широкую спину в грязном кимоно. Она что-то делала с куском материала, и я рада была, что не вижу, над чем она работает. Осторожно подкравшись к куче рваной, нуждающейся в починке одежды для слуг, я схватила платье горничной. Широкий кожаный ошейник выпал из складок и стукнул об пол металлической пряжкой. Я быстро укрылась среди манекенов, глядя, как портниха медленно поворачивается ко мне всем телом, словно слишком толстая шея мешала ей повернуть голову.
Мне пришлось прикусить себе руку, чтобы не вскрикнуть: вместо носа у женщины было множество маленьких розовых щупалец, как у крота-звездоноса. Движение привлекло внимание портнихи, и она оглядела меня взглядом профессионала. Она попыталась что-то сказать, но смогла выдавить только какие-то несвязные звуки. Женщина с трудом встала и заковыляла ко мне. Может, она приняла меня за одну из служанок, которой нужно было зашить платье? Вряд ли, учитывая мой наряд из мерцающего шелка.
Она показала на платье горничной в моих руках.
