Они стояли плечом к плечу и смотрели на дом. Пчелы не роятся по ночам. Стекло не бьется само по себе. Пепел не появляется из ниоткуда. И все-таки Френни упрямо не верила Винсенту, пока они не вошли в дом. В прихожей, у самой двери, чуть ли не на пороге сидел небольшой пестрый жучок.
Винсент чертыхнулся и раздавил жука ногой.
Он прочел в «Маге» и теперь рассказал Френни, что жуки-точильщики привлекают партнеров, издавая особые звуки, похожие на тиканье часов. Считается, что они предвещают смерть. Нельзя уничтожить уничтожение, предупреждал «Маг». Хотя можно попробовать. Винсент избавился от жука, но не от поданного им знака. Нельзя вычеркнуть смерть, записанную в книге судеб. Нет таких чар, которые справились бы с этой силой.
Френни сходила за веником и совком, чтобы вымести останки жука. Джет была в кухне.
– Что это? – спросила она, когда жук упокоился в мусорном ведре.
– То, чего следует поостеречься. С этой минуты – никаких авантюр, никаких разговоров с незнакомцами, никаких ночных прогулок по парку.
– Мне казалось, мы выбрали смелость?
– Это не навсегда, только на время. Постарайся не делать ничего такого, что выходит за рамки обычного.
Они решили, что с родителями поговорит Френни. Они долго спорили и согласились, что родителей надо поставить в известность. Ради их собственной безопасности. Папа с мамой были на вечеринке в Музее Гуггенхайма и вернулись слегка навеселе.
– Изумительный вечер! – объявил папа. – Это здание будущего!
– Кстати, о будущем, – сказала Френни. – У меня есть информация о нашей семье, которую мне хотелось бы обсудить с вами.
– Разбирайся сама, – сказал доктор Берк-Оуэнс жене. – Это твоя семья.
Когда он вышел из комнаты, Френни повернулась к маме.
– Были плохие знамения, на которые стоит обратить внимание.
– Френни, – нахмурилась мама, – давай ты не будешь морочить мне голову. Папа прав, что не хочет выслушивать этот бред. Я сама не хочу.
– Я знаю, ты в это не веришь… не хочешь верить… но мы видели пчел. Они роились у дома.
– Хорошо, завтра я прямо с утра позвоню дезинсекторам.
– И в прихожей был жук.
Сюзанна резко вскинула голову.
– Какой жук?
– Плохой жук, – сказала Френни. – Точильщик.
Теперь Сюзанна внимательно слушала Френни. Не стоит быть опрометчивой в своих решениях, когда все знаки указывают на то, что надо бы поостеречься.
– Думаю, мы так и поступим, как ты говоришь. Никаких авантюр, никаких рискованных предприятий. Только скажи это своей сестре. В свете ее недавних выступлений.
– Мы уже с ней говорили, – сказала Френни. – Она согласилась.
– Прекрасно. Мы все постараемся быть осторожнее.
И все-таки Френни никак не могла избавиться от беспокойства. Она пошла в спальню и присела на краешек кровати Джет, вдруг ощутив острый прилив любви к своей спящей сестре, самому доброму и бесхитростному человеку на свете. Вместо того чтобы лечь спать самой, Френни выбралась на подоконник с внешней стороны окна. Там ее ждал Льюис. Она стащила из кухни рогалик и теперь разделила его на три части, разложила их перед Льюисом и назвала каждый кусочек по имени: Мама, Папа, Сестра.
– Кто из них? – спросила она, но ворон сорвался с места и улетел в черное небо. – Эй, ты же должен меня слушаться! – окликнула его Френни, обескураженная и задетая его нежеланием предсказывать будущее. Фамильяр ясно дал ей понять, что он может быть другом, наперсником и компаньоном, при необходимости даже шпионом, но не слугой. В этом смысле он был такой же упрямый и независимый, как и его хозяйка. Если он плакал, как сейчас плакала Френни, об этом никто никогда не узнает.
На день рождения Джет родители сделали ей сюрприз: купили билеты на бродвейский мюзикл и устроили праздничный ужин в «Русской чайной». Ей исполнялось семнадцать, и родители не могли на нее нарадоваться. Еще зимой Джет начала собирать консервы для местной бесплатной столовой для неимущих и на каникулах и выходных приходила помочь на кухне: почистить картошку и нарезать морковь. Все говорили, что она очень похожа на молодую Элизабет Тейлор, чья фотография украсила обложку «Таймс» в начале этого года, когда мисс Тейлор получила «Оскара» за лучшую женскую роль в фильме «Баттерфилд, 8». В школе Джет была круглой отличницей, а дома не доставляла хлопот родителям, если не считать того случая с Леви Уиллардом, но дочкина блажь вроде бы благополучно прошла, и родители с облегчением вздохнули. Они были уверены, что этот кризис Джет преодолела. Разумеется, летом они не отпустят ее в Массачусетс, пусть даже пришло ее время гостить у тети Изабель. Не стоит искушать судьбу.
– Ты по-прежнему любимая дочка, – заметила Френни без тени зависти. Она лежала поперек кровати, наблюдая, как Джет выбирает платье на сегодняшний вечер.
– Нет, – ответила Джет. – Мама хоть раз тебя била?
И все же Джет было приятно, что все так суетятся вокруг нее. Ее день рождения был особым событием, хотя никто в семье даже не подозревал, насколько особым. Френни подарила ей серебряный браслет, Винсент – альбом фолк-певца Пита Сигера, чьи песни были такими проникновенными и человечными, что Джет не смогла сдержать слез, когда слушала их в первый раз. Но самое главное: ближе к ночи Леви будет ждать ее у фонтана Бетесда. Он продал часы, принадлежавшие его прапрадеду, чтобы снять номер в отеле «Плаза». Джет страшно нервничала, но с нетерпением ждала ночи. Все, что ей надо сделать, – ускользнуть от родителей после спектакля, и она будет свободна. Дома грянет скандал, когда она явится утром, но оно того стоит.
Она перемерила почти все свои платья, и Френни высказалась за черное мини-платье, которое Эйприл прислала Джет из Бостона в подарок на день рождения. Даже Френни пришлось признать, что у Эйприл есть чувство стиля.
– Это твой день рождения, – сказала Френни сестре. – Развлекись хоть немножко.
Винсент вошел к ним в комнату и плюхнулся на кровать Джет, заваленную отвергнутыми нарядами.
– Развлекайся на всю катушку, – посоветовал он.
Они с Френни уговорили сестру надеть мягкую широкополую шляпу, потом Френни помогла Джет накраситься: немного туши для ресниц, чуть-чуть блеска для губ. Джет, прелестная и без косметики, теперь превратилась в ослепительную красавицу. Френни на миг замерла от восторга, пораженная великолепием своей младшей сестры.
– Если бы эти стервы из Старлинга увидели тебя сейчас, они бы возненавидели тебя еще больше. Пожалуйста, будь осторожнее сегодня вечером.
Как только родители с Джет ушли, Винсент схватил свою кожаную куртку и кивнул Френни.
– Давай выбираться из этого мавзолея.
– Чем скорее, тем лучше, – согласилась Френни.
Хейлин, наверное, уже ждал ее на их обычном месте встречи. Они с Винсентом вышли из дома в восхитительный летний вечер. Мимо промчался черный лимузин, и Френни ощутила легкий озноб, но не придала ему значения. Что плохого могло случиться в такой замечательный вечер?
