– Вот и решено.
Гриндель ободряюще кивнул; моя мать поджала губы, но не заспорила. Нельсон скривился, будто при нем – королевском спаниеле – кто-то потрепал по холке вонючего блохастого пса. Дин снова подошел к Хелене.
– Она должна была кричать и сопротивляться, – сказал он. – Хотя бы некоторое время. Странно, что она этого не делала. Первое, что я все же попытаюсь осуществить, – проверка на яд. Нужен патологоанатом, который извлечет желудок и…
Моя мать снова начала бледнеть.
– Извлечь желудок… моей девочке…
Девочка умерла, мама. Желудок ей больше не пригодится. Я закусила губу, чтобы не сказать так вслух, но даже от мысли замутило. Я потупилась. Гриндель поддержал мою мать за локоть.
– Я провожу графиню вниз. Постарайтесь закончить к моменту, как приедут за трупом. До свиданья.
Мы остались в комнате втроем. Герберт Нельсон приблизился и кисло посмотрел на Соммерса.
– Она могла не видеть убийцы. Могла лишиться чувств. В конце концов, могла его знать. С чего вы взяли, что нужна токсикологическая экспертиза?
Дин указал на лицо моей сестры.
– Необычное окоченение мышц. Похоже на действие наркотического вещества.
– Не уверен… – Нельсон покачал головой. – Может быть просто судорога.
Я подошла к Дину, положила руку ему на плечо и вызывающе заявила сыщику:
– Думайте, как хотите. Мы не обязаны делиться гипотезами. Мы ведь не работаем вместе. А сейчас мы отправляемся осматривать двор.
Продолжая кипеть, я поволокла Соммерса на улицу. На самом деле я сомневалась, что в глухом углу сада, куда выходит окно, что-то найдется: рядом пустырь, перебраться через ограду мог кто угодно. Глубокого снега не было, следы заметало мгновенно. И все же удача улыбнулась: в одном месте мы нашли знакомый, наполовину занесенный след сапога с подковкой на каблуке. И если бы это было все…
– Лори!
Соммерс указал на кучу тряпья, примятого и запорошенного снегом. Приблизившись, я присела на корточки. Это оказалось несколько кусков ткани, связанных между собой. Присмотревшись внимательнее, я поняла:
– Вышивка. И батик… простыни, разрисованные занавески… это все из ее комнаты. Похоже на веревку.
Рапунцель, сбрось свои волосы. Волосы Хелены были недостаточно длинными, чтобы по ним кто-то мог забраться наверх. Но вот это…
– Нашли? – Нельсон, высунув голову из окна, наблюдал за нами. – Она привязывала что-то к решетке. Там все покрыто пылью, кроме этого места. Потом убийца, вероятно, отвязал это, сбросил и вполне удачно приземлился. Тут невысоко, да и труба… – Он постучал по водостоку кулаком.
Вот же Падальщик… Гриндель был прав насчет способностей этого типа. Выслушав лекцию и попрощавшись с мыслью утаить находку, я подтвердила:
– Нашли. – Я повернулась к Соммерсу: – Забирай. Проверишь. Может, отпечатки…
Больше ничего обнаружить не удалось. Дин не добился от моих сестер и прислуги новых показаний. Хелена была в хорошем настроении. Хелена не кричала и не оказывала сопротивления: о последнем говорило отсутствие крови или содранной кожи под ее ногтями. Все действительно вело к тому, что она сама кого-то впустила. Под действием наркотика или добровольно, это предстояло выяснять. Соммерс и Нельсон покинули дом, а я поднялась к себе и рухнула в кровать.
Прощаясь с Дином, я случайно заметила: Нельсон взял несколько баночек с красками моей сестры. Это насторожило меня, но задавать вопросов я не стала. Я понимала четко: сегодня у меня появился если не враг, то соперник. И недомолвки не сыграют ему на руку. Я разберусь с ним. Осталось только найти способ. И лучше искать его, чем думать о том, что в доме сегодня стало меньше на одну сестру.
День второй. Краски и ягоды
[Артур]
Утром, открывая ключом дверь в лабораторию, я поймал себя на том, что настороженно оглядываюсь. Я ожидал продолжения вчерашних странностей и даже жалел, что Джек сегодня не придет: у него были какие-то мальчишечьи дела на городских улицах. Перспектива провести день в обществе только колб и реактивов меня не радовала. Это было странно; обычно я любил тишину уединения, столь редкого для напряженных рабочих часов.
Впрочем, мысль об уединении оказалась поспешной. Не успел я вскипятить на спиртовке чайник и сесть за газету, как в дверь громко, бесцеремонно постучали. Я поднялся, открыл и с удивлением увидел на пороге одетую в черное Лоррейн Белл в обществе светловолосого полицейского. Полицейский держал два опечатанных сосуда.
– Кого отравили? – вздохнул я. – И почему именно я?..
Мы с мисс Белл знали друг друга не первый год. Когда она довольно болезненно завершила карьеру актрисы, я лечил ее, и я же убедил не расставаться с тростью. Я до сих пор считал долгом приглядывать за ней: эта девушка воплощала собой все беды Века Независимых, не знала, что такое осторожность. Но мою заботу она воспринимала как-то превратно. Вот и сейчас она прошла в лабораторию, обняла меня и, поднявшись на цыпочки, то ли куснула, то ли поцеловала в шею, – выше не дотягивалась.
– Хм… потому что мы редко видимся? Или потому, что ты гений?
Такое приветствие было привычным. Для человека своей профессии Лори вела себя не так уж распущенно, скорее игриво. Я вопросительно посмотрел на полицейского, но тот, явно не удивленный, лишь улыбался. Я уточнил:
– А с вами мы знакомы, мистер…
Он спохватился и представился:
– Детектив-констебль Дин Соммерс. Веду дело об убийстве мисс Хелены Белл. У нас есть подозрение, что она приняла яд. Здесь содержимое желудка и кишечника, их нужно проверить. И еще пробирка крови, если, конечно, вы проводите подобные исследования.
Молодой человек сразу понравился мне – размеренной манерой говорить и тем мягким, но настойчивым жестом, каким оттащил Лоррейн за локоть. Пожалуй, если у мисс Белл что-то завязалось с этим юношей, в дальнейшем я мог меньше опасаться за ее судьбу. Я приблизился и пожал констеблю Соммерсу руку.
– Приятно познакомиться. Конечно, я сделаю все возможное. К сожалению, я не слишком много занимался кровью, вам наверняка известно, что концентрации веществ в ней – еще малоизученный вопрос. Так что давайте начнем с желудка и сориентируемся, исходя из результатов.
– Хорошо, – ответил Дин.
– И… – я поколебался, но все же исполнил формальность. – Соболезную, мисс Белл.
Лоррейн посмотрела на меня, ее лицо было почти каменным.
– Спасибо, Артур. – Она потерла висок. – Не сердитесь на меня, я нервничаю. Понимаете, мало того, что бедняжка Хелена умерла очень странно, так еще один тип…
Закончить она не успела: дверь, которую я так и не запер, распахнулась. В лабораторию обычной бодрой походкой вошел мой старый знакомый, Герберт Нельсон. Он огляделся и поднял брови.
