– Представь меня лысым. – Он покосился на мужчину. – Мне не разрешили голову обрить.
Я попыталась представить лысого, хорошо одетого мужчину.
– Брюс Уиллис?
– Кто?
– Актер такой. Был женат на Деми Мур.
– Ну, я и о ней не слышал. Я – Профессор Икс.
Это имя мне ни о чем не говорило, и, кажется, это отобразилось на моем лице.
– Он из «Людей Икс», – в надежде намекнул он.
– А, ты про этот фильм. – И тут я вспомнила, что была какая-то реклама этого блокбастера, в ней женщина, раскрашенная в синий, мужик, похожий на лису с когтями, и какой-то старик… о, все сходится!.. в инвалидной коляске.
Наверное, это и был Профессор Икс.
Глаза мальчишки стали еще больше, он выглядел уязвленным, будто бы я его сильно задела.
– Я про комикс. – Он четко произнес каждое слово, будто я была ребенком, а он взрослым.
– Ого, очень хитро было выбрать персонажа, которому тоже нужно кресло.
Мужчина сделал глубокий вдох и выдох, а потом сказал:
– Он не инвалид.
– Профессор Икс? – Я запуталась.
– Нет, мой сын, – он кивнул на мальчика.
– А. – Я даже и не знала, что сказать. Мальчик мне улыбался, и меня это застало врасплох, не потому что я впервые увидела его улыбку, а потому что все его лицо просияло. Я не могла устоять и улыбнулась в ответ.
– Я думал, что это неприемлемо… но он настоял, и… – Отец что-то мямлил, а потом оборвал: – Но это не важно.
Он поправил стопку книг передо мной на стойке, будто бы подавая знак, что разговор окончен и пора приступать к процессу выдачи книг.
Я вынуждена была оторваться от мальчика и взять первую книгу из стопки. «Рассвет», четвертая книга серии «Сумерки». Я еще раз посмотрела на мальчика – ему еще не рано такое читать? С другой стороны, он явно был развит не по годам и знал кучу всего о серийных убийцах. Я отсканировала код на книге и отложила ее. Следующая в стопке – «Девственницы-самоубийцы». Это была одна из моих любимых книг, и я невольно ахнула.
– Прошу прощения?
Я подняла взгляд на мужчину:
– Ой, ничего. Извините. Я просто люблю эту книжку.
Он нахмурился и одарил меня тем же мрачным взглядом, который я уже заметила, когда читала детям.
– Правда?
Я бросила быстрое «да» и отвела от него взгляд, переходя к оставшимся двум книгам: «Под стеклянным колпаком» Сильвии Плат и «Дневник памяти» Николаса Спаркса. Странная подборка для восьмилетнего мальчика (каким бы умным он ни был), да и для взрослого мужчины нетипичная.
Просканировав коды книг, я взяла из его рук связку ключей, на которых висела и карточка библиотеки. Я посмотрела на экран и увидела его имя – Эрик Киган.
Напечатав чек, я вложила его в середину «Дневника памяти» и подвинула всю стопку к мужчине.
– Их надо вернуть в течение трех недель, мистер Киган. До двадцать первого ноября.
Он кивнул и посмотрел на мальчика.
– Пойдем? – Когда ребенок попытался выехать, мужчина снова вздохнул. – Может, ты просто встанешь и протолкнешь кресло? Костюмированная вечеринка уже кончилась.
– Профессор Икс не мог просто так взять и встать. И я не могу.
Рванув изо всех сил, мальчик на полном ходу въехал в стойку, так сильно, что передо мной упала карандашница.
– Я же просил тебя надеть очки, – ворчал отец.
– Профессор Икс не носит очки.
– Простите, – извинялся мужчина, пока я собирала ручки и карандаши и ставила их обратно в перевернутый стакан.
Я хотела было сказать ему, что все в порядке, но не могла заставить себя произнести и слово. Это было уже слишком: этот мужчина и его внимательный взгляд, вся эта беседа – кажется, самая долгая из тех, что у меня были за последние годы, – и сам день. Пальцы сами нащупали запястье и начали постукивать, заставляя сердце вернуться к привычному ритму.
Мужчина взялся за ручки кресла-каталки и помог мальчику развернуться и добраться до выхода.
– Вот так.
«Ну наконец-то», – подумала я, увидев, что этот парень все же не полный придурок. Я смотрела им вслед, и тут мужчина обернулся.
Смущенная тем, что меня застукали, я отвернулась обратно к компьютеру.
– Спасибо, – сказал он. И через мгновение добавил: – Эмили.
Удивленная, я подняла голову, но он уже отвернулся, медленно толкая большое кресло к двери.
За моей спиной откуда ни возьмись появилась Луиза и полушепотом произнесла:
– Я же предупреждала, что они странные.
Я не ответила, все еще находясь под впечатлением от всех этих событий.
– Папаша – полный козел, как по мне.
Я медленно кивнула. Он был довольно… жестким. И все же он знал наизусть стихи Эмили Дикинсон, и, если честно, я как-то запуталась.
Луиза громко вздохнула и добавила:
– Как и все красавчики.
Глава восьмая
Эрик
Моя мама любила это стихотворение. «Надежда – птичка малая». Вышивка с ним висела в конце коридора, и, хоть я и видел ее каждый день, когда шел спать, она была одной из тех вещей, что я уже не замечал, потому что так привык к ним, что они стали частью интерьера.
Но потом я вдруг услышал знакомые строки и вспомнил его. И в ту же секунду понял, что библиотекарша оделась как Эмили Дикинсон. Но это не объясняло бардак у нее на голове. И перчатки. И то, что, когда я смотрел на нее, я уже не мог оторвать взгляд, будто бы ее лицо было магнитом, а мои глаза – из стали. Может, потому что было в ней что-то дикое, как в кошке из проулка, которая вдруг подпрыгивает и убегает от людей. Если честно, в таком наряде она смахивала на обитательницу сумасшедшего дома.
Но позже вечером, когда я открыл «Рассвет» и ее лицо всплыло у меня в памяти в третий раз, непрошеным гостем, я вынужден был признать, что она, возможно, самая красивая сумасшедшая из всех, кого я видел.
Часть вторая
Мой дом – возможность.
Эмили Дикинсон
(Двадцать лет назад)
«Нью-Йорк таймс»
(начало см. в начале первой части)
В далеком 1947 году, за сорок два года до появления на свет Джубили Дженкинс, ученый по имени Фрэнк Саймон провел небольшое исследование на тему того, могут ли частички перхоти человека быть причиной экземы, в частности, экземы у младенцев. Его результаты были положительными. У пяти пациентов атопический дерматит развился из-за контакта с клетками кожи других людей. Исследование было опубликовано в «Журнале исследовательской дерматологии», но не пользовалось большой популярностью, потому что атопический дерматит был просто реакцией кожи, которая вызывалась, как известно, множеством природных аллергенов, теперь же, благодаря доктору Саймону, в этот список были включены и клетки кожи человека.
