– Ну, мисс Белл… если вам что померещилось, значит, ударились головой. Вам еще…
– Вы не понимаете. Я видела…
– Фелисию Лайт, не так ли? – раздался ровный голос за моей спиной.
Я обернулся. По лестнице в сопровождении констебля поднимался Нельсон – с таким видом, будто все происходящее совершенно понятно, и единственное, чего не хватает для разгадки всех тайн, – его присутствия. Черт возьми…
– Явились, – сбиваясь на что-то среднее между рычанием и шипением, произнес я. – Не припомню, чтобы освобождал вас на сегодня, мистер Нельсон.
– Вы справились без меня. – Сыщик позволил себе формальную улыбку и опустился рядом с мисс Белл: – Как вы?
Она не отвечала, глядя на приоткрытую дверь, из-за которой по-прежнему слышалась музыка. Нельсон взял мисс Белл за запястье и взглянул на меня.
– Осмотрели труп? Думаю, стоило бы это сделать.
Вполне определенный намек, чтобы спровадить меня подальше. Я не жаловался на зрение: глаза сыщика сузились, едва он заметил мою руку на плече Синего Грифа. Пожалуй, кому-то стоило думать раньше; теперь я уходить не собирался.
– Это не моя обязанность, Нельсон. Если вы забыли, я начальник Скотланд-Ярда. Констеблю Моррису я бы ее тоже не доверил. – Я смерил взглядом дуболома, стоявшего за спиной сыщика и ожидавшего приказов. – Но буду благодарен, если осмотр начнете вы сами, хоть это и значительное нарушение устава. И, как я уже сказал, вы в данный момент должны подчиняться. Работайте.
Говоря, я с нескрываемым удовольствием наблюдал за смазливым лицом Падальщика. Кажется, он собирался ответить, но неожиданно вместо него заговорила Лоррейн.
– Томас прав. Нужно осмотреть тело. Идемте.
Она высвободилась от нас обоих, поднялась и первой направилась к двери. Сыщик глянул ей вслед, потом посмотрел на меня. Он тоже все понял и не преминул отомстить:
– Мистер Эгельманн, если это «не ваша обязанность», подождите внизу подкрепление. Они ведь могут начать ломать дверь какого-нибудь другого дома и перепугать округу. Констебль Браун скоро приведет их. Кстати… цветочницу не нашли.
– Ясно, Нельсон. Идите работать.
Сухо кивнув напоследок, я приказал Моррису следовать за сыщиком, а сам начал спускаться по лестнице. Я клокотал от гнева: как смел этот графский сынок говорить со мной в подобном тоне? Мисс Белл не лучше… Два самонадеянных идиота явно забыли о том, кому подчиняются, и о том, что, вообще-то, только что провалились: единственная подозреваемая убита, связующая с Леди нить упущена. Мы снова там, где были до «сладкого дела» – перед кучей трупов, морем красных карточек и отсутствием зацепок.
С этими мыслями я и ждал прибытия свежих сил Скотланд-Ярда. Глядя в затянутое облаками небо, я постепенно приходил к нелегкому решению: после того, как уничтожу самонадеянную дрянь с ее синдикатом, вернусь в Агру. Мне уже донесли: мой преемник неважно справляется с обязанностями. Там, в Индии, мне будут рады больше, там я буду нужнее. Этот город принадлежит кукловодам и богачам, мне здесь вовсе не место. И к черту «мистера Моцарта».
Со стороны лестницы раздались поспешные шаги. Вскоре Лоррейн Белл поравнялась со мной. Глаза опять странно блестели, руки дрожали, да и хромала она сильнее, чем обычно.
– Подайте трость, мистер Эгельманн.
Я послушался и с беспокойством глянул на нее.
– Вы какая-то белая. Трупов боитесь?
Она провела ладонью по набалдашнику и покачала головой.
– Я ухожу. Мы с мистером Нельсоном не сходимся в методах и гипотезах.
Она решительно зашагала прочь. Я спросил вслед:
– В чем это выражается?
Не оборачиваясь, она бросила:
– Он верит в оживших мертвецов. Я – нет.
[Падальщик]
Механический музыкальный инструмент туманного происхождения, труп и карточка на полу – все, чем я располагал. Мои знания по судебной медицине, конечно, недотягивали до знаний специалистов Скотланд-Ярда, но даже беглого осмотра оказалось достаточно, чтобы понять: скорее всего, отравительница повесилась без чужого вмешательства. Следы на полу принадлежали только ей и – ближе к порогу – мисс Белл. Посторонних, казалось, не было.
– Я не уверена, что видела ее. Я просто не могла.
– Могли. – Я вывернул очередной карман на юбке повешенной. – Я практически уверен, что Фелисия Лайт жива.
Мисс Белл приблизилась к рассохшемуся стулу, на который я забрался, чтобы осмотреть тело, и подняла голову. Она сейчас смотрела так, будто мечтала, чтобы в петле вместо преступницы был я.
– Все, что вы рассказали, – с явным усилием заговорила она, – звучало бы убедительно, если бы не одно «но»: Фелис была хорошей. Она не поступила бы так с матерью.
– Откуда вы знаете? – вежливо поинтересовался я, рассматривая вынутые из кармана мертвой мелкие монеты. – Насколько я понимаю, отношения у них были не самые теплые.
– Нельсон. – Она чуть повысила голос. – У вас «не самые теплые» отношения с семьей. У меня. У Артура. И что? Вы убили кого-нибудь? Свели с бандитом?
Ответить было нечего. Я вздохнул, напомнив:
– Ее видели в «Трех пенни».
– Пьяницы? – Лоррейн подняла крышку инструмента и начала рассматривать механизм. – С тем количеством и качеством спиртного, что они регулярно опрокидывают, они могли видеть и слышать кого угодно, начиная от Наполеона и заканчивая феями!
Я полез в последний карман и выудил оттуда визитную карточку. Бежевый картон, синие буквы… «Джорджетт Марфи. Клуб „Последний вздох“. Амери-стрит, 117». Хмурясь, я повертел карточку в руке, потом снова перевел взгляд на труп.
– Знаете клуб «Последний вздох»?
Лоррейн взглянула на кусок картона без особого интереса.
– Туда вы попадете, если не перестанете очернять мою мертвую подругу.
– Если Фелисия Лайт мертва, – я слез со стула, – откуда рисунок? Вы сами сказали, что он сделан ее рукой. И этот вензель в углу… S.
– Подделка, чтобы меня напугать. Эта женщина знает о многих наших слабостях. Вы не убедились в этом, когда вас чуть не сожрали? – Она отошла от фортепиано и прислонилась к стене. – Я вас прошу. Хватит мучить Фелис. Она… была чудесная. За все время, что я знала ее, она никому не сделала ничего дурного. Да, у нее был трудный характер, но…
– Она интересовалась Антонио Сальери, разве не так?
– Им интересовался и наш учитель музыки, и моя сестра Софи, и мой друг Кристоф, и даже профессор Кавелли. Муж вашей сестры! Пэтти говорила мне, что…
– Послушайте. – Я устало вздохнул. – Я понимаю, что вам неприятно это признавать. Но все сходится идеально. Фелисия Лайт убила свою нелюбимую мать, чтобы завладеть ее состоянием – как вы помните, оно считается утерянным. Для этого она использовала Марони, который, вероятно, погиб по случайности или же…
